22 января 1938 г. после непродолжительной болезни скончался Сергей Александрович Бутурлин. В лице его наука теряет одного из крупнейших русских орнитологов старшего поколения. С С.А. Бутурлиным в прошлое ушел последний из тех ученых, чья работа определила развитие у нас орнитологии в начале текущего столетия и подготовила поле для исследований советских орнитологов и развития орнитологии в послереволюционные годы.
Сергей Александрович родился 22 сентября 1872 г. в г. Монтре в Швейцарии. Отец его, Александр Сергеевич Бутурлин, был естественником по образованию и, будучи уже немолодым человеком, выдержал испытания на звание врача. Это был человек с сильным и независимым характером. Сергей Александрович говорил, что своим интересом к естествознанию он обязан своему отцу, которого он называл своим "первым и лучшим учителем природы и жизни".
Сергей Александрович Бутурлин как зоолог начал формироваться еще с юношеских лет, даже с детского возраста. Охотиться он начал с ранних лет. Богатая природа родных мест - в молодости своей он много времени проводил в бывшем Корсунском уезде Симбирской губернии, где в бассейне р. Суры и прилегающих к нему обширных присурских лесах в изобилии водились всякие птицы и звери, способствовала развитию научной любознательности молодого охотника. Учился С.А. Бутурлин в Симбирской гимназии и еще со школьной скамьи приступил к собиранию зоологических материалов, а также к изучению животного мира Среднего Поволжья. Однако по каким-то причинам Сергей Александрович не пошел на естественное отделение физико-математического факультета. Он получил высшее юридическое образование, закончив в 1895 г. училище правоведения в Петербурге.
Казалось бы, дальнейшая деятельность С.А. Бутурлина должна была проходить вдалеке от научной работы. На самом же деле С.А. Бутурлин, не занимая никакого официального положения в академических кругах, уже в начале текущего века, будучи сравнительно молодым человеком, в возрасте около 30 лет, занял выдающееся место среди наших естествоиспытателей. Кроме замечательной одаренности Сергея Александровича и его широкой эрудиции этому способствовала его совершенно исключительная работоспособность. За исключением самого непродолжительного времени, необходимого для отдыха, он работал буквально весь день с утра до поздней ночи; такой распорядок занятий оставался у него до самого последнего времени. Каждый, более или менее хорошо знакомый с Бутурлиным, знал, что лампа на его рабочем столе будет гореть далеко за полночь. Вместе с тем каждый, обращающийся к Сергею Александровичу за помощью и советом, мог рассчитывать получить их от него без всякого отказа и без задержки.
Отзывчивость и предупредительность Бутурлина были так велики, что он никогда не давал своим многочисленным посетителям повода думать, что удовлетворение их просьбы отнимает у него время или вызывает известные затруднения. Многие, быть может, не понимали, что время Сергея Александровича было, как говорится, загружено до отказа. С другой стороны, это свойство Бутурлина сделало его, несомненно, самым популярным из наших ученых среди масс любителей природы и охотников. Это же качество способствовало тому, что в руках Сергея Александровича сосредоточивалось огромное количество интересных фактов и наблюдений, сообщаемых ему его многочисленными корреспондентами.
Указанные здесь особые черты характера Сергея Александровича в значительной мере способствовали тому, что деятельность его всегда и по всем вопросам неразрывно связывалась с запросами практики. Такое тесное сочетание теоретических интересов с практическими нуждами было характернейшей чертой работы Сергея Александровича.
Научная деятельность Сергея Александровича была глубока, содержательна и разнообразна. Он был в нашей стране лучшим знатоком охотничьего дела. Он активно содействовал основанию охотоведения в качестве научной дисциплины. Сергей Александрович был не только блестящим полевым натуралистом, но и замечательным охотником. Охотился он по зверю и по перу. Среди его охотничьих трофеев числилось более 50 убитых им лично лосей и несколько медведей.
Охотничий опыт позволял Сергею Александровичу максимально использовать свои поездки и экскурсии для сбора зоологического материала, и, например, за годовое путешествие он при помощи своего препаратора и участии спутников по поездке собрал более 2000 птиц.Не касаясь подробно многочисленных трудов Сергея Александровича по охотоведению, укажем лишь, что он в начале XX столетия выступил с критикой - как с биологической, так и с хозяйственной точки зрения - действовавшего с 1892 г. закона об охоте, а затем в ряде статей и докладов разработал ряд проектов относительно правил и сроков охоты.
Активное участие Сергей Александрович принимал в выработке нового закона по охотничьему делу - Положения об охоте в РСФСР, утвержденного в 1930 г. В дальнейшем он продолжал проявлять самый живой интерес к улучшению охотничьего дела в нашей стране. Сотрудничая в охотничьих журналах и издательствах, Бутурлин немало способствовал рационализации сроков и способов охотничьего промысла. Особое значение имела написанная им "Настольная книга для охотников", выдержавшая между 1925-1932 гг. три издания и ставшая лучшей охотничьей книгой на русском языке. Сергей Александрович много работал в области изучения и усовершенствования различных видов охотничьего оружия, стрелкового дела и был автором ряда получивших широкое распространение книг по этим вопросам, в частности обширной двухтомной монографии о стрельбе пулей (1912-1915) и выдержавшей восемь изданий книги "Дробовое охотничье ружье и стрельба из него".
Как зоолог Сергей Александрович интересовался главным образом птицами и заслуженно пользовался мировой репутацией в качестве орнитолога. Орнитологические сборы и наблюдения он начал в середине 80-х гг. XIX столетия в Среднем Поволжье, с середины 90-х гг. и до 1917 г. - в Прибалтике, в 1919-1920 гг. - опять в Поволжье. Кроме таких постоянных и систематических сборов он совершил ряд экспедиций в различные районы, главным образом на Север. В 1900 г. он совместно с Б.М. Житковым ездил в бывшую Архангельскую губернию, на о. Колгуев и на Новую Землю. В результате этого путешествия Бутурлин опубликовал в журнале "Землеведение" большую работу с подробным описанием авифауны. В1902 г. Сергей Александрович вторично посетил Колгуев. Эти поездки служили для него подготовкой для большой экспедиции на Колыму, которую он совершил в 1905 г.
Результатом этой работы помимо обширных ботанических и этнографических коллекций и энтомологических сборов была полная коллекция пресноводных рыб, 200 экземпляров млекопитающих, около 500 яиц и до 200 экземпляров птиц. Во время этого путешествия Сергей Александрович открыл гнездование розовой чайки, почти столетие остававшееся загадочным, провел биологические наблюдения над редчайшими формами очковой гаги, некоторыми куликами, белошейной гагарой, установил детальную картину географического распространения птиц в Северо-Восточной Сибири (кроме крайних восточных областей) и собрал исключительные по количеству и значению серии различных редких форм.
Едва ли какая-либо из зоологических экспедиций в текущем столетии за небольшое время и при наличии ряда официальных обязанностей у участников поездки (Сергею Александровичу поручено было наладить продовольственное снабжение Колымского края, нарушенное русско-японской войной) принесла такие большие научные результаты. На основании добытых материалов Сергей Александрович опубликовал большую статью об охотничьих и промысловых птицах низовьев Колымы, дал биологические очерки редких форм, в частности розовой чайки, выяснил состав эндемичных подвидов в Северо-Восточной Сибири и описал ряд из них впервые, наконец, написал превосходный зоогеографический очерк о распространении птиц в Северо-Восточной Сибири.
Эта экспедиция дала чрезвычайно много для познания фауны северо-востока Сибири, и собранные Бутурлиным сведения и коллекции до сих пор являются основным источником в исследованиях географического распространения животных обширного Колымского края.
Бутурлиным была закончена и сводка по птицам Якутии, но рукопись ее, к сожалению, погибла в связи со спешным отъездом его из Везенберга при наступлении германской армии в Прибалтике в 1918 г.
Кроме Колымской экспедиции С.А. Бутурлин в 1909 г. предпринял поездку в Кулундинскую и Приалейскую степи, а в 1925 г. ездил по поручению Комитета Севера на Чукотский полуостров. Последней зоологической экскурсией Сергея Александровича была его поездка в 1936 г. в Северный край (б. Архангельскую губернию), откуда он привез небольшие орнитологические сборы для Зоологического музея Московского государственного университета.
В области орнитологии интересы Сергея Александровича в первую очередь были обращены на систематику и орнитогеографию, а также на изучение биологии птиц. Наравне с П.П. Сушкиным и с М.А. Мензбиром он был в предвоенные годы лучшим знатоком птиц нашей страны. Систематический опыт Бутурлина и его "глаз" удивляли - он превосходно разбирался в тонких отличиях трудных групп и, бегло взглянув на такую птицу, мог обычно указать ее происхождение. В этом ему помогала изумительная память и блестящее знание литературы. Сергей Александрович среди русских орнитологов был вместе с покойным Н.А. Зарудным одним из пионеров описания подвидов. В этом отношении его заслуги очень велики. Очень ценным качеством систематических работ Бутурлина было его стремление разбираться в вопросах об установлении подвидов на основании по возможности полной ревизии всей группы. Этот метод, являющийся единственно правильным и общепринятым в настоящее время, в те годы применялся еще немногими зоологами.
Сергей Александрович обработал таким путем многие группы птиц: куликов, многих чаек, часть сов и хищников, дятлов, поползней, соловьев, кукш, щуров, рыжеспинных ласточек, скворцов, соек, гусей-гуменников, фазанов, рябчиков, каменных глухарей и др. Разборы групп он не ограничивал одним изучением географической изменчивости и описанием подвидов, но всегда старался также дать общую характеристику группы и общедоступную ее диагностику в виде определительных таблиц. Всего Бутурлиным было описано 202 новые формы птиц, преимущественно из состава нашей фауны, кроме 15 новых родовых или подродовых групп.
В качестве конечного итога своих систематических исследований Сергей Александрович стремился дать как бы инвентаризацию нашей фауны, список птиц нашей страны с описаниями и определительными таблицами. Совершенно ясно громадное значение такой работы. Несмотря на то, что в результате работ М.А. Мензбира, Н.А. Северцова и других орнитологов фауна птиц России была по сравнению с другими группами животного мира изучена удовлетворительно, мы до самого последнего времени не имели книги, в которой хотя бы в сжатой форме содержалось описание всех птиц нашей страны.
Отсутствие сводной работы по птицам России стало уже в первом десятилетии XX в. существенным тормозом для развития орнитологии. Понимая всю важность поставленной задачи, С.А. Бутурлин подходил к ее разрешению исподволь, опубликовав в 1901 г. свой известный обзор охотничье-промысловых птиц, а затем, обрабатывая отдельные группы, готовил уже полный определитель. К 1917 г. рукопись его была закончена, но затем вместе со многими другими более или менее законченными работами она пропала с главной частью библиотеки Сергея Александровича при занятии Эстонии немецкими войсками.
Таким образом, погиб плод почти двадцатилетней работы С.А.Бутурлина. Хотя, как писал Бутурлин в 1927 г., "нет ничего более тяжелого, чем повторение раз уже проделанной работы", он, сознавая необходимость издания такой сводки, все же вновь принялся за ее составление. Пробный выпуск нового "Определителя" был издан Сергеем Александровичем в 1927 г.
Однако вскоре болезнь (туберкулез) замедлила, а затем и приостановила продолжение этой работы. Через некоторое время, еще не совсем оправившись от болезни, Сергей Александрович принял большое участие в нашей совместной работе по составлению руководства для определения птиц СССР. В "Определителе птиц СССР" Сергей Александрович написал первый и второй тома, содержащие описание промысловых и охотничьих птиц, и часть третьего тома, где описаны трубконосые, дятлы, козодои, ракши, удоды, кукушки и стрижи. Своевременность и значение этой работы Сергея Александровича подтверждаются хотя бы тем, что в связи с ее появлением он получил буквально сотни писем от охотников, зоологов и краеведов из самых разных уголков нашей страны; такой живой отклик доставил автору заслуженное и глубокое удовлетворение. Характерно и то, что западноевропейские орнитологи с чрезвычайным интересом отнеслись к этой работе, и Французское орнитологическое общество предложило в 1935 г. издать ее в Париже (в несколько измененном виде). К сожалению, Сергей Александрович так и не успел написать своей части этого сочинения, первый же том, содержащий обработку Г.П. Дементьевым отрядов воробьиных, сов и хищников, вышел из печати в 1935 г.
Для своих систематических работ Сергей Александрович использовал кроме собранных им лично громадных материалов и обширных поступлений от своих корреспондентов также и материалы различных центральных и местных музеев. Он обрабатывал частично, отдельными группами или сборами или полностью материалы музеев Академии наук, Московского университета, Томского, Кавказского, Красноярского, Иркутского, Хабаровского, Владивостокского, Псковского, Якутского, Семипалатинского, Троицке-Савского, Петропавловского-на-Камчатке.
Такая работа Бутурлина способствовала и улучшению постановки дела в перечисленных здесь провинциальных музеях, так как в большинстве случаев результаты обработки их материалов в том или ином объеме публиковались, и, кроме того, они имели надлежащим образом обработанный и определенный материал. Сергей Александрович благодаря долгой и напряженной работе собрал чрезвычайно ценную и обширную коллекцию птиц, являвшуюся в предвоенные годы одним из основных источников изучения фауны птиц России. В ней помимо очень многих типов описанных Бутурлиным форм находилось множество редких и малоизвестных видов, например, розовые чайки и их птенцы, тяньшанские большие пестрые дятлы, большие серии соколов-сапсанов, очковых гаг, чернобрюхие овсянки, бекасовидные веретенники, малые кроншнепы и т.д.
Особенная ценность коллекции Бутурлина заключалась в том, что большинство видов представлены были в ней большими сериями. Сергею Александровичу в этой области принадлежит ценная инициатива. Можно добавить, что в 1924 г. Сергей Александрович пожертвовал свою коллекцию (впрочем, не всю, так как часть ее, к сожалению, погибла при указанных выше обстоятельствах) Зоологическому музею Московского университета, где она и хранится.
Не меньшее значение, чем систематические работы Сергея Александровича в области орнитологии, имели и его фаунистические и зоогеографические исследования. Будучи тесно связанными с систематическими задачами, они вместе с тем всегда были богаты экологическим содержанием. Это можно сказать и о написанной им совместно с Б.М. Житковым книге о птицах бывшей Симбирской губернии, и о его совместной с А.Я. Тугариновым работе по птицам бывшей Енисейской губернии, и о других работах.
Сергей Александрович много сделал для изучения перелетов птиц, он был виднейшим инициатором у нас кольцевания птиц, опубликовал ряд исследований о направлениях перелетов птиц, о строе перелетных стай, о миграциях полуоседлых видов (в частности, им подробно освещено явление миграций у серых куропаток). Им впервые описано гнездованье розовой чайки, очковой гаги и других малоизвестных форм, а также дана превосходная сводка по биологии и географическому распространению куликов.
Как опытный натуралист-наблюдатель и охотник Бутурлин удачно разрешил задачу - дать строго научное, но вместе с тем вполне популярное руководство для полевых орнитологических работ. Его вышедшая в 1934 г. книга "Что и как наблюдать в жизни птиц", безусловно, является наилучшим сочинением подобного рода на русском языке. Здесь уместно вспомнить, что Сергей Александрович был замечательным по своему простому, ясному и живому языку писателем среди наших зоологов.
В изучении распространения птиц главная заслуга Сергея Александровича состоит в точном выяснении ареалов некоторых форм, хотя немало сделано им и для установления состава фаун отдельных районов. Большую часть результатов таких исследований он публиковал в серии заметок под названием "Интересные находки". Из районов, для изучения фауны которых он сделал особенно много, следует упомянуть кроме Поволжья, Колымского края, Приенисейской Сибири также еще и Кавказ, о. Колгуев, о. Медный, а главным образом Дальний Восток. Описанию фауны этих частей территории СССР С.А. Бутурлин посвятил ряд больших и содержательных статей и исследований.
Сергей Александрович помимо всего прочего являлся инициатором и автором проекта и активным участником большого Атласа распространения охотничьих и промысловых зверей и птиц СССР. Сотрудничество Сергея Александровича по орнитологическим вопросам в ряде охотничьих изданий ("Псовая и ружейная охота", "Наша охота", "Охотник", "Уральский охотник и рыболов", "Боец-охотник") значительно способствовало развитию и повышению научных интересов среди охотников и распространению среди них научных сведений. Участие Бутурлина в различных научных изданиях было также очень обширно: его статьи печатались во всех крупнейших зоологических и орнитологических изданиях. Особенно же значительным было его участие в журнале "Орнитологический вестник", объединявшем перед войной русских орнитологов.
Разносторонняя деятельность Бутурлина получила широкое признание. В нашей стране он был одним из самых авторитетных и популярных зоологов. Когда в 20-е гг. молодые орнитологи в Сибири организовали орнитологический кружок, а затем общество, то они назвали его именем С.А. Бутурлина. Он был действительным и почетным членом многих советских и ряда иностранных ученых обществ, в частности одним из немногих почетных членов Американского орнитологического общества. На состоявшемся в 1910 г. Четвертом Международном орнитологическом конгрессе он был избран одним из вице-президентов конгресса, а затем с 1910 по 1913 г. состоял членом Международного орнитологического комитета.
Многие орнитологи, в частности Н.А. Зарудный, Э. Хартерг, Г.В. Лоудон, В.Б. Баньковский, Г.Э. Иоганзен, называли в честь Сергея Александровича вновь описываемые ими формы. Справедливой оценкой эрудиции и результатов научной деятельности Бутурлина явилось поэтому присуждение ему ученой степени доктора биологических наук, состоявшееся 15 февраля 1936 г.
Всякий, кто имел какое-нибудь личное отношение к Сергею Александровичу, навсегда сохранял глубокое впечатление от его обаяния. И при первой встрече с ним и при близком знакомстве основные черты характера Сергея Александровича оставались всегда неизменными. Это были замечательная простота и спокойствие, искренняя отзывчивость и любезность. Эти свойства в соединении с тонким чувством юмора придавали особую приятность всякого рода общению с Сергеем Александровичем. Спокойствие и присутствие духа Сергей Александрович не терял ни при каких обстоятельствах. При всем том он не был флегматиком, был способен к увлечениям и твердо стремился к намеченным целям.
Не будет ошибкой сказать, что главным его увлечением являлась научная работа; ей он отдавал все свои силы, все свое время. За несколько дней до последней болезни, когда признаки ее уже давали себя знать, Сергей Александрович все же посетил заседание ученого совета Зоологического музея Московского государственного университета и принял активное участие в обсуждении интересовавшего его Доклада о случаях параллелизма индивидуальной и географической изменчивости у птиц. И потом, когда болезнь развивалась и когда врачи предписали Сергею Александровичу полный покой, он все время порывался работать, говоря, что непривычная бездеятельность для него вредней всякого утомления.
Такая напряженная работа в течение десятилетий, быть может, ускорила приближение конца жизни С.А. Бутурлина. Но, если для своей научной работы Сергей Александрович не жалел своих сил, то зато и результаты его трудов далеко выходят за пределы того, что удается обычно сделать ученому.
Г. П. Дементьев
Воспоминания К.А. Воробьева о С.А. Бутурлине. Отрывок из книги Воробьев К.А. Записки орнитолога. – М.:Наука. – 1978. –255 с.
Имя Сергея Александровича очень популярно среди зоологов, а также среди широких кругов любителей природы и охотников. Он пользовался большими симпатиями и глубоким уважением всех, кто работал или общался с ним.
Я познакомился с С.А. Бутурлиным в Москве в 1921 г., будучи еще юным студентом. Общение с известным орнитологом было для меня очень интересно и, конечно, принесло мне много пользы. В эти годы Сергей Александрович часто заходил в Зоологический музей Московского университета к Б.М. Житкову или к С.И. Огневу. Иногда я навещал Сергея Александровича дома.
Особенно запомнилось мне одно посещение после возвращения из Уссурийского края. Сергей Александрович лежал больной. Я показывал ему некоторые редкие виды птиц, добытые экспедицией на островах Японского моря, на озере Ханка, в тайге по рекам Хор и Хунгари, в низовьях Амура. Несмотря на свое недомогание, Сергей Александрович с живейшим интересом рассматривал принесенных мною птиц, расспрашивал о маршрутах экспедиции, о результатах наших исследований. Особенно заинтересовала его рогатая камышница, найденная мною на острове Аскольд. Он попросил меня достать с полки книгу «Птицы Британской Индии», в которой дано общее распространение этого вида и рисунок. И надо было видеть, как оживился старый ученый, даже забылся на время тяжелый недуг...
В другой раз я показывал Сергею Александровичу птиц, собранных мною в дельте Волги. Он также с большим интересом расспрашивал меня о фауне дельты великой русской реки, о моих поездках в прикаспийские степи, об Астраханском государственном заповеднике, где я в то время работал, и очень радовало его, что в дельте Волги снова загнездились пеликаны и многочисленны стали замечательные белые цапли. С большим интересом просматривал он также мои фотографии.
Впоследствии мне было очень приятно, что предисловие к моей работе «Материалы к орнитологической фауне дельты Волги и прилежащих степей» написал С.А. Бутурлин. Наше знакомство продолжалось 16 лет, и светлый образ большого, умного, обаятельного человека сохраняется в моей памяти до сих пор.
