Операция «Ель», направленная на защиту насаждений хвойных пород в предновогодний период, также как и описанная в предыдущем посте операция «Первоцвет», относится к традиционным направлениям работы студенческих Дружин охраны природы (ДОП). В мою бытность в предновогоднее время студенты, члены ДОП сутками проводили время на вокзалах, рискуя набрать «хвостов» в зачетную сессию, дежурили на въездах в город, совершали рейды по местам произрастания «елочек», задерживая людей с елками и требуя с них порубочный билет. Если такового не оказывалось (в подавляющем большинстве случаев), задержанного препровождали в отделение транспортной милиции или составляли акт с изъятием прямо на месте.
Как водится, все это сопровождалось немалым количеством курьезов. Мой друг до сих пор вспоминает, как на железнодорожном вокзале Воронеж – 1 был задержан подвыпивший субъект с елочкой. Его препроводили в отделение милиции, где потребовали документы, из которых при «елконосителе» оказался только военный билет с напрочь вырванным содержимым. Правда, фамилию, имя, отчество разобрать было можно.
На недоуменный вопрос дружинников, почему документ в таком состоянии, субъект с гордостью ответил «А я в розыске!». Дружинники пожали плечами и обратились к дежурившему милиционеру. Тот, поначалу безучастно рассматривал переданный ему документ, а затем вдруг глаза его загорелись. Оказалось, что Ф.И.О. задержанного субъекта имеются в ориентировках, как злостного алиментщика. За ним водились и какие-то другие грешки, но дружинникам (особенно, девушкам) первый запомнился больше.
Шло время. В 90-е гг. воронежские ДОП канули в Лету. Ушла в прошлое навсегда (как тогда казалось) и операция «Ель». Годом возрождения её стоит считать 2005 год, когда начальником лесопаркового участка Института лесной генетики и селекции был назначен выпускник ДОП ВЛТИ Геннадий Сидоров. В то время лесопарк Института генетики представлял собой проходной двор, где каждый мог спокойно срубить (или сломать ветку, или смахнуть вершину) любую понравившуюся ему елочку. Этим занимались все – от бизнесменов до бомжей!
Следует заметить, что коллекция хвойных пород Института лесной генетики по количеству представленных видов и форм в России уступает только знаменитому Сочинскому дендрарию. И вот такое богатство оказалось на грани уничтожения!
Сначала сотрудники лесопаркового участка (их было всего пятеро!) пытались бороться с порубками своими силами, патрулируя территорию (около 90 га), задерживая порубщиков, проводя с ними разъяснительные беседы, при необходимости вызывая милицию. Когда стало ясно, что своим немногочисленным штатом они вряд ли смогут добиться значимого результата, стали активно привлекаться волонтеры.
Автор этих строк принимал активное участие в операции «Ель» с 2009 года. Вспоминаю, что в течение 2009 – 2011 гг. редкая ночь проходила без спиленных вершин, порубанных веток, а то и какое-нибудь маленькое деревце могли спилить под корень и унести целиком. В одну ночь было срублено сразу 5 макушек молодых елочек! В другой раз какой-то мерзавец (назвать его человеком язык не поворачивается) пустил на лапник не что-нибудь, а ценную канадскую голубую ель (именно такие растут возле московского Кремля). Ещё один Homo sapiens срезал на белой пихте довольно большой слой коры, вероятно, с целью использовать его в изготовлении домашнего лекарства. Следы этого повреждения мы видели. Но нам не оставалось ничего другого, как пожелать этому деятелю «крепкого здоровья». Ночи напролет мы, не смыкая глаз, дежурили возле дозорных костров, хлебая настойку лимонника, чтобы не заснуть, прислушиваясь к каждому шороху, готовые в любой момент сорваться в погоню за нарушителями.
Самый вопиющий случай произошел как-то уже в ночь на 31 декабря, когда волонтеры расслабились, посчитав, что и в этом году отделаемся (как и раньше!) мелкими потерями. Внезапно с тыльной стороны лесопарка подъехала машина с московским (!) номером. Из машины вышли двое мужчин и женщина, державшие в руках … двуручную пилу. Они бодрым шагом направились к ближайшей ели (высота которой была не меньше десяти метров) и принялись пились её у самого комля. Возмущенные крики оказавшихся рядом волонтеров заставили эту троицу вскочить на ноги, воскликнуть что-то типа «Да мы! Да мы!...». устремиться к машине и резко дав газ, умчаться по направлению к московской трассе. Все это произошло, наверно, быстрее, чем можно потратить времени на прочтение этих строк. Один из оказавшихся рядом волонтеров успел записать номер машины, который на следующее утро был передан в полицию.
Тогда одновременно в лесопарке ночами могли находиться до полусотни волонтеров, которые поддерживали горение семи костров! Народ не остался равнодушным! Студенты, преподаватели, учителя, врачи, инженеры, менеджеры, предприниматели, люди самых разных профессий, политических взглядов и социального положения пришли на помощь лесу!
Результаты, хоть и не сразу, но все же были достигнуты! В 2012 году был задержан всего один нарушитель, и сделал это автор этих строк! Это случилось в час, когда неумолимо надвигаются зимние сумерки, а перед сном оживают птицы. Слышно было, как стучит дятел, трещит в кустах боярышника сорока, а в небе потянули на ночевку в сторону студенческого городка стаи грачей и ворон.
Внезапно один звук заставил меня насторожиться. Он напоминал звук работающего большого секатора или маленького топорика (как оно в дальнейшем и оказалось) и доносился со стороны растущей поблизости коллекции сосен сибирских, в просторечии называемых «кедрами».
Я пошел на звук, вскоре заметив своего товарища Олега, подошедшего на тот же звук с другой стороны. Вместе мы направились в глубину кедровых посадок. Через самое большее полминуты нашим глазам предстала следующая картина.
В глубине леса благообразный седовласый дедушка с деловым видом, ни мало не смущаясь нашим присутствием, срубал маленьким топориком нижние ветви сортовых кедров. Пять веток уже лежали возле его ног, а над шестой уже нависла та же участь.
- Что вы здесь делаете? – строго спросил мой товарищ – Кто вам разрешил?
- Ребяааааата! – жалобно протянул благообразный нарушитель – Я только одну веточку…
Тот очевидный факт, что ветка была не одна, а пять, а могло быть, судя по его действиям, и значительно больше, похоже, нарушителя нисколько не смущал.
- Ветки – сюда!!! Топорик – сюда!!! – приказал мой товарищ.
- А разве нельзя? – на благообразном лице нарушителя появилось выражение полнейшей невинности.
- Да вы знаете, что вы срубили!!! – я начал терять терпение – Это – сортовые кедры!!
- Я же только одну веточку… - не унимался нарушитель.
- Для кого здесь аншлаги висят?!!! Для чего мы здесь сидим?!! Для кого сюжет по телевидению шесть раз про этот лесопарк показали?!!!! Для кого газеты пишут?!!! – я с трудом сдерживал себя, чтобы не съездить палкой по благообразной физиономии, на которой невинное выражение сменилось какой-то приторно-медово-пересахаренной гримасой.
- Нет, я правда не знал – не унимался нарушитель с упорством, достойным явно лучшего применения. – Неужели, правда нельзя? Я же только одну веточку….
Тупиковая ситуация явно требовала разрешения. Мы позвонили старшему нашей смены Павлу. Павел внимательно выслушал, а узнав, что задержанному нарушителю явно далеко за шестьдесят, распорядился отобрать топорик и ветки, прочитать мораль и отпустить с миром.
- Нет, я правда не знал – не унималась благообразная гадина, когда изъятые у неё ветки кедра полетели в костер. – Я здесь работаю рядом в Институте незаразных болезней. Мы с вашим институтом давно сотрудничаем.
- А раз давно сотрудничаете, то не можете не знать, что это за институт, что здесь за лес, и что здесь за «елочки» - произнес я насколько смог назидательно.
Наконец нарушитель поплелся к выходу. Пока он строил из себя воплощение невинности, я умудрился сфотографировать его на цифровой фотоаппарат. В конторе лесопарка, куда мы пришли со смены, я показал снимок нарушителя своим товарищам.
- Знаю я его – уверенно произнес один из них – На прошлой неделе мы его от белых пихт прогнали. Он уже давно тут ходит и высматривает.
Посовещавшись, мы в итоге решили вывесить фотографию нарушителя в интернете, а также распечатать и развесить её по лесу. Не знаем, возымеет ли это какой-либо эффект, но ничего лучшего на тот момент нам в голову не пришло.
Другой запоминающийся случай произошел в 2014 году. Мы только развели костер, как на мобильный телефон поступает первый тревожный звонок: «Возле голубых елей остановилась подозрительная легковая машина с прицепом». Срочно устремляемся в указанном направлении. Машину мы находим не сразу. Она остановилась за пределами лесопарка на проходящей вдоль его границы проселочной дороге. «Жигуль – копейка» с курским номером и, действительно, с прицепом. Подозрительно, что и говорить. Решительно направляемся к машине. Из неё нам навстречу выходят трое мужчин средних лет. В воздухе появляется явственный запах спиртного.
«Мы елки не рубим! – неожиданно пронзительно кричит первый мужчина, поднимая руки, словно бы заранее сдаваясь на милость победителя – Вот, можете посмотреть!» Мужчина с готовностью распахивает багажник, потом открывает дверцу заднего сиденья. Второй мужчина протягивает нам документы со словами: «Можете проверить машину!». И все это при том, что никто из нас ещё и рта не успел раскрыть. Давно мы таких законопослушных граждан не встречали! Вот все бы так! Посмотрев для солидности документы, удаляемся, дав совет гостям из «соловьиного края» все-таки выбрать для «посиделок» более подходящее место.
Мы ещё только вернулись к кострам и даже не успели начать смеяться над незадачливыми курянами, как следует звонок с вахты Института. В трубке - голос вахтерши, а в голосе – неподдельная паника: «Только что мимо меня в лес прошли два парня с пилами!!!» Да уж, теперь не до шуток! Угроза, как говорится, налицо! Срочно звоним лесникам и сами направляемся в сторону главной аллеи лесопарка со всей скоростью, которую позволяет развить глубокий снег.
Через несколько минут выясняется, что «парнями с пилами» оказались … корреспондент канала «Россия – 1» Илья Савчук с оператором, а за пилы бдительная вахтерша приняла телекамеру и штатив к ней. Илья специально приехал в лесопарк делать репортаж о волонтерах, охраняющих лес. Как говорится, «свой своя не познаша»…
Подобные эпизоды случались ещё много раз. Пик интереса в операции «Ель» у общественности и властей пришелся на 2017 год. Перед новым 2018 годом автор этих строк трижды давал интервью об операции «Ель» различным телеканалам, а бывали моменты, когда вокруг дозорного костра собирались одновременно съемочные группы трех телеканалов плюс ещё корреспондент «Комсомольской правды».
В тот год мы проводили рейды и по местам продажи «елок», проверяя законность предновогодних елочных базаров. Тому в немалой степени способствовала составленная предприятием «Дубль – ГИС Воронеж» и вывешенная в интернете «Карта легальных елочных базаров». Один нелегальный базар, созданный выходцами с солнечного Кавказа, нам удалось ликвидировать с помощью Департамента природных ресурсов и экологии.
Охранять елки приезжали со всех концов Воронежа. Один год даже приняли участие учащиеся Нововоронежского политехнического колледжа. Во время дежурств проводились различные встречи и мастер-классы. Автору этих строк особенно запомнился мастер-класс по выживанию в зимнем лесу, проводимый экологическим активистом, автором и организатором проекта «Большая Воронежская экологическая тропа» Алексеем Саниевым.
Руководство Института лесной генетики и селекции и Лесотехнического университета также не оставалось в стороне. Сотрудники и студенты приходили в основном в дневное время.
Забавные эпизоды случались с завидной регулярностью. Как-то я направлялся на пост, когда на главной аллее лесопарка увидел двух студентов туркменов лесотехнического университета, носящихся среди елок, растущих вдоль аллеи, с азартом гончих, учуявших лису. По красным повязкам я догадался, что это — дневная охрана, выставляемая в районе посадок сибирского кедра. Я представился и спросил, чем вызван ажиотаж, на что получил решительный ответ:
- Нам сказалы, что тут какой-то бабульк вэтки рэжэт! Решительный вид будущих лесоводов невольно вызывал ассоциации с текинским конвоем его превосходительства генерала Лавра Корнилова, собирающегося «рэзать» сторонников А. Керенского. Я мысленно посочувствовал тем бабулькам и прочим нарушителям, которые попадутся такой охране.
В другой раз волонтер новичок, дабы узнать дорогу, обратился к местному жителю с вопросом, который сформулировал несколько неудачно: «Где тут растут хвойники?» В ответ последовал грозный вопрос: «А вам зачем?». Пришлось новичку доказывать, что он относится как раз к противоположному лагерю.
Во время обходов мы неоднократно натыкались на тропинки, ведущие вглубь кварталов, но каждый раз они оказывались тропинками к птичьим кормушкам. Зимнее кормление птиц становится весьма популярным занятием у населения, чему нельзя не порадоваться.
Помогали нам и местные жители. Многие из них уже знают нас в лицо, некоторые сами являются волонтерами и обещают подойти на дежурство и подменить нас глубокой ночью (когда утомленная первая смена волонтеров уходит на отдых). Так оно действительно бывает, судя по постам в социальных сетях, когда люди сообщают, когда приходили, где патрулировали и что видели.
С 2018 года наступил период определенного расслабления. Это касалось и волонтеров, и руководства лесопарка, и СМИ. Негативные результаты не замедлили сказаться! В самом начале периода дежурств пострадали несколько канадских елей, растущих прямо на главной аллее лесопарка. Тем не менее, более серьёзных потерь удалось избежать!
Серьезных потерь удалось избежать и в следующем году. Правда начиналось все довольно тревожно! Не успели мы развести костер, как прямо на нас вырулили две бабульки божьи одуванчики (ох, уж эти бабульки!) … с охапками свеже наломанных елочных веток! Услышанная нами (уже наверно не одну сотню раз!) песня о том, что они их, типа, нашли, на суровых экологов не произвела впечатления! Елочки были брошены в костер, а бабульки отпущены с миром после проведения соответствующей беседы на природоохранную тему.
В тот же вечер какая-то подозрительная машина явно пыталась завернуть в лес со стороны яблоневого сада, но, похоже, увидев костер и людей возле него, от своего намерения отказалась.
Последним штрихом в первый день дежурства стал визит к нашему костру наряда бравой полиции, разыскивающей наркоманов. Наши удостоверения общественных инспекторов Росприроднадзора на них, тем не менее, произвели впечатление. На мой вопрос, не хотят ли они присоединиться и помочь нам, последовал маловразумительный ответ, что, типа, у них не хватает сотрудников и вообще у них сейчас другая задача! На том, как говорится, и разошлись…
В целом к началу эпидемии коронавируса нездоровый интерес граждан к насаждениям хвойных перед Новым годом по сравнению в периодом 2005 — 2011 гг. изрядно поутих. Вероятно, это связано не только с деятельностью по их охране, но и с насыщенностью рынка «новогодних елок». К тому времени в городе можно было перед Новым годом встретить любые «елки» как местного происхождения, так и с отдаленных областей, и даже привезенные с Дании, Норвегии и Польши по вполне приемлемым ценам. А уж отдельные ветки продавцы нередко отдают даром!
Дежурства 2020 – 2024 гг. проходили в целом спокойно. Тому способствовали следующие факторы.
1. Многолетние усилия волонтеров и руководства Института лесной генетики и селекции, направленные на охрану насаждений хвойных в предновогодний период.
2. Насыщенность рынка новогодних елок сравнительно недорогими товарами с разных концов бывшего СССР и даже из дальнего зарубежья.
3. Выросший уровень жизни населения и вместе с ним уровень экологического сознания (увы, эти две вещи, похоже, сильно связаны). Конечно, вырос этот уровень не настолько, насколько бы хотелось экологам, но все же…
4. Изменение характера самих насаждений хвойных. Многие деревья за время проведения операции «Елочка» поднялись в росте и уже благодаря этому стали труднодоступными для самовольных порубок.
Накануне Нового 2024 года ситуация уже казалась настолько спокойной, что автор этих строк даже написал тогда в своем блоге: «На сложившийся ныне период проблема сохранения хвойных насаждений в предновогодний период может считаться решенной! Дай Бог, чтобы насовсем! Но совсем расслабляться не стоит! Ситуация все-таки нуждается в постоянном контроле и мониторинге! Так что операция “Ёлочка” будет проводиться и в дальнейшем!»
К концу 2024 года ситуация продолжала оставаться спокойной. Но некоторые тревожные моменты все-таки сохранились! Когда активисты экологи и общественные инспектора Росприроднадзора проверяли некоторые елочные базары и магазины на предмет наличия всех необходимых документов, то продавцы им доверительно сообщали, что поздними вечерами на некоторых улицах города вблизи тех же елочных базаров появляются подозрительные личности, предлагающие прохожим «купить елочку». Где они их берут? Жертвами таких личностей становятся молодые сосенки, в изобилии заполоняющие самосевом пустыри, старые заброшенные сады, свалки и тому подобные места. За эти территории никто ответственности толком не несет, так что рубить эти сосенки можно практически безнаказанно. При продаже, конечно, могут возникнуть проблемы, но любителей легкой наживы это не останавливает.
Резюмируя, следует заметить, что характер незаконных порубок в предновогодний период сейчас изменился. Масштабы их, конечно, снизились в разы, и это не может не радовать! Но если раньше основным объектом посягательств были посадки и коллекции хвойных в парках, лесопарках и дендропарках, то сейчас порубщики переключились на беззащитную сосенку – самосейку на пустырях и заброшенных сельхозугодьях. Возможно, достается и молодым сосновым культурам, но это пока только предположение. Такие места разбросаны на большой территории и охранять их трудно. Да и особого внимания природоохранных органов и экологических активистов эти места не привлекали ввиду их якобы «малой ценности». Думаю, подобные взгляды следует пересмотреть, а, соответственно, и пересмотреть тактику операции «Ель» на будущие годы. А то эти «малоценные места» ценными так и не станут!
Таким образом, проблема сохранения насаждений хвойных пород в Воронеже может считаться на данный момент решенной в той степени, в какой она стояла даже лет 15 назад, не говоря уже о более отдаленном историческом времени. Здесь, как и в случае с операциями «Первоцвет» и «Благовещенье – без жертв!» необходимо лишь строго мониторить ситуацию с целью своевременного обнаружения и быстрой ликвидации негативных тенденций в этом вопросе, если таковые вновь появятся!
Резюмируя темы трех последних постов моего блога, позволю себе заметить, что те проблемы, что пытались решить ДОП 70-х – 80-х гг., на данный момент решены! Надеюсь, что окончательно или хотя бы на продолжительный период, хотя в случае с операцией «Ель» имеются определенные тревожные сомнения.