|
Поиск по сайту
Авторизация
|
Птицы и имена люлей
В своём стихотворении "Смешная фамилия" Сергей Михалков приводит массу таких фамилий, в которых явственно слышатся слова, обозначающие животных. Индюков - он важный, вечно чем-то недовольный, надутый? А Перепёлкин - маленький, подвижный, пугливый? Они похожи на птиц, с которыми явно связаны их фамилии? Кто-то подтвердит: да сколько раз оказывалось именно так! Случайность? Не совсем! Разобраться в тонкостях взаимотношений птиц и происходящих от их видовых названий человеческих фамилий помогает антропонимика - один из разделов ономастики, науки, изучающей имена собственные. Предметом изучения антропонимики являются в самом широком смысле человеческие имена. Их система у разных народов и в разных государствах различна. В Западной Европе не принято существующее у русских отчество, а на Востоке, например, имена отца, деда, прадеда могут пышно выстраиваться после имени самого человека и частицы "ибн". Еще сложнее системы были в прошлом. У мордвы, к примеру, выходившая замуж девушка обязательно меняла имя, у венгров - вообще теряла его, приобретая женский вариант имени мужа. У русских первые фамилии знатных людей фиксируются в документах ХУ-ХУ1 веков и представляют собой практически отцовские отчества, которые перестают сменяться из поколения в поколение и становятся названиями родов в целом. Сами по себе отчества отмечены у знатных людей с Х века.
Названия птиц у русских могли быть в прошлом и традиционными именами, и прозвищами: Щегол, Соловей, Петух, Орёл, Сокол, Ястреб. Появлялись и прозвища на основе диалектных слов, которые, как правило, представляли собою заимствования из языков соседних народов, приживавшиеся на общей с ними территории: Карга ("ворона" в ряде языков Поволжья). Имена давали родители ребенку, а прозвища появлялись, когда он рос, обрисовывались его внешность и характер. Вот тут меткие на язык люди и обнаруживали нередко в них явное сходство с кем-то из представителей пернатых. А птиц народ всегда наблюдал с интересом и обращал внимание на бойкость воробья, бестолковость домашних кур, силу и, как казалось, гордую натуру орла, ночную активность совы, так что богатые возможности открывались тут для сравнения с людьми. А частенько такое обнаруженное сходство в роду передавалось из поколения в поколение - и генетически, и в силу существоваших в семье обычаев. Так на основе традиционного имени и прозвища формируется, судя по документам, в ХУ веке отчество у простолюдинов в форме "Соловьев сын", "дочь Петухова". Со временем это отчество начинает передаваться в семье следующим поколениям и превращается в фамилию. Официально же фамилии у русских крестьян начинают фиксироваться в ХVIII веке и становятся обязательными в документах к началу ХХ века. При этом не надо забывать, что в русских сёлах складывается традиция уличных фамилий. Они существуют за семьями параллельно с официальными и образованы от прозвищ кого-то из предков. Например, Смирновы или Кузнецовы (самые распространённые в России фамилии!) по паспорту могут быть известны среди своих соседей и как Воробьёвы, Галкины, Кукушкины. Впрочем, были и другие пути появления в русском ономастическом обиходе "птичьих фамилий". Когда в Х1Х веке государство озаботилось фиксацией всех своих жителей с указанием фамилий, многим крепостным были присвоены фамилии их владельцев: Орловыми становились не только потомки, но и крестьяне графа Орлова. Присвоением фамилии (если таковой не было) или её сменой (если она была неблагозвучной) в России заканчивалась в прошлом учёба в духовной семинарии. Для выпускников
Имена, прозвища, а затем и фамилии, которые были связаны с птицами, широко известны у многих народов. У немцев и евреев, например, это Фогель, Фогельсон ("птица", "сын птицы"), у украинцев – Шпак ("скворец"), Горобец ("воробей"), Голуб ("голубь"), у мордвы - Каргай, Каргаш ("журавль"), у марийцев - Тумана, Туманай ("сова"), Турпан ("чернеть"), Иганя, Кайпий ("птенец"), Лерка ("кряква"). Обратим внимание на то, что подобные имена не приветствовались христианством и воспринимались как проявление язычества: детей следовало, по мнению церкви, всё-таки называть именами святых. Вот в официальные фамилии "птичьи" прозвища перейти могли. Исламская практика имянаречения не допускала не только такой вольности, как появление не освященного религией имени, но даже чаще всего и фамилии. В русскую словесность вошли персонажи, имевшие понятные русские "птичьи" имена, но явно относившиеся к другим народам. Очевидно, что эти имена хорошо понимались и для ясности переводились с языка-оригинала. Это Соловей-разбойник, Одихмантьев сын - злой враг, своим "посвистом соловьим" способный качать лес и убивать путников, в одной из былин об Илье Муромце. Судя по корню его отчества, - "ади" - "хозяин" - Соловей был представителем тюркских кочевых народов. Это и мордвин-скотовод Скворец, которого называют "другом и помощником Соловья-разбойника". Он владел устьем Оки, у него были 18 жён и 70 сыновей. Это и его сосед, тоже мордвин, чародей Дятел, "бывший также некогда в ладах с Соловьем-разбойником". О них рассказывают старинные нижегородские легенды. В сказках действует Ворон Воронович. Он человек или птица? Если есть имя и отчество, вполне для средневековья человеческие, то при всех его птичьих способностях отказывать этому персонажу в человеческих качествах никак невозможно. У народов, которые долго сохраняли традиционные верования, вместе с ними дошли до нашего времени и названия тотемов - животных, которые считаются не божествами, а прародителями, родственниками, магическими хранителями племён. Названия этих животных распространялись на сами рода, которые считали их тотемами. Среди народов Европейской России прочней всего такая традиция сохраняется у удмуртов. Большинство из них по сей день продолжают осознавать себя представителями не просто удмуртского этноса, а родов, к которым принадлежат их отец и мать. Они прекрасно представляют себе, в каких деревнях Удмуртии и соседних регионов живут другие представители этого же рода. Чудесные хранители его, как во многих случаях и сами люди, принадлежащие к семьям одного рода, именуются воршудами. Известный удмуртский учёный М.Г.Атаманов насчитал 70 таких воршудов. Во многих случаях покровителями родов являются соседствующие с людьми непременно дикие птицы. В семьях передаются рассказы о том, как проявили себя эти их хранители в прошлом. Удмурты воршуда Докъя рассказывают о том, что несколько веков назад их далекие предки спасались от волжских болгар, уходя из окрестностей современной Казани в глухую тайгу. Удмурты не хотели платить огромную дань болгарским ханам, быть угнанными в плен или убитыми. Они поднимались вверх по непроходимым зарослям вдоль реки Вала и боялись уже другого - пропасть среди этих лесов. Внезапно из-под ног человека, который вёл вперед остальных, с шумом взлетел вверх огромный глухарь. Именно птицы этого вида - они называются по-удмуртски "дукъя" - являются тотемами рода. И по полёту глухаря люди поняли, что он появился не спроста, а для того, чтобы остановить их движение вглубь тайги, обозначить место, где надо селиться, где они уже не пропадут и не будут застигнуты врагами. Так была основана деревня Докъя в современном Вавожском районе Удмуртии. Птицы являются покровителями и многих других родов. Название воршуда Кався переводится "цапля", Куака - "ворона". Среди удмуртов часто встречается фамилия Квакин, которую обычно носят представители этого воршуда. Как видим, она совершенно не связана со звуками, издаваемыми лягушками и не придумана Аркадием Гайдаром в повести "Тимур и его команда". Удмурты воршуда Кушъя считают своим предком орла (по-удмуртски "кутш"). Покровителем рода Пельга является филин или сова (в удмуртском их название звучит одинаково - "пелё" и дополняется определением, уточняющим видовую принадлежность). Воршуд Поска поклоняется стрижу (удмуртское "поськы"). Тотем рода Туръя - журавль (по-удмуртски "тури"). От слова "учы" - "соловей" – происходит название воршуда Уча и распространённая среди удмуртов фамилия Учаев. Роду Чунча покровительствует желтоголовый королёк, именуемый "чуня". Название воршуда Юбера почти совпадает со словом "юбер", которое у северных удмуртов обозначает дрозда и сойку, а у южных - скворца, а название "юсь" - со словом, которое переводится как "лебедь". Есть и воршуд Чипъя, покровителем которого считается просто птенец - "чипы". Понятно, что установив такие по существу родственные отношения с птицами, почувствовав себя ими усыновленным, человек бережёт их и сам.
Невредно ощутить это не только удмуртам, но и людям других национальностей. В самом деле, не доказывают ли фамилии, связанные с названиями птиц, лишний раз простую и понятную вещь: все мы братья, а с братьями меньшими у нас одинаковые, принадлежащие одному роду имена. Литература: Атаманов М.Г. По следам удмуртских воршудов. - Ижевск: Удмуртия, 2001.
Назад в раздел |        |
| |
|
