Создание отряда «Заповедник – 2015» было сопряжено с известными трудностями. В этом году заканчивала университет сразу целая плеяда активных дружинников и опытных волонтеров. Отряд надо было формировать фактически заново. Был момент, когда к автору подбиралась предательская мысль отказаться в этом году от создания отряда. Но … договор с заповедником подписан, а студентам нужно проходить производственную практику. Так что деваться некуда!
В результате 22 июня (прямо в День Скорби) отряд из 16 человек (4 девушки и 12 мужиков) во главе со своим командиром (функцию оного пришлось взять на себя автору этих строк) прибыл на Центральную усадьбу Воронежского заповедника. Из состава отряда многие даже не знали друг друга, в акциях ДОП до этого принимали эпизодическое участие лишь четверо, а восемь человек ранее даже не имели опыта полевой жизни в палатках. Как говорится, было от чего впасть в отчаяние!
На момент прибытия автор этих строк ещё не знал, что ему придется командовать, пожалуй, самым великолепным отрядом, который был мне известен, начиная с 1985 года; отрядом, в котором ранее незнакомые люди станут единым целым, отрядом, в котором слабый становится сильным, лентяй – тружеником, индивидуалист начинает жить интересами коллектива, застенчивый проявляет инициативу и незаурядные организаторские способности, а девушка, ранее не умеющая готовить, превращается в незаурядную кулинарку! Но … обо всем по порядку.
Начало было не очень удачным. На момент нашего прибытия руководство заповедника почему-то своевременно не приготовило ни палаток, ни дров, ни продуктов, не была подготовлена кухня, не установлены летние души. Окончательно все организационные вопросы были решены лишь к пяти вечера. Уже к экватору нашего пребывания в заповеднике трое членов отряда признались мне, что хотели уехать домой уже в течение первых часов и лишь нечеловеческим усилием воли заставили себя остаться. Более того, несмотря на неустроенность и начинающий подбираться голод, терзающий молодые желудки, уныния в отряде явно не наблюдалось.
На второй день нам предстояло непосредственно приступить к работе. Мы должны были очистить от порубочных остатков территорию напротив бобрового питомника, отведенную под цветочные клумбы. Другая часть отряда занималась укреплением грунта и обустройством газонов на территории самого питомника. Вообще, следует заметить, что во всем поселке заповедника интенсивно шли работы по благоустройству. Это объяснялось подготовкой к проведению в сентябре крутого международного симпозиума по бобрам, на который ожидались специалисты со всего мира. Надо сказать, что весь отряд работал с недюжинным энтузиазмом, не скрою, для меня даже несколько неожиданным. Желающих «пошланговать» не было! Все жили одним: желанием выполнить поставленную задачу!
На второй и третий день ситуация повторилась: очистка территорий, обустройство экотроп, работа на бобровом питомнике, где многие из нас впервые увидели бобровые ловушки.
Незаметно подошли первые выходные. Многие из отряда собирались ехать в город. Автор думал, что обратно вернутся не все. Но … вернулись все до единого! Те, кто живут далеко, вставали в половине пятого утра, чтобы успеть к началу работы! А большинство вернулись в воскресенье вечером! А утром не надо было объявлять подъема! Дежурные вставали в семь утра, а к восьми весь отряд был на ногах! Плотно позавтракав, к девяти мы были уже наготове!
В понедельник шел дождь. Мы загрузили с утра несколько машин веток, и потом нам объявили, что работы пока для нас нет. Возвращаемся в лагерь несколько разочарованные. Но молодая энергия требует выхода! Поэтому предлагаю пройти прогуляться по лесу! Благо, волонтерам вход в заповедный лес свободен, так что надо ловить момент!
И вот мы входим под зеленые своды заповедного леса! Над нами возвышаются величественные мачтовые сосны. Студенты, проникшись окружающей нас картиной и тишиной, почтительно понижают голос. В конце июня птицы поют уже не столь интенсивно, но ещё можно услышать синицу, пухляка, зяблика, певчего дрозда. Картину дополняют карканье ворона и пронзительный крик желны. По дороге мы подымаем косулю, нам попадаются многочисленные кабаньи порои, периодически до нас доносится специфический запах гриба веселки, этих кащеевых «молодильных яблок».
Пройдя километра полтора, мы выходим на большую поляну, на которой когда-то располагался Черепахинский кордон. С этим кордоном у автора этих строк связаны самые лучшие воспоминания молодости. Когда-то я, будучи зеленым студентом, жил на этом кордоне в составе отряда «Заповедник». Много воды утекло в Усманке с тех пор! А от нашего дома остался … лишь земляной вал, заменявший фундамент, поросший лещиной и увитый плетьми заморского интродуцента – девичьего винограда. Нам потребовалось немало времени и усилий, чтобы отыскать следы нашего стола и «Точильни» - так мы любовно называли нашу кухню.
Дождь усиливается. Ставлю вопрос на голосование: вернуться ли в лагерь или продолжить путь. Большинство высказывается за продолжение. Теперь наш путь лежит через буреломы и ветровалы. Справа и слева маячат выворотни, которым надвигающаяся темнота и наше воображение придает самые причудливые очертания. Наконец, мы выходим на Черепахинское поле. Дождь уже льет, как из ведра, все насквозь промокли, но никто не жалуется.
Черепахинское поле уже не то, что было в наше время и сейчас скорее напоминает интенсивно зарастающую березняком вырубку. Раньше оно казалось нам огромным, а теперь его размеры едва ли превышают футбольное поле. Тем не менее, студентам эта обширная поляна явно чем-то нравится. Решаем сфотографироваться на её фоне, после чего быстро возвращаемся в лагерь, пройдя в общей сложности около десяти километров.
Теперь немного о нашем быте. Жили мы в лагере в палатках прямо на берегу Усмани. Палатки нам выделил заповедник. Они были двух- и шестиместные. Наш день начинался в семь утра. В этот час вставали дежурные и с ними командир отряда, автор этих строк. День я начинал с обязательного утреннего купания. В восемь часов мы завтракали и в районе девяти за нами заезжали, чтобы вести нас на работу. Мы с нетерпением ждали этого момента! Нашим любимым транспортом был заповедницкий квадрацикл и прицепленной к нему тележкой, способный передвигаться даже по бездорожью. Прокатиться на нем считалось у нас высшим шиком!
О работе я уже коротко писал. Пожалуй, следует подробно описать один случай, когда мы были задействованы на бурение скважин и установку свай под новую экотропу. Бурение должно было осуществляться с помощью какого-то суперагрегата, окрашенного в оранжевый цвет и в целом выглядевшего довольно внушительно. Его хозяин уверял нас и руководство заповедника, что такие сваи он закручивает по двести штук за смену. Но … агрегат в первый день надежд не оправдал. То ли масло в него забыли долить, то ли ещё что, но в итоге нам пришлось вкручивать эти сваи вручную. Производительность нашего труда была явно невысокой, но вкрутили мы две сваи довольно ровно. На следующий день агрегат заработал, и за то же время было вкручено … три сваи и притом весьма криво. Дальнейшую судьбу этого импортного чуда техники нам узнать не удалось.
Из других видов работ нам запомнился визит на Хавский кордон, который все к тому же бобровому симпозиуму должны были превратить в образцово – показательный: сделать в нем евроремонт, завести туда породистых лошадей, овец и т.д. Но для начала надо было очистить старую конюшню от навоза, которого нам за многие годы накопилось порядочно. По крайней мере наших усилий за два рабочих дня хватило только для того, чтобы вынести едва ли половину этого «камня плодородия». Потом заповедницкое начальство на это дело плюнуло и перебросило нас на другой участок работ.
Обедали мы обычно в час дня, и до двух у нас был официальный обеденный перерыв. С работы приходили часов в пять. Потом – купанье в Усмани, ужин. Где-то в девять вечера студенты разводили костер, возле которого засиживались до глубокой ночи, играя в «Мафию». А автор этих строк, будучи уже в возрасте и не той силы, что раньше, отправлялся в свою палатку где-то около полуночи.
Надо сказать, что наш лагерь (и в особенности кухня) за неполные три недели стал местом паломничества всех окрестных кошек, собак и … детей. Последние приходили просто пообщаться со студентами, поиграть в футбол и «догонялки» и т.д. На прощанье дети исписали маркерами все стены кухонной веранды надписями типа «Студенты ВГПУ (далее шло перечисление всех по именам), мы вас любим!», «Студенты ВГПУ, вы – лучшие!», «Мы вас любим и будем ждать!» и т.д.
Местное население довольно быстро приняло нас за своих и помогало, чем могло. Любая наша просьба быстро удовлетворялась, будь то пучок зелени, стакан муки, молоток, отвертка или гвозди.
Что интересно, когда на последней неделе в заповедник приехали студенты ВГУ, мы испытали так называемый «синдром местных». Типа, чего это они приехали? А что они там делают? А почему они прошли и не поздоровались? Подобные вопросы возникали даже в мозгу умудренного жизненным опытом командира отряда, не говоря уже о молодежи.
К слову сказать, в первый же вечер к нашему костру присоединились несколько «вгушников», с которыми мы успели познакомиться в течение дня. Типа, «у вас тут обстановка более душевная и вы все тут такие дружные, не то, что наша группа»
Снабжение нашего отряда по сравнению с тем, что было, во времена молодости автора этих строк, можно считать царским. Различные крупы и макароны, хлеб, колбаса, сыры, сосиски, овощи, «тушенка», консервы, майонез (современная молодежь жить без него не может!) поставлялись бесперебойно три раза в неделю.
Выходные дни обычно посвящались устранению различных мелких повреждений в нашем лагере (ремонт скамеек, подтягивание палаток) или культурной программе. К нашим услугам были бесплатные «Ёжкины дорожки» и экскурсии в музей и Песковский зал, где была выставлена экспозиция, посвященная нашему знаменитому земляку.
Вот и подошел последний наш рабочий день! Время, мучительно тянувшееся в первые дни, ближе к концу нашего лагеря летело неумолимо. Мы загрузили последнюю машину брусьев для строительства экотропы (её уже не нам разгружать) и вечером заповедницкий «Соболь» отвез нас в город. Прощание с местными детьми затянулось и сопровождалось неподдельными слезами.
Выводы по отряду «Заповедник – 2015»:
Набрал этот подзаголовок, уже собираясь скрупулезно перечислить все по пунктам, но потом передумал. Вывод один: отряд «Заповедник» должен жить во чтобы то ни стало, так как он просто нужен всем! Несколько коряво написал, но зато верно и от души!