Но всё выше сказанное не относится к преподавателям-экологам и нескольким студентам, собравшимся в это хмурое утро на ступеньках главного корпуса педагогического университета. Они ждут автобуса, который должен доставить уже изрядно продрогшую группу в село Семидубравное, вошедшее в историю как место, связанное с именем великого Лермонтова, гостившего в нем весной - летом 1840 года у своего друга Александра Потапова - внука воронежского губернатора екатерининской эпохи.
По лицам студентов видно, что они уже изрядно раскаиваются в том, что согласились участвовать в этой поездке. Куда лучше было бы, вернувшись вчера поздно с дискотеки, сейчас мирно почивать под шум дождя.
Наконец подходит давно ожидаемый автобус. Быстро грузимся в него, и ... через несколько минут перед нами словно бы раскрывается занавес. Тучи разошлись словно по мановению волшебной палочки, и яркие лучи солнца засверкали по мокрому асфальту, пожелтевшей листве, крышам домов, создавая какую-то удивительную феерию. Кто-то из студентов восторженно ахнул. С этой минуты мы за всю поездку не слышали ни одной жалобы.
А посмотреть за окнами автобуса есть на что. Золотая осень вступает в свои права. Вдоль дороги сверкают багряным золотом клены. С ними соперничают ясени, чья листва к этому времени приобретает солнечно-желтый цвет. И всё это великолепие оттеняют могучие дубы, сверкающие червленым золотом, словно средневековые витязи доспехами.
Облака, только недавно образовывавшие пелену мрачного серо-свинцового света, разбежались по небосводу как живые и заиграли всеми оттенками от светло-голубого до фиолетового. "Прямо как с картин Рериха!" - воскликнула какая-то начитанная студентка.
За Ново-Животинным картина за окном существенно меняется. Дорога сужается и движение машин по ней становится более редким. Зато часто стали появляться грузовики с наращенными бортами с верхом груженые сахарной свеклой. В разгаре шла её уборка. Мне невольно вспомнилась студенческая молодость, когда мы в это же время (а то и позже) выдалбливали корнеплоды из замерзшей земли компрессорными отбойными молотками. Современные студенты даже и не знают, что такое поездки в колхоз.
За окнами автобуса чаще стали мелькать черные поникшие головки подсолнечника, свежие весело зеленые посевы озимых, угрюмо глядящие из земли ещё не убранные корнеплоды сахарной и кормовой свеклы. Дорога то забирается на подъем, то круто обрывается вниз. Чувствуется, что за какие-нибудь полчаса дороги мы покинули Окско-Донскую равнину и переместились на Среднерусскую возвышенность.
Замечаю некоторое беспокойство в поведении нашего шофера. Он несколько раз то нервно смотрит в зеркало заднего вида, то вытягивает шею, силясь рассмотреть что-то впереди. "Правильно едем?" - также начиная испытывать беспокойство, обращаюсь к нему. "А черт его знает!" - видно, что присутствие изрядного числа красивых девушек заставляет нашего шофера избегать более крепких выражений. "Сколько уж едем и хоть бы один указатель!"
Действительно, мы миновали уже несколько поворотов, но никаких признаков указателей направления не обнаружено. Моя предусмотрительно захваченная карта мало проясняет ситуацию. Наконец, доезжаем до развилки. Студенты, кажется, даже рады небольшому приключению. То и дело сыплются остроты: "Прямо, как в сказке: налево пойдешь..., направо пойдешь...", "Виталик, давай на запах определим...", "Давайте по ветру поедем..."
После недолгих споров решаем сворачивать налево. Прямо как в пословице: "Не знаешь куда идти, иди налево". Проезжаем несколько километров и попадаем ... в болото. Нет, если верить карте, здесь должен быть асфальт... Но этот асфальт буквально погребен под слоем жирного чернозема, вытащенного с грунтовых дорог протекторами колес мощной сельскохозяйственной техники, возвращающейся с очередной "битвы за урожай". Вот уж не думали, что в каких-нибудь тридцати километрах от областного центра встречаются такие черноземы! И опять же никакого указателя... И спросить дорогу не у кого.
Наконец водитель решается. На первой передаче въезжаем в устрашающе черную жижу. Автобус тут же начинает "вести". Водитель просит пассажиров выйти. А куда тут выйдешь, если под ногами такая страсть? Кое-как, постоянно останавливаясь и буксуя, преодолеваем опасный участок. Его общая длина оказалась не менее километра. К концу пути обнаруживаем, что за нами, широко раскрыв глаза, наблюдает группа аборигенов обоих полов, словно бы вынырнувших из грязи, как Афродита из пены морской. По всему видать, автобус, набитый пассажирами явно городского вида и явно не приспособленный для езды по таким дорогам, здесь в диковинку.
Наконец достигаем асфальта. Впрочем, сей материал, весь покрытый рытвинами и источенный какими-то щелями, явно не заслуживает столь громкого названия. Но всё-таки это, как-никак, "твердое покрытие", по которому можно ехать, не опасаясь в любой момент из-за неосторожного движения оказаться в кювете. Студенты приветствуют "асфальт" радостными криками, как моряки увидевшие землю после многодневного плавания.
Ещё через несколько километров достигаем вполне приличной трассы, на которой даже стоит указатель (!) "Землянск 3 км". Значит, мы уже недалеко от цели путешествия.
Начинается довольно однообразная, из-за окаймляющих с двух сторон лесных полос, дорога. Как и раньше едем "с горки на горку..." Преодолеваем очередной подъем, и перед нами открывается вид на живописную долину. Перед нами открывается панорама на село (а ведь когда-то был город (!) Землянск.
С вершины холма видно, как вдоль русел пересекающих долину речек тянутся разноцветные крыши сельских усадеб, в центре видно несколько двухэтажных кирпичных строений, построенных явно не позже XIX века. Посреди поселка маячит серебристая гладь большого пруда. И над всем этим возвышается золотой церковный купол. На студентов открывшаяся панорама и особенно купол церкви явно производит впечатление.
Въезжаем в поселок (почему-то назвать его селом язык ни у кого не повернулся) и опять натыкаемся на развилку. Впрочем, указатель здесь имеется, направление, куда нам надлежит следовать, указано, но студенты просят ("Ну, хоть на минуточку!") подъехать к церкви.
Преодолев несколько подъемов, въезжаем на церковную площадь. Перед нами открывается Воскресенский собор, построенный в первой трети XIX века. Как и многие наши многострадальные церкви, собор пережил периоды закрытия, попытку сноса (по непонятным причинам не удалась), превращения в склад удобрений и в МТС, а затем возрождение.
Рядом с собором ещё несколько зданий привлекает наше внимание солидной архитектурой и бросающимся в глаза декором. Это здания земской больницы, когда-то подаренной городу купцом Титовым, и присутственных мест, где когда-то размещались сразу городничество, уездный суд и тюрьма. Чудь поодаль стоят несколько солидных купеческих усадеб, весь добротный вид которых словно бы говорит: "Подождите, мы многое пережили и вас переживем. Наше время ещё вернется".
Землянску не везло из-за близкого соседства с губернским (позднее, областным) центром. За всю историю в нем было всего одно промышленное предприятие - суконная фабрика, закрытая ещё в середине XIX века. Невыгодно было держать здесь предприятия, да и торговля была незначительна. Жители занимались сельским хозяйством, а необходимые промтовары привозили из Воронежа.
Город могла бы спасти проложенная кратчайшим путем из Ельца на Воронеж железная дорога, но этого (опять же по неизвестно каким причинам) не произошло. Так и остался доживать Землянск под боком у Воронежа. Как это часто бывает - сильный отбирает у слабого все источники существования! Может быть, старик Мальтус был прав?!
По выражениям лиц студентов, слушавших мой рассказ, вижу, что Землянск им понравился. Они явно не торопятся продолжать путь и с видимой неохотой рассаживаются по местам в автобусе. Есть что-то неповторимо и одновременно бесхитростно притягательное в тихой русской провинции. Особенно если она расположена рядом с миллионным городом, но, несмотря на такое соседство, не растеряла присущего ей какого-то внутреннего очарования.
Наш путь лежит дальше по тем же холмам, среди тех же полей и лесополос. Наконец сворачиваем с трассы, проезжаем большое село Казинка и натыкаемся на указатель "Новая Покровка". Мы у цели!
Нас уже встречают. Местный энтузиаст-краевед, учитель географии Александр Владимирович Канаев "сигналит" нам, стоя на обочине. Приняв его в автобус, подьезжаем к раскинувшемуся на холме старинному парку. У подножия парка блестит ровная гладь деревенского пруда. Выходим из автобуса и направляемся под сень вековых деревьев. Александр Владимирович начинает свой рассказ.
Усадьба в селе Семидубравное (так раньше называлась Новая Покровка) была основана воронежским губернатором Иваном Алексеевичем Потаповым в 1777 году. Им же был построен, увы, ныне не сохранившийся дом, состоящий из двух этажей и двадцати комнат, стены которых были обиты шелком и бархатом и украшены картинами. Для гостей был построен специальный флигель. Через восемь лет в имении была возведена Покровская церковь, от которой ныне остался лишь остов. Она и дала новое название селу.
Иван Алексеевич был личностью примечательной. Он единственный из воронежских губернаторов пробыл в этой должности целых шестнадцать лет. Под его началом была проведена реконструкция Воронежа в соответствии с Генеральным планом, подписанным Екатериной II. Именно им были заложены основы современной планировки Воронежа и построены многие здания, украшающие наш город до сих пор, открыты новые учебные заведения. Его другом был крупный ученый, краевед и церковный деятель Е.А. Болховитинов.
С М.Ю. Лермонтовым дружил его внук поручик лейб-гвардии Гусарского полка Александр Львович Потапов. По отзывом великого поэта Александр, как и подобает гусару, был весьма колоритный гуляка, весельчак, любимец женщин, поэт, но никогда не терявший трезвого взгляда на жизнь.
В 1840 году М.Ю. Лермонтов за дуэль с французом Барантом был во второй раз сослан на Кавказ. Туда он поехал вместе со своим товарищем Александром Гавриловичем Реми. По дороге они и решили заехать погостить к другу. Впрочем, желание погостить у сослуживцев заметно упало, когда они узнали, что у Потапова гостит его дядя генерал-лейтенант Потапов, славившийся своим грозным характером и нетерпимостью к любого рода нарушениям дисциплины. Впрочем, страхи друзей оказались напрасными. "Грозный" генерал оказался веселым и остроумным собеседником, быстро нашедшим общий язык с опальным поэтом.
Друзья днем гуляли, вспоминали друзей, шутили, строили планы на будущее, вечером музицировали. В общем, весело проводили время. Именно здесь, в доме Потапова, Лермонтов сочинил музыку к своей "Казачьей колыбельной песне". Пробыл он в Семидубравном не более месяца, после чего отбыл к месту службы на Кавказ. В Ставрополе он был уже 10 июня 1840 года.
После Лермонтова усадьбу в 1858 году посетил поэт И.С. Никитин. Он гостил в соседнем имении и сюда приезжал работать в библиотеке.
Из построек усадьбы, кроме церкви, к нашему времени сохранились экономическая контора, где велись приходно-расходные дела, а также жил управляющий, кладовая и амбар. При виде этих неказистых построек с облупившимися стенами хотелось вытянуться по стойке "смирно". Ведь они "видели" Лермонтова!
О парке хочется сказать особо. Таких огромных вековых деревьев под Воронежем можно увидеть разве что в парке села Воронцовка под Павловском. Но если там главное впечатление создают дубы, то здесь взгляд невольно останавливается на великолепных тополях, ясенях и липах.
Александр Владимирович показывает нам сад священника, расположенный на противоположной стороне пруда и только в этом году объявленный, как и раньше парк, памятником природы.
Да, мало что осталось от усадьбы, где гостили такие гиганты нашей поэзии, как Лермонтов и Никитин. Но в то же время сохраняется её дух. Он везде: в парке, в сохранившихся постройках, в необыкновенно удачном местоположении на склоне долины маленькой речки, да даже в самом воздухе парка. Он виден даже в нескольких учениках Александра Владимировича, повсюду следовавших за нами, преданно смотревших на своего учителя, и в то же время то и дело пытавшихся вставить словечко в его рассказ. Уловив минутку, они всё-таки овладевают инициативой и тащат нас к пруду. Как же не показать гостям места, где летом так здорово клюёт "во-о-от такой карась".
Однако, нам пора возвращаться. Благодарим хозяев за интересный рассказ, тепло прощаемся и возвращаемся в автобус. Обратный путь кажется нам короче. Уже в дымке на горизонте показались многоэтажные дома Воронежа. Под самым городом нам попадаются напыщенные сооружения, принадлежащие "новым русским". Какими несуразными и уродливыми кажутся они нам теперь! А ведь как будто не замечали их раньше! В глазах студентов появляется выражение брезгливости...