Теплое майское утро застаёт меня на вокзале «Воронеж — 1» в ожидании скоростного поезда «Юность» Воронеж — Москва. Мне предстоит дальняя поездка в один из глухих районов нижегородской области, в места, когда-то воспетые П. Мельниковым — Печерским, в край староверческих скитов, лесозаготовителей и золотоискателей. Но моя роль более прозаична! Я направляюсь туда в качестве судебного эксперта, дабы разрешить извечный спор между соседями, а именно, является ли установленный одной стороной глухой забор помехой для выращивания другой стороной огородных культур. История, в общем — то, стара как мир, но почему-то московские эксперты не стали ею заниматься, «перекинув» сие малоприятное дело на своих воронежских коллег.
Дорога на Москву мне знакома уже, наверно, до мелочей. Но я каждый раз внимательно смотрю в окно, пытаясь заметить что-то новое. Начиная с рязанской области замечаю стоящую в придорожных канавах воду, а вдоль дороги регулярно попадаются семьи воронов. Одновременно мне на вацап приходит сообщение от московской знакомой: «А у нас стрижи появились!»
В Москве я совершаю быстрый переезд с Казанского вокзала на Курский, где беру билет на скоростной поезд «Стриж» до Нижнего Новгорода. Его цена почему-то оказывается в три с лишним раза выше аналогичной цены билета из Воронежа до Москвы (при том, что расстояние в полтора раза меньше). Думаю, что поеду в каких-то суперкомфортных условиях («Это же «Стриж»!» - с придыханием заметила мне кассирша), но … попадаю в довольно тесный вагон. Как впоследствии выяснилось, уровень обслуживания здесь явно ниже, чем в нашей «Юности». Впрочем, вопрос формирования цен, по-моему, до сих остается одним из самых малоизученных в экономике!
Мои соседи по вагону почти непрерывно говорят по мобильным телефонам. «А трубы завезли?», «Сколько бетона загрузили?», «Начинайте разгрузку!», «Грузи на два кубометра больше!» - так и несется со всех сторон. Мне невольно вспомнились слова наших студенток, ездивших в Нижний Новгород на конференцию ДДОП: «Нижний Новгород — один большой Машмет!» Для несведущих, «Машмет» - промышленно-пролетарско-хулиганский район Воронежа, известный дешевизной жилья и не самой благополучной в городе криминогенной обстановкой.
Прибываю в Нижний Новгород, беру такси и направляюсь в отель «Майский сад», где мне должен быть забронирован номер. Отель располагается в одном из центральных районов Нижнего Новгорода, но застроенного почти одними бревенчатыми бараками. Район заселен преимущественно мусульманами (хозяином отеля является волжский татарин). Немного прогулявшись после ужина, встречаю несколько компаний молодых парней (и ни одной девушки!) с характерными мусульманскими бородками, ведущих себя однако абсолютно не агрессивно и даже здоровающихся со мной. Между собой, как я заметил, мусульмане говорили по-русски.
Всю ночь за окнами пели соловьи! Я заметил, что их пение несколько отличается от пения наших прославленных курских и воронежских соловьев. Здесь в соловьином пении явно преобладают свистовые звуки, тогда как наши соловьи славятся своими «дробями» и «раскатами».
Утром после сытного завтрака («Когда ещё придется обедать?» - думалось мне) решаю добраться до райцентра Ковернино на такси. Ведь мне надо успеть до того, как злополучная тень уйдет с огорода, который мне необходимо обследовать. Если верить ранее изученным мною материалам дела (весьма толстой папки!) то тень присутствует на соседнем участке в первой половине дня, исчезая к полудню. «Тень, знай своё место!» - невольно вспомнилось мне высказывание из бессмертного произведения Е. Шварца.
За время двухчасового пути я старался как мог получше узнать об окружающих меня окрестностях. Таксист, узнав о том, зачем я еду в Ковернино, заметил с присвистом: «Да вы уже не первый такой, кого я вожу! В этом Ковернино редко кто из соседей с другим ладит! Даже если один новую машину купил, то там сосед с ним уже не здоровается!» Эти высказывания меня на оптимистичный лад далеко не настраивали.
Пейзаж в Нижегородской области (по крайней мере, в той части, которую я посетил) представлен в основном молодыми лесами возраста не больше тридцати лет, выросшими на месте заброшенных полей. Кое-где мне попались довольно обширные участки сельхозугодий, на которых трудились импортные картофелепосадочные машины. Местные агрохолдинги явно отдают предпочтение этой овощной культуре.
Из птиц (как же я мог не обратить на них внимание!) обращало на себя внимание довольно большое количество чаек (сказывалась близость матушки Волги!). На попавшихся нам в дороге прудах покачивались гоголя. Из хищников мне по одному разу попались болотный лунь и черный коршун.
Обращало на себя внимание явно небольшое (по сравнению с нашим регионом) количество машин с московскими номерами. Видно, что данное направление для жителей столицы в плане отдыха мало популярно.
Наконец, прибываем на место и не без труда находим нужный адрес. Отпускаю такси, делаю глубокий вдох — выдох, мысленно крещусь и стучу в калитку. Хозяева (довольно приятная пожилая пара) открывают мне почти сразу! Видно, что меня здесь ждут давно и с нетерпением!
Ширина означенной тени на момент моего прибытия (около десяти часов утра) составляет полтора метра (тщательно измеряю рулеткой), потом беру в руки люксметр и измеряю уровень освещенности. Этот процесс несколько затягивается, так как периодически набегающие облачка сбивают картину. Закончив с измерением уровня освещенности, приступаю к ботаническому обследованию.
Тем временем «на сцене» появляется противоположная сторона! Они (супружеская пара лет под сорок) сперва держатся настороженно, поглядывая на меня с явной неприязнью, но потом «оттаивают» и даже помогают в измерениях.
Я беру в руки веревку, делаю из неё квадрат со стороной двадцать сантиметров, кладу его на землю через каждые пять метров. В присутствии обеих сторон считаю количество растений в каждом квадрате.
Следующим этапом становится подсчет кустов сирени и жимолости, оказавшихся в зоне затенения, измеряю их высоту, количество ветвей, число завязей на одной ветви. Хозяйка участка почти непрерывно причитает о том, что вот, как забор построили, урожай лука упал, жимолости и смородины стало меньше и лежать она стала хуже! Другая сторона молчит, так что я даже невольно зауважал их стоицизм.
Здесь мне вспомнился мой предыдущий опыт работы судебного эксперта и невольно подумалось, что с олигархами, транснациональными корпорациями и агрохолдингами простым гражданам легче договориться, чем соседям и родственникам между собой.
Вспомнил я и одного знакомого районного судью, матерого «волчару», вынесшего не один десяток суровых приговоров и схватившего инфаркт после разбора одного подобного дела! После он долго не мог понять, как нормальные люди из-за дела, не стоящего выеденного яйца, превращаются, по его словам, «черт знает во что»…
Заканчиваю осмотр, стороны подписывают акт, на мой вопрос, есть ли у кого претензии, дружно мотают головами. Хозяева предлагают остаться у них пообедать, но я уазываю на щекотливость моего положения и прошу лишь отвезти меня на автостанцию. Когда мы садились в машину, хозяин спросил моего мнения об их шансах выиграть дело. «Пока вы между собой не договоритесь, вам вся академия наук не поможет!» - выпаливаю в ответ. Хозяин вздыхает, с грустью смотрит на злосчастный забор и, имея в виду, очевидно, своих соседей, высказывается: «Но ведь так же не делается...»
Обратный путь проходит стремительно. Я лишь успеваю перескакивать из автобуса в поезд и с поезда на поезд. Уже на следующее утро выхожу на станции «Воронеж — Южный». Родной город встречает меня жарой и обилием майских жуков! Меньше чем через час я уже ласкаю своих котиков, оставленных на два дня на попечение знакомой.
На том закончилась моя эпопея «В лесах»!