Очень трудно, почти невозможно провести границу между поколениями ученых, ибо процесс выхода на научную арену одних теснейшим образом переплетается с постепенным уходом других. Трудность эта усиливается несомненной преемственностью науки, эстафетно передаваемой от поколения к поколению. И все же есть своего рода демаркационная линия, позволяющая с той или иной долей достоверности наметить границу между поколениями. Основные критерии и ориентиры здесь - главные интересы и взгляды, исповедуемые и разделяемые крупными коллективами ученых, связанных с определенными этапами науки и периодами истории. Ибо научные взгляды и интересы меняются более отчетливо, нежели происходит смена людских поколений. Смена же интересов, как правило, обусловлена введением новых методов исследований и, конечно, социальным заказом. Все это в полной мере относится и к орнитологии.
Более полутораста лет назад была сформулирована главная задача зоологов того времени: «Высшее дело зоологов русских есть изучение фауны Отечества». Эти слова принадлежат знаменитому русскому ученому, профессору Казанского университета Э.А. Эверсманну. Они-то и положили начало тому направлению в орнитологии, которое позже получило название фаунистики. Период господства фаунистики длился около ста лет, и основной ее задачей была, выражаясь современным языком, региональная инвентаризация орнитофауны с попутным сбором экологического и зоогеографического материала. Фаунистика породила целую школу исследователей, среди которых было немало блестящих имен как в прошлом, так и в настоящее время. Это действительно было особое поколение орнитологов, которое сейчас ушло в прошлое и которому мы являемся прямыми наследниками, ибо ничто не рождается из ничего. Константин Александрович Воробьев был последним типичным представителем этого поколения, последним убежденным фаунистом.
К.А. Воробьев родился 3 июня 1899 г. в г. Москве, в благополучной и довольно зажиточной семье. Учился он в Александровском коммерческом училище, представлявшем собой своеобразную смесь классической гимназии и реального училища. Выпускники коммерческого училища получали достаточно широкую подготовку в области права, коммерции, физики и особенно иностранных языков. Как правило, в дальнейшем они в большинстве своем становились предпринимателями или студентами различных университетов. Несмотря на то, что в семье не было никаких биологических традиций и интересов, мальчик уже с самых ранних лет своей жизни почувствовал отчетливую тягу и любовь к природе, к животным.
Особое влияние на него оказала поистине замечательная книга М.Н. Богданова «Очерки из жизни русской природы», которую Костя прочел в возрасте тринадцати лет, будучи учеником второго класса. Первой книгой о птицах, которую он приобрел самостоятельно в этом же возрасте, была книга И.К. Шамова «Наши певчие птицы, их ловля и содержание в клетках» (1876). Книга эта поразительно самобытна и, как мне кажется, обладает каким-то особым даром очаровывать читателя. Не удивительно, что вскоре после ее появления у Кости дом наполнился клетками с чижами, зябликами, снегирями, большаками, московками и другой певчей птицей. Несколько позже настольными книгами Кости стали книги Д.Н. Кайгородова «Из царства пернатых» и «Пернатые хищники», а также превосходная книга Н.А. Холодковского и А.А. Силантьева «Птицы Европы» с иллюстрированным атласом из 60 цветных таблиц. Сейчас все эти книги стали букинистическими редкостями, и мало кто из начинающих орнитологов имеет счастье держать их в руках.
Летом вся семья Воробьевых выезжала на подмосковную дачу в Расторгуево. В те времена село Расторгуево было окружено почти нетронутыми лесами, а рядом пролегала пойма реки Пахры с обширными заливными лугами и заросшими осокой и кувшинками старицами (сейчас все это застроено и загажено). Костя с братом Александром целыми днями странствовал по этим лесам и лугам, разыскивая птичьи гнезда и наблюдая самих птиц. В доме постоянно содержались птенцы ястребов и других хищных птиц.
Мальчики, особенно Костя, не просто собирали яйца и птенцов из гнезд, они старались узнать как можно больше об образе жизни птиц и все новые сведения тщательно записывали в специальные тетради. Так, задолго до поступления в университет полностью сложились жизненные интересы К.А. Воробьева. Так зародились и окрепли те его качества, которые впоследствии вели его по всему жизненному пути, - любовь к родной природе, стремление познать непознанное, аккуратность и осторожность в обращении с фактами. Это же время принесло и первые практические навыки в изучении птиц.
В 1919 г. К.А. Воробьев поступил в Московский университет на естественное отделение физико-математического факультета. В это время Московский университет был местом сосредоточения блестящей плеяды русских ученых-биологов, в числе которых в первую очередь следует назвать профессоров М.А. Мензбира, Г.А. Кожевникова, А.Н. Северцова, Н.К. Кольцова, Б.М. Житкова. Вокруг этих классиков науки, прекрасных преподавателей и носителей истинной культуры, группировалась талантливая молодежь, определившая впоследствии исключительные успехи отечественной зоологии середины XX в. В группу этих молодых зоологов входили В.Г. Гептнер, АН. Формозов, Л.А. Портенко, А.Б. Беме, Е.П. Спангенберг, Н.В. Шибанов и, естественно, К.А. Воробьев. Все эти студенты и аспиранты выделялись прежде всего энтузиазмом, стремлением посвятить себя науке и изучению родной природы, а руководил ими замечательный русский териолог и выдающийся преподаватель профессор С.И. Огнев. Время было непростое, и это спаяло группу в удивительно монолитный коллектив.
Начинающие зоологи получили доступ к фондовым коллекциям университета и его библиотеке, проходили практику по препарированию птиц под руководством замечательного мастера-таксидермиста А.К. Цельмина, который ранее, еще в 1905 г., сопровождал С.А. Бутурлина в его историческом путешествии на Колыму. Это не только давало фундаментальную подготовку будущим ученым, но и вооружало их для длительных полевых исследовании. Молодость, жажда знаний, предчувствие начала самостоятельной научной работы - все это окрыляло молодежь.
Весной 1920 г. директор Зоологического музея МГУ профессор Г.А. Кожевников предложил К.А. Воробьеву и В.Г. Гептнеру коллектировать птиц для музея с территории Московской губернии. Предложение было принято с восторгом, и лето прошло в постоянных экскурсиях. Излюбленными местами их были луга по рекам Оке, Пахре и Яхроме, леса Подольского и Серпуховского уездов, оз. Сенежское. Студенты собрали значительную коллекцию птиц, в которую входила новая для Московской губернии садовая овсянка. Эта находка послужила поводом для первой самостоятельной научной публикации К.А. Воробьева в 1925 г. Можно с уверенностью утверждать, что именно этот период определил всю дальнейшую научную специализацию К.А. Воробьева - он стал профессиональным орнитологом - фаунистом.
В 1921-1922 гг. К.А. Воробьев по приглашению С.И. Огнева принял участие уже в настоящей научной экспедиции, целью которой было изучение природы Воронежской губернии. Экспедиция была комплексной и начата еще до революции 1917 г. Однако фауна этого региона оказалась не охваченной изучением, и этот пробел надлежало заполнить в возможно более короткие сроки.
Результатом экспедиционных двухлетних работ явилась монография «Фауна позвоночных Воронежской губернии», увидевшая свет в 1924 г. с предисловием известного ученого и государственного деятеля С.К. Чаянова. Эта монография замечательна не только положенным в ее основу научным материалом, ценность которого особенно хорошо видна сейчас, в эпоху коренной перестройки всех природных комплексов. Она наглядно иллюстрирует демократичность и порядочность С.И. Огнева, тогда уже маститого ученого, включившего студента-помощника в число равноправных соавторов. Сейчас, к сожалению, часто господствуют противоположные тенденции.
В 1923 г. К.А. Воробьев принял участие в экспедиции на Северный Кавказ, которая была организована Московским университетом. Начальником экспедиции стал снова С.И. Огнев, а в числе ее участников были В.Г. Гептнер, А.Б. Беме, Н.В. Шибанов. Если переводить все на современный язык, эта экспедиция была чем-то вроде межзональной практики студентов-зоологов. Она очень много дала им в смысле освоения методик и познания позвоночных животных Кавказа, и часть материалов этой экспедиции впоследствии была опубликована. Успешность научных результатов экспедиции во многом определялась личностью ее руководителя, С.И. Огнева. Значительно позже, уже на склоне лет, К.А. Воробьев с благодарностью вспоминал своего первого учителя и считал большим счастьем, что первые шаги в научно-исследовательской работе и значительная часть его жизни прошли в тесном содружестве с этим замечательным человеком и ученым.
В начале 1925 г. К.А. Воробьев завершил курс обучения в Московском университете и по поручению Государственного музея Центрально-Промышленной области организовал экспедицию в Костромскую губернию. Задачи пятимесячной экспедиции были теми же, что и в предыдущих экспедициях, - изучение фауны птиц.
В Костромских лесах К.А. Воробьев познакомился с новыми представителями нашей фауны - птицами таежных орнитокомплексов (глухарь, белая куропатка, кукша, глухая кукушка и др.). Впервые он побывал на глухариных токах, и любовь к этой охоте осталась у него навсегда.
Вернувшись из Костромской губернии и оформив научный отчет о поездке, К.А. Воробьев снова оказался свободным. Он уже не мыслил будущего без регулярной полевой работы и поэтому с радостью принял предложение занять должность старшего научного сотрудника в Астраханском государственном заповеднике. Заповедник этот, один из первых в послереволюционной России, был недавно организован, и регулярные орнитологические работы в нем пока не проводились. Основной задачей К.А. Воробьева стала инвентаризация орнитофауны, создание фондовой коллекции птиц заповедника. Задача эта была завершена к 1931 г. По материалам этих лет К.А. Воробьев написал свою кандидатскую диссертацию, которую защитил несколько позже, уже в 1942 г. Работа Константина Александровича в дельте Волги представляет собой значительную научную ценность, ибо собранные им материалы служат типичной «точкой отсчета» для современного анализа состояния экосистем дельты и их мониторинга.
Вскоре после окончания работы в Астраханском заповеднике К.А. Воробьев перенес экспедиционную деятельность на Дальний Восток. Он был зачислен зоологом Амурской экспедиции, организованной Всесоюзным научно-исследовательским институтом пушно-мехового и охотничье-промыслового хозяйства. Константин Александрович обследовал долины рек Горин, Хунгари и Хор, а также окрестности оз. Эворон. Эта экспедиция, которая (включая камеральную обработку материалов) продлилась с 1932 по 1935 г., дала К.А. Воробьеву возможность ознакомиться с природой Дальнего Востока, с его орнитофауной, с бытом удэгейцев и гольдов. Эти знания очень пригодились ему впоследствии, когда он перешел к систематическому исследованию птиц дальневосточного региона.
Сразу после завершения работ Амурской экспедиции, в том же 1935 г., Константин Александрович занял пост директора заповедника Гасан-Кули, расположенного на юго-западном побережье Каспия, в Туркмении. Административная работа в заповеднике занимала много времени, однако К.А. Воробьев не мог остаться в стороне и от науки. Он не только провел инвентаризацию орнитофауны заповедника и изучил зимовки птиц на юго-западном побережье, но и посетил ряд интересных внутренних районов Туркмении, собрал значительные материалы по их орнитофауне. Особенно ценны были сборы в долине р. Сумбар в Западном Копетдаге, в среднем течении Мургаба, в районе Кушки и на хр. Кугитанг. Эти исследования внесли много нового в познание орнитологической фауны Туркмении.
Работа в заповеднике продолжалась до 1940 г., после чего Константин Александрович вернулся в Москву и занялся обработкой материалов в Зоологическом музее МГУ. Как упоминалось, в 1942 г. он успешно защитил кандидатскую диссертацию на тему «Материалы к орнитологической фауне дельты Волги и прилежащих степей». В 1944 г. К.А. Воробьеву была предложена должность старшего научного сотрудника в Дальневосточном филиале Академии наук СССР, и он, не раздумывая, принял это предложение.
Орнитологическая фауна Дальнего Востока в те времена была известна лишь по нескольким сравнительно фрагментарным работам. Вместе с тем богатейшая и крайне своеобразная природа Уссурийского края обещала множество интереснейших орнитологических находок, и легко понять ту восторженность и энтузиазм, с которыми К.А. Воробьев приступил к исследованию. Он спланировал ряд экспедиций, практически охватывающих все наиболее интересные и труднодоступные районы во многом еще загадочного края от оз. Ханка на юге до бухты Терней на севере. Не были забыты и прилежащие острова.
В результате напряженной экспедиционной работы К.А. Воробьеву удалось собрать колоссальный материал по распространению и биологии птиц Приморья, в том числе по таким малоизученным видам, как японский журавль, дикуша, трехперстка, рыбный филин, иглоногая сова, ширококрылая кукушка, древесная трясогузка, белоглазка, серый личинкоед, овсянка Янковского, и многим другим. Весь материал по птицам был обобщен в монографической сводке «Птицы Уссурийского края» (1954), которая вскоре была переведена и на японский язык. Эта монография, включающая помимо видовых очерков птиц зоогеографический анализ Уссурийского края, создала целую эпоху в изучении птиц Дальнего Востока и до настоящего времени является основным справочным трудом по этой проблеме.
Характеризуя монографию, С.И. Огнев писал, что книга К.А. Воробьева представляет собой выдающееся явление в нашей зоологической литературе. По материалам этой монографии в 1955 г. Константин Александрович успешно защитил докторскую диссертацию на тему «Орнитологическая фауна Уссурийского края и ее зоогеографический анализ».
В 1950 г. по завершении исследований на Дальнем Востоке К.А. Воробьев вернулся в Москву. Начались поиски новой серьезной точки приложения сил. Некоторое время он работал в Приволжско-Дубненском заповеднике, затем начальником Центрального бюро кольцевания Главного управления по заповедникам в Москве, по поручению которого совершил экспедицию в Бадхыз. В 1953-1955 гг. К.А. Воробьев занимал должность старшего научного сотрудника биостанции «Борок», принадлежащей Академии наук СССР. Эти годы не были потрачены зря - период сравнительно оседлой жизни как раз и позволил К.А. Воробьеву завершить обработку и опубликование всех орнитологических материалов по Дальнему Востоку.
Однако весь склад его мышления, круг его научных интересов и требования души жаждали постановки какой-то новой большой проблемы, работы в новых, еще не охваченных исследованиями регионах. Поэтому большой радостью для Константина Александровича было предложение Якутского филиала Академии наук СССР о проведении инвентаризации фауны птиц Якутии. Не раздумывая, он согласился. Огромная, почти не изученная страна манила его душу первооткрывателя с неудержимой силой.
Исследование биологии и распространения птиц Якутии заняло период с 1955 по 1963 г. За этот период были собраны ценнейшие биологические материалы и значительная коллекция птиц. К.А. Воробьев организовал и осуществил несколько больших экспедиций в наиболее интересные, «ключевые» районы Якутии, в том числе на Алдане-Учурский хребет и Олекмо-Чарское нагорье на юге Якутии, хребты Черского и Верхоянский в центральных частях страны, тундры Хромо-Индигирского междуречья и приколымские тундры на севере. В результате этих экспедиций, исключительно тяжелых и подчас просто опасных, вырисовались общие закономерности распределения орнитологических комплексов, возникли убедительные гипотезы о происхождении орнитофауны Якутии в целом. Впервые были найдены и описаны гнезда острохвостого песочника, американского бекасовидного веретенника, азиатского бекаса, стерха, пуховые птенцы пепельного улита, кроншнепа-малютки, каменного глухаря и некоторых других видов. Все это позволило К.А. Воробьеву приступить к подготовке монографии о птицах Якутии.
Как всегда, Константин Александрович приступил к работе исключительно обстоятельно. Он скрупулезно обобщил все литературные данные по фауне Якутии, просмотрел и обработал все коллекционные сборы в основных хранилищах Советского Союза, использовал устные сообщения многих орнитологов, работавших в Якутии, и, конечно, собственные сборы и наблюдения.
В результате монография К.А. Воробьева «Птицы Якутии», вышедшая в свет в 1963 г. в издательстве Академии наук СССР, и по сей день является наиболее полной сводкой сведений о составе орнитофауны Якутии. В ней приведены сведения о распространении и биологии 250 видов птиц, дан зоогеографический анализ орнитофауны в целом и предложена схема зоогеографического районирования территории республики.
Монография «Птицы Якутии» на долгие годы будет основным отправным материалом для будущих исследователей фауны птиц Якутии. Как и книга «Птицы Дальнего Востока», она является классическим образцом фаунистического исследования и одним из лучших - этого жанра. По представлению Якутского филиала АН СССР за исследования в Якутии К.А. Воробьеву в 1964 г. было присвоено звание «Заслуженного деятеля науки» РСФСР.
В 1965 г., в возрасте 66 лет, К.А. Воробьев вышел на пенсию и вернулся в Москву. Однако и «заслуженный отдых» он использовал для дальнейших исследований. На собственные скромные средства он совершил несколько поездок в Таджикистан, Казахстан и Туркмению, где даже за короткий срок ему удалось сделать несколько фаунистических находок. Одновременно он продолжал изучать и фауну Подмосковья. Но особая заслуга последних лет жизни К.А. Воробьева - это создание новой книги «Записки орнитолога», выпущенной издательством «Наука» и выдержавшей два издания. Эта книга - не только повесть о жизни зоолога, о постоянном, каждодневном, упорном труде исследователя, об интереснейших орнитологических находках и открытиях, не только воспоминания о бывших учителях и коллегах (что также представляет большой исторический интерес), эта книга - гимн разнообразной природе нашей необъятной страны. Тонкий наблюдатель и прекрасный стилист, К.А. Воробьев сумел одинаково живо и верно передать аромат и свежесть цветущей степи, суровую и мрачную красоту горных хребтов Центральной Якутии, застывший зной тугаев Сумбара и Теджена, неизъяснимую прелесть выходящей из-под снега весенней тундры. Книга «Записки орнитолога» оставляет глубокий след в душе читателя, заставляет по-новому взглянуть на природу, на окружающий мир, пробуждает любовь к странствованиям, к научному поиску. Недаром она была удостоена почетного диплома старейшего в нашей стране Московского общества испытателей природы, членом которого К.А. Воробьев был с 1942 г.
До последних лет своей долгой жизни К.А. Воробьев не переставал работать (всего им было опубликовано более ста научных статей и книг). Не терял он интереса и к научной жизни московских орнитологов, регулярно посещал Зоологический музей, столь близкий ему на протяжении многих и многих лет, живо интересовался фаунистическими находками, новыми музейными поступлениями, принимал участие в заседаниях Всесоюзного орнитологического общества, в котором состоял на правах почетного члена.
Скончался Константин Александрович 14 июня 1988 г.
Традиционно каждый биографический очерк об ученом требует в заключение оценки его научного наследия. Для К.А. Воробьева это излишне, ибо вся его научная жизнь проста и пряма: он собрал фактический научный материал, который не потеряет своей научной ценности никогда. Он был настоящим фаунистом, свято верил в непреходящую значимость своей миссии в науке и не изменял ей ни при каких обстоятельствах. Даже тогда, когда сама орнитология изменилась коренным образом, когда в середине нашего века главными направлениями ее стали биоэнергетика, этология, популяционная экология и другие современные разделы. И жизнь показала его правоту: сейчас мы понемногу начинаем возвращаться к региональной фаунистике, приходим к переоценке роли полевых наблюдений и музейных коллекций, к созданию фаунистических сводок. Пусть все это проходит теперь на ином, более высоком научном уровне и с несколько иными конечными целями. Это не умаляет заслуг К.А. Воробьева, а, наоборот, придает новое звучание результатам его исследований, по-новому высвечивает его научный подвиг.
Долгие годы нас связывала тесная дружба с Константином Александровичем, и мне хочется сказать несколько слов о нем как о человеке. Он был необыкновенно доброжелателен и демократичен, наделен тонким чувством юмора. Почти все свои экспедиционные сборы он передавал в государственные музейные коллекции, однако, будучи коллекционером по натуре, он имел небольшое собрание тушек и кладок у себя дома. Отбиралась эта коллекция в основном по принципу «сувенирности». О каждой птице, о каждой кладке он мог рассказать интереснейшую историю, и не было для него большего удовольствия, чем показывать свою коллекцию коллегам, сопровождая этот показ по-настоящему художественным рассказом. Он выработал собственную манеру препарирования птиц, и артистически сделанные им тушки сразу узнаются в музейных коллекциях. Сидя с К.А. Воробьевым в его уютной квартире, сначала в старинном доме в Замоскворечье, а затем на окраине новой Москвы, на улице Красный Маяк, рассматривая редчайшие кладки и разговаривая с этим мягким и спокойным человеком, бывало трудно себе представить его в дальних и труднейших экспедициях.
Ведь большая часть экспедиций К.А. Воробьева прошла в те времена, когда мы еще не знали, что такое использование самолета или вертолета, не имели такого тривиального сейчас оборудования, как палатки, спальные мешки, бензиновые примусы, байдарки, банки с тушенкой или паутинные сети. Бинокль, ружье, фотоаппарат да собственные руки и ноги - вот и все экспедиционное оборудование тех лет. Длительные пешие переходы, перевозка вьюков на оленях, лошадях или собаках, ночевки в снегу у костра, препарирование птиц под дождем или при ураганном ветре, постоянные заботы о пропитании - вот удел экспедиционных работников старшего поколения. Сейчас многие нередко ставят им в вину отсутствие данных количественных учетов, общую фрагментарность и кратковременность наблюдений, даже некоторую поспешность выводов, не подкрепляемых статистической обработкой цифровых материалов. Может, все это так и есть. Но ведь и задачи исследования были тогда другими, и главным аргументом и научным материалом были коллекционные сборы и строгие, безупречные по точности наблюдения, основанные прежде всего на особом умении надежно определять птиц в природе. С приходом новых интересов и веяний это своего рода искусство, которым К.А. Воробьев, как и большинство его современников, владел в совершенстве, в значительной мере угасло. В наше время немногие знают и чувствуют птиц так, как это могли делать орнитологи-фаунисты старшего поколения. Это грустно. И с тем большим уважением и благодарностью следует нам, сегодняшним, относиться к оставленному нам наследию, бережно хранить его, ибо это был важнейший этап в становлении и развитии орнитологической науки.
B.E. Флинт
--------------------------------------------------------------------------------
В.Г. Гептнер о К.А. Воробьеве. Из «Послесловия» к книге Воробьева К.А. Записки орнитолога. – М.:Наука. – 1978. –255 с.
«Высшее дело зоологов русских есть ревностное изучение фауны отечества». В этих торжественных словах, сказанных на изысканной латыни, знаменитый казанский зоолог Э.А. Эверсманн почти полтораста лет назад сформулировал главную задачу ученых того времени. С тех пор в зоологии многое изменилось. Создавались и развивались новые направления, намечаются или уже бурно растут они и в наше время. По-разному смотрят сейчас специалисты и на «высшее дело» зоологов. Но то, что завещал русским зоологам Эверсманн и чему он сам был верен всю жизнь, остается неизменно живым и как научная и как патриотическая задача. Какие бы ветви ни вырастали на древе нашей зоологии, по каким бы путям ни следовали зоологи, среди них всегда есть много таких, которые «ревностно изучают фауну отечества».
Автор этой книги Константин Александрович Воробьев родился в Москве, в семье, где не было биологических интересов и традиций, и тем не менее уже в юношеские годы он сложился как зоолог, и именно как орнитолог. Этому призванию Константин Александрович остался верен всю жизнь. Он и сейчас работает прежде всего как орнитолог-фаунист. Именно фаунистические и зоогеографические работы принесли ему ту известность и признание, которыми он пользуется в нашей стране и за рубежом.
В 1919 г. Константин Александрович поступил на естественное отделение физико-математического факультета (позже биологический факультет) Московского университета на кафедру блестящего ученого и педагога профессора Г.А. Кожевникова. Кафедра эта в то время составляла единое целое с Зоологическим музеем.
Начало 20-х годов в Московском университете было замечательным временем. Среди биологов, кроме профессора Г.А. Кожевникова, там работали профессора М.А. Мензбир, А.Н. Северцов, А.П. Павлов (впоследствии ставшие академиками), Б.М. Житков, Н.К. Кольцов, М.В. Павлова (палеонтология) и многие другие выдающиеся ученые. В те годы за лабораторные столы Зоологического музея, пустовавшие все годы первой мировой и гражданской войн, село сразу более 20 молодых людей. Среди этих энтузиастов были люди разных интересов, ном особенно много было студентов, интересующихся систематикой и биологией птиц и млекопитающих. Среди них Л.Б. Беме, рано умерший талантливый орнитолог О.А Харузин, Л.А. Портенко, А.Н. Формозов, В.Г. Гептнер, Е.П. Спангенберг, Н.М. Дукельская, П.В. Терентьев, Н.В. Шибанов, К.К. Флеров и другие, из которых многих уже нет в живых. Вся эта молодежь группировалась вокруг выдающегося зоолога С.И. Огнева, который тогда был ассистентом профессора Г.А. Кожевникова. Константин Александрович Воробьев стал одним из ближайших учеников С.И. Огнева, и искренняя дружба соединяла их всю жизнь.
К.А. Воробьев закончил университет в 1925 г., но его исследования начались гораздо раньше. С 1919 г. вместе с автором этих строк он начал заниматься изучением птиц Московской губернии и вел эти исследования несколько лет. Три лета он провел в экспедициях С.И. Огнева в Воронежской губернии и на Северном Кавказе.
В студенческие годы опубликованы и первые научные статьи Константина Александровича, а также известная книга «Фауна наземных позвоночных Воронежской губернии», в которой он, тогда еще студент, принимал участие как соавтор С. И. Огнева.
В течение своей научной деятельности К.А. Воробьев был связан с рядом заповедников (Астраханский, Гассанкулийский, Приволжско-Дубненский), а также с Дальневосточным и Якутским филиалами Академии наук СССР и некоторыми другими учреждениями.
Большую часть времени за 50 лет своей исследовательской деятельности Константин Александрович провел в путешествиях, причем часто в весьма трудных и суровых условиях. Его заслуги в изучении фауны отечества трудно переоценить.
Экспедиционные маршруты Константина Александровича охватили самые разнообразные области и ландшафты нашей страны. В Туркмении он работал от Каспийского побережья на западе до Кугитанга на востоке - в Копет-Даге, Бадхызе, Каракумах, на Мургабе, Атреке и Теджене, в верховьях Амударьи. На Дальнем Востоке он исследовал Уссурийский край от корейской границы па юге до низовья Амура на севере. Большие экспедиционные маршруты были проложены К. А. Воробьевым в Якутии - от ее крайнего юга до побережья Ледовитого океана. Исследованы Алдано-Учурский хребет, Олёкмо-Чарское нагорье, Приколымская и Яно-Индигирская тундры, хребты Черского и Верхоянский, низовья реки Алазеи и другие области этой огромной страны. Кроме того, Константин Александрович изучал орнитофауну Гиссарского хребта, Заилийского Алатау, Северного Кавказа, дельты Волги и прилежащих степей, а также Средней России (Московская, Костромская, Ярославская и Воронежская области) . В некоторых местах, например в Туркмении, Якутии и Уссурийском крае, исследования длились по нескольку лет. Впечатления, вынесенные автором из многих экспедиции, читатель встретит на страницах этой книги.
В 1955 г. Зоологический институт Академии наук СССР за диссертацию «Орнитологическая фауна Уссурийского края и ее зоогеографический анализ» присудил Константину Александровичу ученую степень доктора биологических наук.
Все научные работы К. А. Воробьева насыщены фактическим материалом, причем материалом всегда оригинальным и достоверным. Это касается как чисто фаунистических данных, так и тех зоогеографических выводов, которые на них основаны.
Таковы, например, соображения о пустынных видах в астраханских степях, об индо-гималайских влияниях на фауну Средней Азии, о структуре и формировании орнитофауны Якутии, о происхождении уссурийской орнитофауны и некоторые другие данные.
Большой известностью пользуются и особую ценность представляют две капитальные монографии Константина Александровича: «Птицы Уссурийского края», изданная АН СССР в 1954 г., и «Птицы Якутии», вышедшая тоже в академическом издании в 1963 г. Первая из этих книг удостоена премии Президиума АН СССР и в 1966 г. издана в Японии. Эти книги К.А. Воробьева вошли в золотой фонд международной орнитологии. Наравне с монографией французского зоолога Делакура о птицах Индо-Китая и исследованием ленинградского орнитолога Л.А. Портенко по орнитофауне Крайнего Северо-востока Сибири «Фауна Анадырского края», «Птицы Уссурийского края» и «Птицы Якутии» - основополагающие работы для всей Восточной Азии и стран, лежащих дальше к югу. Так, эти книги вызвали интерес даже у австралийских орнитологов.
Имя Константина Александровича как выдающегося орнитолога хорошо известно и за границей. Ряд его работ по орнитологии и зоогеографии опубликован в журналах Германии (1929- 1931), Венгрии, Франции и Англии.
Названные книги и вообще фаунистические работы Константина Александровича представляют интерес и в ином отношении. Они показывают, как мало мы знаем нашу фауну даже «хорошо изученных» птиц и насколько нужны такие исследования. Его позиция в этом смысле всегда была последовательна, какие бы «ученые моды» ни пытались поставить под сомнение ценность фаунистических исследований.
Огромный опыт работы в разнообразной природной обстановке, накопленный с юношеских лет в тундре и пустыне, в высокогорье и тайге, в Подмосковье и уссурийских лесах, сделал из Константина Александровича полевого исследователя с изощренной наблюдательностью. С ружьем, биноклем и фотоаппаратом, без суеты и торопливости, спокойно бродит он целыми днями, удивляя своим упорством и выносливостью. К.А. Воробьев стреляет мало - в нем нет азарта орнитолога-стрелка, но ружьем он владеет уверенно, идет ли речь о глухаре на току в костромских лесах или о белогрудом медведе в уссурийской тайге.
Из своего опыта и впечатлений Константин Александрович включил в «Записки орнитолога» сравнительно очень немного, во всяком случае далеко не все, что могло бы быть интересным для широкого круга читателей. И тем не менее читатель находит в них большой познавательный материал п постоянно чувствует любовь автора к природе. Не может читатель не заметить целеустремленности автора и его настойчивости, подчас упорства исследователя в достижении поставленной цели. Можно напомнить, чтобы найти гнезда и изучить биологию размножения индийского сорокопута-жулана, К.А. Воробьев совершил специальную поездку на крайний юг Туркмении, где в фисташковых рощах на границе с Афганистаном и находит впервые в Советском Союзе гнезда этого интересного вида. Он впервые установил ареалы п изучил биологию замечательных эндемиков - белого журавля и острохвостого песочника и некоторых других видов. Для этого ему пришлось проделать четыре экспедиции в тундру Якутии. И так, из года в год, па протяжении 50 лет добывался материал, обогащающий нашу орнитологическую науку.
«Записки орнитолога» - книга не только о нашей природе и наших птицах, но и о тех людях, которые без шума и рекламы ее изучают, и об их труде - нелегком, подчас небезопасном.
Научная деятельность Константина Александровича охватывает полстолетия. За плодотворное изучение фауны Советского Союза он в 1964 г. был удостоен почетного звания - заслуженного деятеля науки.
В.Г. Гептнер
