У утра в лагере уже ходили слухи «Сегодня будет речка!», «Сегодня пойдем на речку!». Почему-то никто не упомянул при этом слов «купание» или «купаться». Спустя некоторое время, я понял почему.
На речку детей вели строем. При этом вожатые постоянно выкрикивали «Песню – запевай!». Дети отвечали нестройным пением иногда с энтузиазмом, чаще – нет, и пение быстро затухало.
Процессию возглавлял врач лагеря, грузный мужчина лет пятидесяти. С выражением бодрости и сосредоточенности на лице лагерный Эскулап сжимал подмышкой журнал заболеваемости и одновременно зычным голосом подпевал отрядам, периодически выкрикивая «Подтяяяяянись!», «Не бежааать!», «Руками не махаааать!»
Когда процессия вышла на берег речки, врач заорал уже совершенно диким голосом «На месте – стой!». Следующий вопль был уже совсем душераздирающим, от которого, наверно, оглохли и попрятались даже раки на дне: «Где буйки???!!!!! Где физруки???!!! Где физрукииииии, ……. мать???!!!!»
Отряды детей в нерешительности замерли на месте. Так продлилось минут десять. Всё это время врач громогласно выяснял отношения то со старшим физруком, то со старшей вожатой, то со всеми вместе.
Наконец, появились физруки. Они волокли с собой длинные веревки, к которым через равные отрезки были привязаны куски пенопласта. Физруки быстро сбросили с себя одежду и полезли в воду устанавливать буйки и огораживать зону, отведенную для купания контингента лагеря. Все это время дети мялись на одном месте, то поглядывая вопросительно на своих вожатых, то с опаской – на врача.
Тем временем к пляжу подтянулся весь персонал лагеря. Здесь присутствовали: два замдиректора лагеря, старшая вожатая, вся хозчасть во главе с завхозом, охраняющий лагерь милиционер, не говоря уже о вожатых, физруках, плавруках и тренерах по шейпингу, шахматам, культуризму и всему остальному. На мостике через речку занял позицию старший физрук со спасательным кругом в руках и выражением решительности на лице.
Врач тем временем продолжал орать. Смысл слов до меня доходил не всегда, но я понял, что врач сверял списки пришедших купаться со своим списком заболевших. Все, кто обращался к врачу в течение смены, незамедлительно отстранялся от купания, не взирая ни на какие слезы.
Наконец, наступил решительный момент. Два плаврука заняли позиции по углам огороженного для купания четырехугольника. Остальной персонал лагеря занял позицию вдоль кромки берега. Вожатые остались при своих отрядах.
«Первый отряд – стройся!!!» - зычно проорал врач. Дети выстроились парами в затылок друг другу. «Не нырять!!! За буйки не заплывать!!» - отдавал последние указания врач. Вожатые отряда зашли в воду и встали сразу позади буйков, словно бы служа дополнительным барьером для нарушителей. Тем временем врач пересчитывал детей по головам. Цифры у него и у принимающей участие в том же процессе старшей вожатой не сразу сошлись, и они ещё минут пять ожесточенно спорили. Все это время дети стояли на берегу и уже успели заскучать.
Наконец последовала команда «Первый отряд – в воду!!!» Дети с шумом, визгом и гамом бросились в воду. Не прошло и минуты, как врач опять заорал «Кто нырнул?!! Первый отряд – из воды!!!» Дети первые пол-минуты ещё растерянно стояли, не веря в неотвратимость случившегося. «Я кому сказал – не ныряяяяять!!!! Первый отряд – из воды!! Больше не будете купаться!»
Наверно, редко когда мне приходилось наблюдать выражения большего разочарования и обреченности, чем у этих детей, лишенных купания. Девочки даже не пытались скрыть слез. Но врач был неумолим, как рок.
Следующие отряды разом притихли, чувствуя, что Эскулап не шутит. Во время купания произошло ещё несколько казусов. В одном отряде не досчитались одного ребенка, в результате чего даже прибрежные ивы содрогнулись от крика врача. Ребенок, естественно мгновенно нашелся. Он просто задержался в воде, чтобы омыть ноги от песка. Врач распекал его минут пять, пригрозив, что до конца смены он купаться не будет и обещал лично за этим проследить.
В другом отряде один ребенок оказался «лишним», что послужило поводом для длительной перебранки между врачом и старшей вожатой. Перебранка затронула даже вопросы личной жизни спорящих и закончилась только в результате усилий лично подоспевшей к месту событий директору лагеря.
Так продолжалось, пока не искупались все девять отрядов. Всему процессу омовения сопутствовали вопли врача, вожатых, физруков и всего персонала лагеря. Даже милиционер напоследок не удержался, хотя мне казалось, что купание детей в его функции не входит. На каждый отряд было отведено минуты по три времени, в течении которого детям позволили насладиться речной прохладой.
Наконец, первый отряды все так же строем двинулись от реки в сторону лагеря. Команду опять же подал врач: «С песней – шааагом марш!!!» Дети затопали к лагерю. В их пении отчетливо звучали обреченные нотки.
Когда последний отряд вышел из воды, физруки (они все время сидели в воде безвылазно) вздохнули с облегчением и стали сматывать веревки с буйками. Старший физрук, все ещё держа в руках спасательный круг, с гордым видом прошествовал следом за детьми к лагерю. Остальной персонал лагеря двинулся следом. Врач закурил папиросу.
Вот и все. Начиная этот пост, я хотел завершить его теоретизированием на педагогическую тему, но сейчас почему-то раздумал. Так что выводы делайте сами!