Совещание

 

Об этом совещании мне стало известно за неделю. Все началось как всегда с телефонного звонка. Звонила уже упоминаемая мной в этом блоге плаксивая коллега, возглавлявшая на общественных началах (только послушайте!) Комиссию по работе с отстающими студентами:

- В понедельник будет совещание кураторов – тоном, не допускающим возражений, заявила главная защитница двоечников и разгильдяев. – Приходите, это очень важно.

- А по какому поводу? – осторожно интересуюсь.

На том конце провода (не знаю, насколько применимо это выражение к мобильным телефонам) наступило явное замешательство.

- Учебная часть… посещаемость… задолжники… – в тоне моей коллеги появились неуверенные нотки.

Мне оставалась только вздохнуть и смиренным тоном ответить:

- Хорошо, буду!

- До свидания! – моя коллега явно испытывала недовольство и мною и собою.

В понедельник, проведя шесть часов занятия, я приплелся в главный корпус. На вопрос, будет ли сегодня совещание кураторов, где и когда состоится сие важное действо, мне ничего определенного сказать не смогли. Коллеги, к которым я обратился за разъяснениями, тоже были не в курсе. В деканате тем временем происходило совещание заведующих кафедрами.

Коллеги – кураторы (многие из которых были оторваны с занятий) меж тем подходили.

- Куда нам деваться? – подала трезвую мысль молодая коллега с кафедры физиологии

- А пойдемте к экологам – неожиданно подал идею шустрый коллега с кафедры экономической географии, в советское время бывший заведующим отделом агитации и пропаганды обкома партии. Мне ничего не оставалась, как проявить гостеприимство, распахнув перед коллегами дверь. Итак, совещание проходило у нас на кафедре, где мы разместились не без комфорта. Совещание проводила молодая замдекана по учебной работе.

Первым вопросом стоял … учет посещаемости студентов. Оказывается, старосты групп не всегда удосуживаются подавать журналы на подпись после занятий. Кроме того, из двадцати журналов оказались к сроку сданы всего … шесть. Кураторам «настоятельно рекомендовалось», «обратить внимание», «взять под личный контроль» и т.д. Мы согласно кивали, дескать, «будет сделано». Тут всколыхнулся мой шустрый коллега: «А давайте хранить журналы в деканате. И сделаем их по школьному образцу». На то предложение поступило ряд возражений. Во-первых, перспективе печатать прорву журналов вряд ли обрадуется наша типография. Во-вторых, где гарантии, что старосты групп не будут забывать сдавать их в деканат. «Может быть - предложила замдекана -  преподавателям самим брать и сдавать журналы?» После этих слов лица коллег заметно поскучнели. «Надо выбрать добросовестных старост» - внесла «оригинальную» мысль замдекана. Мысленно я смирился с тем, что журнал моей группы к концу семестра будет неизбежно потерян или в нем будет не доставать как минимум половины записей.

Замдекана перешла ко второму вопросу.

Второй вопрос заключался в том, что темы, записанные нами в журналах посещаемости, должны совпадать с темами, записанными в месячные ведомости. Дескать, учебная часть в будущем месяце будет проверять. Моим глазам представился сотрудник учебной части, разбирающий мои каракули.

Третий вопрос оказался самым болезненным. Речь шла о задолжниках. Тут уж коллеги всколыхнулись. Говорили все наперебой. Посыпался ряд фамилий, известных всему факультету, носители которых до сих пор не сдали НИ ОДНОГО ЗАЧЕТА. Более того, преподаватели их ни разу не видели, но в списках студентов они по-прежнему числятся. И некоторые (повторяю, не сдав ни одного зачета!) уже «доучились» до четвертого курса.

Тут замдекана сбавила тон и заговорила, что речь идет не о т.н. «проблемных студентах» (слово то какое выдумали!), а о тех, у которых на данный момент остались один – два «хвоста». И все то же «взять под личный контроль», «обратить внимание», «настоятельно рекомендуется». Как же быстро эти штампы расходятся!

Конец совещания оказался явно скомкан. Выходя, мой шустрый коллега повернулся ко мне и мрачно произнес: «А что ты хочешь? Выстроена вертикаль власти! А для вертикали важна бумажка, а не дело». На том и разошлись.