|
Поиск по сайту
Авторизация
|
Последние сообщения блоговНа Большой Воронежской экологической тропе10.10.201520:1210.10.2015 20:12:59
 Холодное субботнее октябрьское утро. Неделю назад Центральное Черноземье было охвачено практически июльской жарой, а сегодня холодное осеннее солнце едва прогревает воздух чуть выше ноля. С севера дует холодный ветер. Кажется, сама Арктика внезапно пожаловала к нам в гости. Но холодная погода – не помеха людям, серьезно интересующимся историей и экологией своей родины. В десять утра на остановке «Улица Морозова» собралось около трех десятков человек. Их одежда и экипировка (рюкзаки, палатки, туристические коврики) не оставляют сомнения в том, что люди собрались провести эти выходные, несмотря на холодную погоду, на лоне природы. Не буду томить читателей и сразу скажу, что по инициативе историко-экологического общества «Вантит» 10 – 11 сентября проводилась экскурсия по Большой Воронежской экологической тропе. Среди собравшихся в основном молодежь (с удовольствием встречаю несколько своих бывших и нынешних студентов), хотя есть и несколько ровесников автора этих строк. Вскоре прибывает автор проекта «Большая Воронежская экологическая тропа» Алексей Саниев. Ему сегодня служить нам проводником и гидом одновременно. Подождав немного опаздывающих, трогаемся в путь по направлению к санаторию имени Горького. Наша первая остановка на высоком берегу Воронежского водохранилища, известному знатокам Воронежа как Михайловская, или Санаторская гора. Первое название связано с купцом Михайловым, имевшем когда-то дачу в этом месте. Здесь на вершине горы Алексей начинает свой рассказ. По его словам, на этой горе когда-то находилось древнее славянское поселение. Раскопки, проведенные воронежскими археологами, показали, что данное поселение существовало здесь где-то в период между строительством египетских пирамид и рождением Александра Македонского. Далее наш путь лежит на хорошо известную воронежцам Лысую гору. Мы со студентами уже побывали здесь две недели назад в рамках акции «Сделаем!». Здесь Алексей показывает нам древние славянские курганы. Впрочем, людям, знакомым со степными курганами, местные «курганы» покажутся, самое большее, небольшими холмиками. Хоронили в них небогатых людей (а славяне в то время вообще жили небогато), так что, как говорит наш гид, золота искать здесь не стоит. Поднявшись на самую вершину Лысой горы, мы попадаем на небольшую площадку. Алексей начинает рассказывать о том, что ещё до славян эти места занимали сарматы – выходцы из приалтайских степей. Они сооружали для погребения своих вождей большие курганы, которые сохраняются и через десяток тысяч лет. Впрочем, климат и природа наших краев был явно другими. Там, где сейчас шумит зелеными кронами тенистая Воронежская Нагорная дубрава, когда-то раскинулись бескрайние луговые степи – тип растительности, в настоящее время встречающийся значительно северней наших краев, где-то на широте Рязани. Мы продолжаем наш путь и вскоре оказываемся на окраине древнего Михайловского городища. Алексей показывает нам остатки вала. Само городище в то время занимало площадь около девяти гектар. Для сравнения, площадь древнего Киева составляла в то же время десять гектар. Похоже, что именно здесь в ближайших окрестностях современного Воронежа располагался великий город Вантит, который, если верить трудам арабских географов, был на самом краю славянских земель. Мы спускаемся на самый берег водохранилища, где в устье оврага расположен родник, также известный большинству воронежцев. Пополнив запасы воды и передохнув, направляемся в сторону поселка Рыбачий. Проходит несколько минут, и мы уже идем по главной улице этого уникального поселка. Ширина этой улицы менее метра. Невольно напрашивается сравнение с европейскими средневековыми городами. Недаром наш великий земляк Василий Песков называл Рыбачий «Воронежским Шанхаем». Дома здесь расположены буквально вплотную друг к другу, но стоят при этом недешево. Цена старенького домика без участка составляет не менее полумиллиона рублей. На «главной площади» Рыбачьего слово берет другой наш гид – Михаил. От него мы узнаем, что поселок Рыбачий возник, как дачное поселение перед войной. Поначалу поселок принадлежал Обществу охотников и рыболовов. До этого здесь находилась дача помещика Немчинова, дом которого (в несколько перестроенном виде) сохранился до сих пор. Вообще, история подворонежских дачных поселков – тема, ещё абсолютно не затронутая местными краеведами. После поселка Рыбачий мы посещаем старую сосну (о ней я писал в одном из предыдущих постов) и далее следуем по направлению к дубу – самому старому дереву в ближайших окрестностях Воронежа. Но и здесь мы долго не задерживаемся и направляемся дальше – к Белой горе. Дорога идет по живописным овражным урочищам, усеянным поваленными стволами деревьев, лежащих почти параллельно по направлению склона. Вот и Белая гора – одно из любимых туристами, рыбаками, лыжниками мест в ближайших окрестностях Воронежа. Кажется, я знаю здесь каждую ветку, но не могу удержаться, чтобы не сделать несколько кадров изумительного вида «Воронежского моря», открывающегося с самой вершины горы. Наш обратный путь лежит через самой сердце Воронежской Нагорной дубравы. Возле поворота на турбазу «Олимпик» я прощаюсь со своими спутниками и продолжаю путь к лыжной базе «Буревестник». Осенние сумерки быстро сгущаются… Наблюдения в Швейцарии и Франции 3-4 октября 2015. Часть 3 - предгорья10.10.201500:3810.10.2015 00:38:52
4 октября я отправился в предгорья в окрестностях Сент-Жени. Поехал я в заповедник Réserve Naturelle Haute Chaîne du Jura (французского не знаю, тупо скопировал название), сначала доехал на велосипеде до въезда (для чего пришлось напрячься, так как я при этом
поднялся с высоты примерно 400 м. над уровнем моря до примерно 800 м). Тут по пути мне попался обыкновенный канюк:  По этой дороге я поснимал панорамы. Вид с гор на Женеву:  Треугольник почти посередине кадра - фонтан на берегу Женевского озера. Подъем проходил по облесенному склону. По пути мне попалась пасека:   Потом я остановился и по тропинке спустился в овраг. Овраг выглядел вот так:   И в этом овраге я встретил вот такое существо:    Существо это оказалось обыкновенной (по другому - огненной саламандрой). По виду можно принять за ящерицу (как я и подумал сначала по незнанию), но это - земноводное. Продолжив подъем, я добрался, наконец, до въезда в заповедник. Оставив велосипед, пошел дальше пешком. В начале пути мне встретились московка:  И желтоголовый королек:  Далее на протяжении маршрута по лесному склону птиц особенно не встречалось. Время от времени снимал панорамы:   В центре кадра - аэропорт Женевы:  А это - ближайшие горные склоны:   А выше леса начинаются альпийские луга. Те самые знаменитые альпийские луга, которые используются как пастбища:      Здесь на камнях встретились горихвостки-чернушки:   Но не только домашний скот пасется на этих лугах: там есть и представители дикой фауны:   Оленей было два, и подпустили они меня довольно близко... В общем, за 3-4 октября (международные дни наблюдений птиц) встречены следующие виды:
Наблюдения в Швейцарии и Франции 3-4 октября 2015. Часть вторая - Женевское озеро09.10.201520:3109.10.2015 20:31:28
После краткой поездки по окрестностям Сент-Жени я доехал до Женевы (конкретнее - до берега Женевского озера). Погода была пасмурная и никак съемке не способствовала, но кое-кого я все же поснимал.
Вот, например, кряква. Для нас в Новосибирске - самая обычная птица, но все же приятно видеть ее и здесь.   Лысуха:  Чомги:   Встречается много стай вот таких птиц, которых я определил, как больших бакланов:    Чайки (как я понимаю - озерные в осеннем пере):   Лебедь-шипун:  Удачное сочетание белого лебедя с черной лысухой...  Ну, а в общем пока Женевское озеро не принесло ни одного вида, которого я не встретил бы в Карасуке (правда, лебеди там так близко не подпускают и лысухи тоже гораздо более пугливы). Но это только начало - посмотрим... Полевые воробьи, синичка в полёте и сорока.09.10.201520:0309.10.2015 20:03:39
    Наблюдения в Швейцарии и Франции 3-4 октября 2015. Часть первая - Сент-Жени.09.10.201500:3009.10.2015 00:30:58
Приехал я в ЦЕРН по работе (кто не знает - ЦЕРН - это там, где находится Большой адронный коллайдер). И, конечно, в первые же выходные провел разведку орнитологической обстановки. Кстати, эти выходные (3-4 октября) совпали с международными днями наблюдений птиц.
Ближайший крупный город здесь - Женева (Швейцария), но живу я на территории Франции в городке Saint-Genis poully. Так что наблюдения относятся к обеим странам. Сначала (3 октября) я просто прокатился на велосипеде по ближайшим окрестностям городка. Местность эта сельская - вокруг поля, пастбища и отчасти - лес.  Вообще, я опасался увидеть здесь каменные джунгли и рад, что опасения не оправдались. Многие встреченные виды знакомы по Новосибирску: Ополовник (он же длиннохвостая синица):  Вот сойка поперла желудь:  Пухляк (хотя это может быть и черноголовая гаичка):  А вот лазоревка под Новосибирском не встречается (хотя встречается западнее):  Славка-черноголовка:   Ястреб-перепелятник нарушил чью-то воздушную границу:  ВорОны здесь черные:  Довольно часто встречаются вяхири:  Сделаем - 201528.09.201519:2828.09.2015 19:28:35
Бабье лето в этом году необычно затянулось. Конец сентября, а на термометре в десять часов утра – плюс двадцать пять! На улицах города асфальт раскален, а слабый ветер с водохранилища поднимает в воздух мелкую пыль, делая пребывание в городе ещё более неприятным. Но студентов – членов Дружины охраны природы Воронежского педагогического университета такая необычная жара не остановит! Уже в десять утра семеро девушек первокурсниц подходят к главному входу в университет, где их ожидает (так и хочется написать «с почтением») «ГАЗель» Управления лесного хозяйства, уже неоднократно возившая нас на подобные акции. Путь наш недолог! Не проходит и десяти минут, как мы выходим из микроавтобуса возле санатория имени Горького. Нас окружает приятная лесная прохлада, резко контрастирующая с тем, что донимало нас в городе. На пляже загорают пациенты санатория, а в лесной зелени почти не видно желтых листьев. Словно бы на дворе не конец сентября, а середина июля! Но отдыхать нам некогда! Нас ожидают сотрудники Центра экологической политики. Наша цель: провести раздельный сбор мусора на территории памятника природы «Лысая гора». Данное место известно каждому жителю Воронежа. Но популярность нередко оборачивается неприятными последствиями! Вот и приходится периодически прибывать сюда волонтерам, чтобы убрать то, что остается от некоторых несознательных граждан, любящих так называемый «отдых на природе». Сегодняшнее мероприятие проходит в рамках акции "Сделаем", проходящей по всей стране в 19 по 30 сентября. Мы быстро разбираем рабочие перчатки и разноцветные мешки. Зеленые мешки для сбора стекла, голубые – для пластика, черные – для всего остального. Возле начала подъема на Лысую гору нас догоняет Алексей Саниев, известный воронежский эколог, автор проекта «Большая Воронежская экологическая тропа». Алексей коротко рассказывает об экологической тропе и расположенных на ней памятниках природы, о создании заказника «Нагорная дубрава», и мы начинаем подъем на гору. Уже на первой площадке мы встречаем женщину, с невозмутимым видом пекущую картошку в костре. Делаем ем замечание и просим погасить костер. Увы, ни на что большее полномочий у нас нет! Так что продолжаем свой путь. Несколько отрадным оказывается практически полное отсутствие мусора на территории памятника природы. По сравнению с тем, что здесь творилось лет пятнадцать назад, можно говорить почти об идеальной чистоте. Алексей уже делает предположение об изменении «менталитета» нашего народа за последние годы. По дороге он рассказывает нам также о древних курганах Лысой горы, которые мы видим по мере подъема. Отсутствие мусора заставляет нас несколько изменить первоначальные планы. Спускаемся вниз и начинаем двигаться вдоль кромки пляжа. Здесь мусора побольше и, кроме того, его закрывает слой опавшей листвы. Так что наше первоначальное впечатление о чистоте в лесу несколько поколебалось. И уж совсем наши первоначальные иллюзии развеялись как дым, когда мы прошли вдоль подъема к улице Морозова. Здесь вдоль тропы было несколько оставшихся от войны воронок, и в каждой воронке накопились настоящие «залежи», представляющие собой смесь из различных видов мусора. Мы трудились около часа, пока не выдохлись, и у нас не закончились мешки. В итоге нам удалось освободить от мусора только одну воронку! С трудом волоча за собой мешки полные мусора, мы спустились вниз к остановке. Весь собранный мусор (основную массу составляло «стекло», т.е. бутылки из-под горячительных напитков) даже не уместился в подошедшую грузовую «ГАЗель». Часть пришлось оставить возле мусорных баков в расчете приехать за ними в следующий раз. Или на худой конец пусть их мусоровоз заберет (тогда в чем смысл нашего раздельного сбора?) Вывод по акции Перед подобными акциями необходимо проводить предварительную разведку, установив заранее хотя бы примерно общее количество и распределение мусора по видам. Исходя из этого, можно в дальнейшем предусмотреть необходимую грузоподъемность транспорта и количество мешков, что сделает подобные акции гораздо более эффективными. Посвящение27.09.201522:4127.09.2015 22:41:50
- Ты где? - На посвящении. - В вампиры? (Из переписки студентки 1 курса) Приказ ректора гласил однозначно: провести с такого то по такое числа Посвящение студентов 1 курса естественно-географического факультета на базе спортивного комплекса «Спутник». Ответственные: замдекана по внеучебно-воспитательной работе, кураторы 1 курсов. Приказы, как известно, не обсуждаются, а выполняются. Поэтому ранним утром в пятницу надеваю на плечи рюкзак, куда уложены спальный мешок, полотенце, зубная щетка, фотоаппарат, запасная куртка и как говорил незабвенный Юрий Деточкин, «смена белья на всякий случай» и отправляюсь на станцию «Березовая Роща» к назначенной электричке. Не проходит и двадцати минут, как дружная студенческая толпа покидает электропоезд на станции «Дубовка». Студенты оживленно о чем-то гомонят, явно в предвкушении чего-то нового и наверняка интересного. Потом кто-то затягивает песню. Ещё через двадцать минут мы уже подходим к воротам институтского спортивного лагеря, который нас приветствует «Гимном естгеофака», почему – то сменяющимся «Имперским маршем» из «Звездных войн». Нас уже ждет весь факультетский актив, одетый в черные свитера с гербом ЕГФ, во главе с культоргом Егором. Посвящение начинается, что называется, с места в карьер. Первокурсникам предлагают сложить вещи на поляне и построиться в виде буквы «П». После нескольких слов о распорядке и правилах поведения на территории лагеря (было строго указано на курение только в специально отведенных местах и недопустимости употребления спиртных напитков под угрозой немедленной отправки в город) включается зажигательная восточная мелодия и под руководством не менее зажигательной Даши начинается нечто среднее между аэробикой и музыкальной разминкой. Все первокурсники охотно принимают участие. Сразу после музыкальной разминки начинается мероприятие под немудрящим названием «Дистанция». Суть его в следующем. Первокурсникам выдается маршрутный лист с номерами станций, которые надо пройти в определенном порядке. На каждой станции надо выполнить определенное задание. Так, на музыкальной станции надо было исполнить песню под аккомпанемент гитары песенного комиссара. На станции «Театральная постановка» необходимо было разработать и показать короткую сценку, тематика которой как я понял, ПОКА не ограничивалась. На станции «Любовные истории» необходимо было признаться в любви особи противоположного пола, на станции «Танцы», ну, я думаю, это понятно... И так далее. На одной из станций надо было налить воду с завязанными глазами из бутылки, зажатой между ног, стоя на стуле в стакан, стоящий на пояснице у девушки. А затем, чтобы никому не было обидно, группу построили и облили водой уже всех. Благо, погода стояла теплая и солнечная, что для конца сентября не совсем в наших краях типично. На одной из станций двое членов группы должны были с завязанными глазами дуть друг на друга мукой. А ведущие станции в это время поливали обоих водой из пластиковых бутылок. На станции «Спортивная» ведущие сперва поинтересовались наличием в группе волейболистов и баскетболистов и сразу предложили желающим прийти на тренировку в ближайший вторник. Потом членам группы было предложено сцепиться руками, а ведущие попытались эту цепь разорвать. После немалых усилий это им все-таки удалось. Следующим заданием стало составление (из заранее прихваченных с собой продуктов) блюда, которое отражает суть специальности, на которой вы обучаетесь. Тут изощрялись кто во что горазд. Экологи вырезали половинку арбуза, удалили мякоть (которая была немедленно съедена) и затем украсили оставшуюся часть кусками киви, бананов, сыра, апельсинов и виноградом. Выглядело все это весьма аппетитно! Биологи сложили из кусков колбасы, ветчины и хлеба фигуру человека, которого назвали «Био-человек». Географы изобразили карту мира из кусков разноцветного изюма, якобы представляющего расселение в недалеком будущем различных рас. У химиков получилось какое-то непонятное сооружение из кусков апельсинов, яблок, колбасы и хлеба, а все это было окружено кругом из шишек. После обеда (борщ, плов, салат из капусты и компот) посвящение продолжилось. Наступило время театральных и эстрадных постановок. Необходимо было представить свой отряд, его название и девиз, а также показать танец, песню и миниатюру (последних могло быть несколько). Перед выступлением каждого отделения выступали студенты – кураторы. Некоторые сценки были довольно остроумны. Особенно запомнились химики, показавшие первое утро отчисленного студента в армии, который в ответ на команду «Рота, подъем!!!» невозмутимо отвечает: «Мне – ко второй!» Химики запомнились также исполнением лезгинки. Из выступлений экологов запомнилась одна сценка. Она была связана со случаем, когда отчисленный из нашего «универа» студент потом поступил в коммерческий вуз. Староста экологов, очаровательная Галя, наступает на бумажку, на которой написано название коммерческого вуза и с брезгливостью замечает: «Фу, вляпалась! Может быть, к деньгам?» Ну, и, конечно же, не оказалась незатронутой избитая, но такая актуальная и неисчерпаемая тема сдачи экзаменов в исполнении географов. Мне показалось (если я не прав, то пусть культорг меня поправит), что тематика данного концерта была уже ограничена. Необходимо было затрагивать только темы, непосредственно связанные со студенческой жизнью. Пока шла уже описанная часть посвящения, вещи студентов «перваков» так и лежали на полянке посреди лагеря. Уже начинало темнеть, когда первокурсников опять построили перед столовой. Здесь всех (в том числе и автора этих строк) ждал сюрприз. Было объявлено, что с этого момента уже нет больше биологов, географов, химиков и экологов, кураторы временно прекращают выполнять свои функции, и на сцену выступили студенты комиссары. «Перваков» буквально перетасовали по случайному принципу, показали им их комиссара и велели идти заселяться в корпуса. Только для девушки – комиссара (уже упоминаемой мной Даши) было сделано исключение. Ей самой разрешили набрать себе отряд. После ужина уже вновь сформированные отряды пошли готовиться к вечернему делу. Оно называлось «Шедевры рок-н-ролла». Суть его заключалась в следующем. Требовалось показать (именно показать!!!) треки популярных рок-групп. Предпочтение отдавалось русскому року. Автор не считает себя специалистом в области рок-музыки, поэтому разбирать подробно данное мероприятие не буду. День завершился, на мой взгляд, одним их самых эффектных из известных мне КТД (для непосвященных, коллективно-творческих действий). Называется сие действие «Давай с тобой поговорим», или сокращенно ДТП. «Перваков» построили в две шеренги спиной друг к другу. Подходившие комиссары наугад подбирали пары (желательно, разнополые) и предлагали им полчаса провести за прогулкой и беседой. Сигналом для окончания КТД должна была стать включенная музыка. После этого надо было неторопливо (именно неторопливо!) вернуться обратно к столовой. Возникла извечная для педагогических вузов проблема. Девушек, как известно, у нас в разы больше, чем парней. Даже участие комиссаров не спасло положения. Пришлось части девушек общаться друг с другом. Впрочем, настроения им данное обстоятельство, как я заметил, не испортило! После завершения ДТП отрядам было предложено вернуться в корпуса и там подробно разобрать весь прошедший день! На мой взгляд, это должно смотреться довольно эффектно, но на «свечки» (так это КТД называется) я все-таки не пошел из чувства деликатности. Слишком это, на мой взгляд, интимный момент! Следующее утро началось с интенсивной музыкальной разминки (назвать это «физзарядкой» как-то язык не поворачивается). После завтрака на первый план снова выступил песенный комиссар Саша. Став в центр круга с гитарой в руке он исполнил одну из популярных у современной молодежи песен (не помню, какую). Студенты ему подпевали. После коллективной фотографии возле корпуса столовой отряды выдвинули кандидатов на игру в «нин – цзя», требующую незаурядной ловкости, внимательности, а также психологических способностей. В последнем туре выступили комиссары. Студенты весьма оживленно и эмоционально «болели» как за своих однокурсников, так и за комиссаров. Не могу не отметить того обстоятельства, что меньше, чем через сутки отряды, набранные совершенно случайным способом из ранее совершенно незнакомых друг с другом людей, удивительно сплотились и полюбили и друг друга и своих комиссаров. Затем наступило время представления новых отрядов. В этом КТД, как я понял, главное от участников – поменьше серьезности и не бояться выглядеть смешными. А тематика представления особого значения не имеет. Здесь следует отметить наличие ещё одного отряда, сформированного из старшекурсников. Они делали в общем-то то же, что и остальные, но делать это должны были значительно лучше. Типа, чтобы эталон был перед глазами! Потом наступило время межотрядного общения. Отряды снова перетасовали и предложили новым группам людей собраться где-нибудь в укромном месте и обсудить какую-либо серьезную тему. Темы подбирались по усмотрению комиссаров. С разрешения комиссаров автор тихо подходил и слушал, о чем говорят. Темы действительно были весьма серьезные: «Роль семьи в жизни человека», «Моя малая родина», «Социальные сети», «Свадебные отряды» и т.д. После обеда лагерь посетил секретарь студенческого профкома, прочитавший короткую лекцию о профсоюзной работе и режиссер студенческого театра эстрадных миниатюр «Киса», также прочитавший лекцию о студенческой художественной самодеятельности. Обе лекции были короткие и живые и, насколько я успел заметить, молодежь нисколько не утомили. Затем наступило время ещё одного КТД. Здесь также была сеть станций, на которых необходимо было сыграть соответствующую тематическую сценку. На подготовку сценки отводилось около пяти минут. Естественно, наибольшее внимание молодежи привлекала станция по названием «ЗАГС», хотя были и другие: «Клуб», «Массаж», «Стриптиз» и т.д. На станции «ЗАГС» я стал свидетелем двух сценок «бракосочетания». Сюжеты не отличались оригинальностью (беременная невеста, бывший отвергнутый поклонник, двоеженство и т.д.), но игрались с исключительной искренностью и подкупающей простотой и, наверно, именно по - этому сценки оказались смешными. Быстро сгущаются осенние сумерки. После ужина над лагерем устанавливается уже ставшая непривычной тишина. Но жизнь здесь бьет ключом! Идет интенсивная подготовка к вечернему делу! То здесь, то там замечаю что-то оживленно обсуждающие группки людей, напротив столовой замечаю репетирующую танец под руководством Даши группу девушек из «элитного» первого отряда. «Вечернее дело» начинается в девять часов. На этот раз отряды должны представить танец, песню и сценку. Тематика сценок на этот раз была строго ограниченна. Пародироваться должно было только то, что студенты видели и с чем сталкивались на Посвящении. Наблюдая за сценками «Вечернего дела», автор невольно испытывал чувство недоумения. В течение почти двух суток у меня перед глазами одна за другой проходили великолепные по замыслу сценки (только дорепетировать бы их немного!) из студенческой жизни, любая из которых могла бы быть представленной на «Весне» или «Золотой осени первокурсника». Почему же на этих концертах я вижу какие-то совершенно непонятные для меня действа, смысл которых не сразу и угадаешь? Отбой в этот раз затянулся. После «Вечернего дела» наступило время дискотеки. Дабы не мешать молодежи наслаждаться жизнью, музыкой и танцами, мы удалились в свой домик. На следующее утро я встал, будучи уверенным, что проснусь первым во всем лагере, а молодежь будет просыпаться как минимум до полудня. Но уже в восемь часов я увидел бодро марширующий на кухню и лихо приветствующий меня дежурный отряд, а среди домиков суетились комиссары (значит, утренняя планерка закончилась). Отряды один за другим подтягивались к столовой, но ещё не заходили. Дежурный комиссар стоял в дверях и требовал для прохода на завтрак что-нибудь исполнить. Данное требование хотели распространить и на нас, но мой коллега напомнил дежурному комиссару, что тому ещё сдавать ему «зарубежку» (имелась в виду «Зарубежная экономическая география») и больше к нам с подобными требованиями не приставали. После завтрака «перваков» ждало ещё одно испытание – «Тропа доверия». Нужно было пройти «к реке» с завязанными глазами и держась за руки вслед за направляющим комиссаром, дорога куда «не совсем хорошая». При этом для облегчения пути предлагалось предупреждать друг друга о препятствиях. Путь «к реке» представлял собой путь вокруг лагеря, на котором «перваков» то обрызгивали водой, то щекотали травинками, то рисовали на руках и щеках различные фигуры. Проведя вокруг лагеря, их вновь привели к столовой и предложили снять повязки. Завершилась «Тропа доверия» торжественной клятвой первокурсника, которую произносили, преклонив колена и приложа руку к сердцу. Я не стану касаться текста клятвы. Он в общем-то стандартен, носит характер шутки и встречается в различных вариантах на любых подобных посвящениях. На том процесс Посвящения закончился. Далее последовал неизбежный процесс, предшествующий отъезду: уборка комнат и территории, сдача белья, подсчет количества простынь, полотенец и наволочек (за свою бытность я не помню случая, чтобы их вернулось столько же, сколько было выдано). Потом мы собрали вещи и двинулись к выходу, где нас уже ждал автобус. Всю дорогу до пединститута «перваки» вспоминали прошедшее Посвящение, благодарили комиссаров, студентов кураторов и кураторов преподавателей (последних я не понял, за что). В автобусе гремят песни. «Это было круто!» - таково было общее мнение первокурсников. Общие выводы по Посвящению: 1. Уже как минимум десять лет на естгеофаке не было столь сильного и работоспособного актива, в чем несомненная заслуга культорга, сумевшего создать такую великолепную команду. За два дня я неоднократно подмечал, что при всей демократичности и дружеских отношениях, приказы культорга выполнялись четко и быстро. Дай Бог, чтобы данное положение продлилось подольше! 2. На Посвящении господствуют так называемые «сборовские» методики, оказавшиеся весьма эффективными в плане вовлечения молодежи в культурную и общественную жизнь. Интересно, а каково положение в других вузах? В некоторых ДОЛ, где работали вожатыми наши студенты, я наблюдал элементы подобных методик, но насколько широко они распространены? Заповедник Sandy Bottom (город Ньюпорт Ньюс, штат Вирджиния, США)19.09.201517:3319.09.2015 17:33:11
18 сентября прогулялся по заповеднику, поснимал птичек. Не так много было встреч, но есть кое-что интересное.
Самый заметный там хищник - гриф-индейка (Cathartes aura) - хотя он и не настоящий хищник. Их тут много, и не только в заповеднике - они и над городом летают.      Очень эффектная была встреча с белой цаплей (Ardea alba). Она подпустила меня близко и некоторое время охотилась, пока я снимал на видео, как она, осторожно, шаг за шагом передвигаясь, высматривает добычу.  Кроме того, был ряд птиц, которых я не знаю пока.     Кулики (чем-то похожи на наших зуйков и галстучников).     Гриб.  По дороге18.09.201513:1718.09.2015 13:17:05
Вечерний автобус «Воронеж – Богучар» дал задний ход от площадки Центрального автовокзала и начал выруливать к автоматическим воротам. Выйдя на узкую улочку, примыкающую к автовокзалу, автобус подъехал к светофору и остановился, ожидая зеленого сигнала. Сидящая со мной по соседству симпатичная полная девушка нажала кнопку мобильного телефона и поднесла сей аппарат (без которого современная молодежь не мыслит своей жизни) к уху. - Аллё, ты все убрал? Хорошо убрал? Всюду чисто? А простыни постелил чистые? Точно? – с места в карьер взяла сия особа. – А то я – ужасный педант!!! Если все не будет чисто, я тут же развернусь и уеду! Моя соседка с решительным видом отключила мобильный телефон. Разговор этот велся довольно высоким тоном, так что я думаю, половина пассажиров оказалась невольно в курсе специфики взаимных отношений моей соседки со своим бой-френдом. Девушка, сидящая от меня по диагонали через проход, даже повернула голову в сторону моей соседки с выражением на лице, которое я не берусь интерпретировать. Через несколько минут (автобус в это время подъезжал к остановке «Работница», и слева показались высотные здания общежитий педагогического университета) девушка снова взялась за «трубку». - Ты сказал своей родне, что я еду? Что ты им сказал? Ты же не сказал им, что едешь «ты»!!! – пауза и далее последовал взрыв, от которого я вздрогнул. – Что ты смеешься?!!! Ты можешь со мной нормально разговаривать?!!! Я сейчас выйду из автобуса и никуда не поеду!!! Девушка вновь с решительным видом отключила мобильный телефон. Этот разговор уже вызывал у окружающих нас пассажиров нескрываемый интерес. Автобус тем временем миновал Петровский спуск и выехал на Чернавский мост. По обе стороны замаячили просторы «Воронежского моря». В следующий раз девушка позвонила своему любимому уже на выезде из города. Разговор и на этот ра велся на весьма высоких тонах. Мне было откровенно жаль беднягу, на которого сыпались потоки незаслуженных обвинений! - Я приеду!!! – бушевала отечественная Джульетта. – Но не дай Бог, твоя родня не будет в курсе!!! Что значит «потом скажешь»?!!! Я тебе быстро башку отполирую!!! Ты меня понял, м…к?!!! Разговор возобновился, когда мы уже проезжали Лосево. На этот раз изруганный беспощадно накануне бой-френд позвонил сам и о чем-то униженно спросил. Соседка и в этот раз не сочла нужным понижать голос. - Где я еду?!!! Почем я знаю, где я еду?? Я первый раз еду в твой Мухо…ск!!! Вот какой-то поселок проезжаем!! Вижу «пятерочку», потом надпись «Шашлык»! («Это Лосево, девушка», - не утерпела молодая женщина, сидящая впереди нас). Вот мне говорят, что это Лосево! Долго мне ещё ехать в твою тьму-таракань!! Ты что, уже выехал встречать? А зачем так рано? На чем ты выехал? Какая белая «девятка»? А, с другом едешь!!! А как я её узнаю? Да я там первый раз в жизни буду! Шарик на неё повесь!!! Нет, лучше презерватив надуй и повесь!!! Трубка опять отключена с решительным видом. Сидящий от меня прямо через проход пожилой мужчина смотрел на мою соседку с откровенным осуждением. Впрочем, её это нисколько не смущало. Через некоторое время она опять позвонила своему возлюбленному. - Дай телефон другу! (Такой оборот дела опять вызвал среди окружающих живейший интерес) Как вас зовут? Роман? Роман, отвезите этого неадекватного молодого человека домой! За каким х…м вы так рано выехали? Ну, так стойте и ждите! Я вас там искать не буду! Выходя на своей остановке, я уже явно сочувствовал (да думаю и не один я) с нетерпением ожидавшему свою подругу влюбленному молодому человеку и от души желал этой паре счастья! Portal Festival: Underwater13.09.201519:3813.09.2015 19:38:10
Да простят меня читатели за мудреное название данного поста (сам не сразу его вывел на клавиатуре). Но, что поделаешь, если так действительно называется мероприятие, на которое был приглашен ваш покорный слуга для проведения мастер-класса по лекарственным растениям. Как я понял со слов организаторов, данный фестиваль предусматривает проведение мастер-классов по рок-музыке, йоге, народной медицине, экологии и психологии и должен проходить в живописном месте недалеко от Воронежа на берегу реки Усмани. За мной должна была заехать машина прямо к институту по окончании занятий, так что на работу я явился в полевой одежде с рюкзаком (недавний подарок студентов – выпускников), в который были упакованы палатка, спальник, самонадувающийся матрац и прочие нехитрые пожитки, необходимые для короткого времени пребывания в полевых условиях. Машина, как водится, запоздала. Когда же она все-таки подошла, за рулем её оказался симпатичный мужчина моих лет. На заднем сиденье сидела какая-то странноватая девица, которая заявила, что едет туда «только посмотреть» (к этому времени уже стемнело), а потом ей надо вернуться в город, дабы встречать какого-то московского «гуру». Как она потом будет возвращаться в город глубокой ночью, девице (назвавшей себя Варварой) как то раньше не приходило в голову. От Варвары я узнал, что данный фестиваль проводит Центр восточных практик «Шакти», членами которых являются (я цитирую дословно высказывание своей новой знакомой) «преуспевающие люди с фирмы «Аксиома». От Павла (так звали водителя везшей меня машины) мне потом удалось узнать, что задержка с выездом произошла как раз из-за Варвары, которая больше часа (опять её цитирую) «не могла выйти из дома». Уже позднее нам с Павлом пришлось изрядно помучиться с этой Варварой, дабы отправить её обратно в город, так как к ночевке в полевых условиях она оказалась абсолютно не готова. Место проведения фестиваля нам тоже пришлось поискать. Сразу за поселком Рыкань место необходимого поворота было обозначено вырезанной (из какого материала, я так и не понял) фигуркой дельфина. А вот дальше мы заехали в какой-то тупик, где висел знак «Движение запрещено» и была натянута колючая проволока. С организаторами, находящимися непосредственно на месте проведения фестиваля удалось связаться не сразу (сотовая связь в тех местах весьма неустойчивая). Все-таки через некоторое время мы благополучно подъехали к большой поляне на берегу Усмани. Въезд на территорию фестиваля обозначался каким-то странным сооружением, сделанным из кривого древесного ствола, на который были подвешены световые диоды. Сие сооружение громко называлось «портал». Якобы с него начинался переход в другой мир, коим и являлся данный фестиваль. После этих слов, высказанных одним из организаторов, мне захотелось съездить в ближайший круглосуточный сельмаг, купить там бутылку водки, ну, и далее, как говорится… по расписанию… Поставив палатку, решаем немного прогуляться по территории фестиваля. В центре поляны монтировали аппаратуру для светомузыки. Сами музыканты оказались уже изрядно «подшофе», но вели себя в целом прилично. Здесь оказались рокеры из Воронежа, Москвы и Старого Оскола. Мы довольно интересно поговорили о направлениях рок-музыки и о подобных фестивалях. К слову сказать, ростоманская музыка звучала на фестивале всю ночь, и если бы мы с Павлом в итоге не сделали того, что я собирался сделать, услышав о назначении так называемого «портала», то едва бы мы с моим новым знакомым сомкнули в ту ночь глаз. Я проснулся около восьми утра с не совсем свежей головой и решил для начала искупаться в реке. Итак, мне наконец-то представилась возможность осмотреть лагерь фестиваля при свете. По программе здесь уже с пяти утра были предусмотрены мастер-классы по йоге «при восходе солнца». Но… лагерь после бурно проведенной ночи не подавал признаков жизни. Рассчитывать на своевременный завтрак явно не приходилось. А ведь, черти, обещали меня взять на пансион! - Кирилл Викторович, идите сюда! – услышал я внезапно. Группа молодых девушек и парней разводила мангал, явно собираясь что то на нем готовить. Это оказались ночные «рокеры», среди которых были и мои бывшие студенты факультета художественного образования, которым я много лет назад читал экологию – Кофе будете? Голод, как говорится, не тетка… Позавтракав кофе с печеньем и бутербродами, я, наконец, обрел способность адекватно реагировать на окружающий мир. Мой мастер-класс должен был начаться в девять утра, но рассчитывать на это явно не приходилось. Между тем к лагерю подъезжали машины. Люди уже собирались на заявленные мастер-классы, а ни преподавателей, ни организаторов было ещё не видать. Наконец, я увидел одного из организаторов - Софию, симпатичную девушку небольшого роста, но неправдоподобно худощавую. Ну, прямо, одна кожа да кости! Что тут больше сказалось: увлечение йогой или то, что Софья уже неделю вдвоем со своим другом вручную обустраивали территорию будущей «тусовки», вырубали кустарник, рыли ямы под туалеты, устанавливали указатели, мне было не дано знать. София сообщила мне, что мой мастер-класс переносится на два часа дня. Забегая вперед, скажу, что лагерь окончательно проснулся только к полудню. Среди прибывших на фестиваль «йогнутых» я с удивлением обнаружил нескольких своих знакомых, в том числе одного известного воронежского эколога и жену моего университетского друга. Но наибольшее впечатление произвел Петр, уже много лет живущий в Китае, носящий длинную бородку и одетый в нечто среднее между одеянием буддийского монаха и френчем Мао Цзе Дуна. Битый час этот Петр плясал под какую-то буддийскую мелодию, а мне тем временем вспомнилась измученная Софья, вручную обустроившая территорию лагеря. Почему-то этот пышущий здоровьем Петр помочь ей не приехал! Вообще, чем дольше я находился на фестивале, тем больше в мою голову закрадывались предательские мысли в советском духе: «Послать бы этих бездельников на Колыму золото намывать или целину осваивать! А то у них тут сил и здоровья явно слишком много!» Да простят меня йоги, но думал я тогда именно так. На территории лагеря располагались несколько стендов с надписями «Чайная», где можно было попить травяного чая, «Блинная», где жарили блины, «Травная», и т.д. Я встретил знакомых ребят из группы «ЭКО – Воронеж», приехавших проводить мастер-класс по раздельному сбору мусора. На мастер-классах по йоге (они в итоге все-таки начались после полудня) присутствовало не больше пяти человек. На мой мастер-класс пришли около десяти человек, в основном, молодежь. Окрестности лагеря оказались довольно богаты во флористическом отношении. Мне удалось показать заинтересованным слушателям довольно много лекарственных (а у нас других и нет) растений и рассказать об их свойствах. Меня слушали с явным вниманием. Последним моим впечатлением от фестиваля был какой-то молодой человек, с умным видом рассказывающий какую-то туфту о различиях мужской и женской психологии. Когда я уже садился в машину, чтобы возвращаться в город, ко мне подбежали, мои бывшие студенты – рокеры: - Как, Кирилл Викторович, Вы уже уезжаете? Оставайтесь ещё на ночь! Мы приготовили свето-музыкальную композицию. Вам понравится! Мне вспомнилась предыдущая ночь, проведенная под ростоманскую музыку, так что я решил, что «свето-музыкальную композицию» я уже не переживу. Так что вежливо поблагодарив организаторов фестиваля за гостеприимство, сажусь в машину. Общие выводы после посещения фестиваля: Занятия йогой, наверно, полезны, но, как говорится, все хорошо в меру. Делать йогу стилем своей жизни я бы молодым растущим организмам, нуждающимся в животных белках, не советовал. Подозреваю, что и на психике данное занятие (опять же если им злоупотребить) может сказаться отрицательно. Желтоголовый королёк.13.09.201517:3113.09.2015 17:31:58
  Коноплянка (реполов).07.09.201514:4707.09.2015 14:47:11
    Буроголовая гаечка (пухляк).06.09.201521:4506.09.2015 21:45:04
  Как я отметил день рождения17.08.201510:5617.08.2015 10:56:12
Заглавие этого поста напоминает тему сочинения для учеников младших классов в мое время. Что-то типа «Как я провел лето». Я бы и не стал об этом писать, тем более, что в моем возрасте отмечать в общем-то уже нечего. Как говорится, особой радости по поводу очередного прожитого года не испытываю! Но все-таки (как в том еврейском анекдоте..) мой сорока восьмой день рождения достоин оставить о себе кое-какую память. Судите сами. Утром мы с друзьями (всего меня посетили трое гостей в этот день) отправились в отдаленное лесное урочище, расположенное в верховьях одной из многочисленных балок правобережья Дона. Такие диковатые балки – не редкость в южных районах нашей области, но эта привлекла наше внимание тем, что в нем автор обнаружил в 1999 году крупнейшее в нашей области поселение рыжих лесных муравьев. В тот год я не поленился измерить каждое гнездо и подсчитать интенсивность движения муравьев по фуражировочным тропам. Результаты расчетов оказались внушительными. Всего в тот год в том небольшом (площадью около 50 гектар) леске обитало порядка ста двадцати шести миллионов муравьев. Целая муравьиная страна! В дальнейшем мои посещения такого «муравьиного царства» носили лишь эпизодический характер. И вот теперь через пятнадцать лет мы решили ещё раз оценить состояние «муравьиной державы». Ведь интересно же посмотреть, каковы изменения и чего можно ожидать в дальнейшем. Работа нам предстоит довольно кропотливая. Нам нужно обнаружить все (!!!) гнезда рыжих лесных муравьев на площади около пятидесяти гектар, определить их координаты, измерить их высоту и диаметр, а также диаметр и высоту купола из растительных остатков. На всю работу у нас уходит около двух часов. Все результаты тщательно записываются. В итоге нами обнаружены чуть больше полусотни гнезд. Это, конечно, меньше, чем пятнадцать лет назад, но делать выводы о деградации всего муравьиного поселения ещё рано. Конечно, не последнюю роль сыграло зарастание урочища кустарниками, но, возможно, сказались также несколько последних мягких бесснежных (т.н., «сиротских») зим, которые на муравьях отражаются весьма неблагоприятно. Следующим пунктом нашего маршрута стала меловая балка, расположенная по соседству с «муравьиным царством». Один профессор орнитолог попросил нас найти образцы помета сизоворонок, дабы потом определить, чем питаются эти великолепные сине-перые создания – краса наших степей. Места, где сизоворонки гнездятся, автор этих строк присмотрел ещё с весны. Правда, здесь нас ждало разочарование. После довольно длительного и утомительного марша по днищу балки и не лишенного риска для здоровья подъема по её склонам оказалось, что птицы в обнаруженных мною ранее норах почему-то не загнездились, так что собрать необходимый материал не получится. Ещё несколько нор, где гнездование этих птиц представлялось возможным, были явно вне нашей досягаемости. Немного обескураженные неудачей, мы направились к последнему пункту нашего маршрута. Это было найденное мною лет двадцать назад небольшое бобровое поселение, расположенное в балке, поросшей байрачным лесом наподобие того, который стал местообитанием уже упомянутой выше «муравьиной державы». По пути «к бобрам» мы начинаем понимать, что, пожалуй, переоценили наши физические возможности и экипировку. Днище «бобровой» балки оказалось завалено ветровалом, а на месте «бобровой вырубки» густо поднялась лещина, которая в сочетании с боярышником представляла собой почти непроходимую преграду. Одетые по летнему (кроссовки и шорты) мы были крепко расцарапаны и к тому же вынуждены сделать большой крюк, дабы обойти совсем уж непроходимые места. В итоге выяснилось, что бобры из этого урочища ушли. Причиной тому стали, похоже, два последних сухих года, вызвавших истощение подпитывающего «бобровый ручей» родника. Мы видели входы в несколько бобровых нор, оказавшиеся теперь на поверхности воды. Плотина ещё оставалась и выглядела довольно крепкой. Это позволяло надеяться на возвращение её строителей в места, облюбованных их предками двадцать лет назад. А пока они, вероятно, решили переждать сухие годы в Дону. Исцарапанные колючками, вытряхивая их обуви куски обломки мелких веточек, мы выбрались из урочища на открытое пространство. Нам предстояло пройти до дома ещё около четырех километров по степи, поросшей ковылем – тырсой, чертополохом, мордовником, синеголовником и репешком. Размышления после возвращения из Москвы11.08.201521:3011.08.2015 21:30:46
Больше всего я люблю ездить в Москву и из Москвы автобусом. Ранним утром садишься в автобус возле вокзала и уже в четыре часа дня ты на месте. За окном – постоянно меняющийся пейзаж Русской равнины, который заметно отличается в разное время года. Так что время в дороге проходит незаметно. В последний раз мое возвращение из Москвы пришлось на жаркий конец июля. Я ехал домой после весьма плодотворной поездки на Торопецкую экологическую станцию «Чистый лес», где автор принимал участие в работе детской экологической школы «Медвежата». В семь утра я вышел с поезда на Рижском вокзале, в половине восьмого был уже на Павелецком вокзале, где взял билет на автобус до Воронежа. Ранним утром в Москве после дождя веяло приятной прохладой, когда в восемь часов наш автобус тронулся в долгий путь. Не прошло и часа, как мы вырвались из московских «каменных джунглей», и за окном замелькали живописные пейзажи Подмосковья: ельники и сосняки, рассыпавшиеся по склонам холмов и перемежающиеся с дачными поселками и садово-огородными товариществами. Промелькнул указатель поворота на Бронницы, когда автобус сделал первую остановку. Почему я так подробно об этом пишу? А потому, что за поворотом на Бронницы в салоне автобуса включили телевизор. Сразу же внимание немногочисленных пассажиров (их в автобусе было человек пятнадцать) переключилось на экран. Люди смотрели, словно загипнотизированные. Сидящая позади меня бабуська даже довольно резко попросила меня слегка отодвинуть голову, а то, дескать, вид загораживаю.. Мне оставалось только прижаться к оконному стеклу и стараться не обращать внимания на происходящее и на экране и в салоне. Тем не менее, полностью переключиться на созерцание проносящихся за окном пейзажей мне не удалось. Доносящиеся с экрана звуки и изображение невольно привлекали внимание. Всего за время пути по телевизору «прокрутили» три фильма. Я, ей – Богу, не помню их названий, но сюжеты их оказались до боли похожими друг на друга. Судите сами… В первом фильме богатый банкир приезжает в лес на охоту со своей гламурной подругой, которая влюбляется в местного егеря, который на самом деле оказывается уволившимся из какого-то академического института в знак протеста против урезания средств на развитие его лаборатории профессором. Как говорится, ни прибавить, ни убавить… Во втором фильме богатая пара конфликтует со своим соседом – разгильдяем композитором. В итоге молодая подруга в него влюбляется и бросает богатого жениха карьериста. Сюжет третьего фильма также не отличался оригинальностью. Богатый банкир (Господи, опять!...), которому недавно изменила его подруга, влюбляется в свою сотрудницу, которая втихаря увлекается музыкой и поет в ресторане. При этом банкир переодевается бомжем и играет на флейте в переходе, чтобы чаще видеть свою возлюбленную. В финале опять – неизменный голливудский happy end! Теперь обратимся к классике. И. Ильф, Е. Петров «Одноэтажная Америка». Приводятся отрывки из беседы двух великих романистов с одним голливудским кинематографистом: «… кто был отрицательной фигурой в старой американской кинематографической драме. Это почти всегда был банкир. …… Теперь это – добрый симпатичный деляга, помогающий бедным или влюбленным… сейчас хозяевами Голливуда стали банкиры, крупные капиталисты. … Это неспроста, что мы делаем идиотские фильмы. Нам приказывают их делать… Голливуд планомерно забивает головы американцев, одурманивает их головы. Ни один серьезный жизненный вопрос не будет затронут голливудским фильмом… Эта многолетняя работа уже дала страшный плоды. Американского зрителя совершенно отучили думать. … Посмотреть что-нибудь более содержательное…. ему очень трудно. … … У нас нет ни одного независимого человека, кроме Чаплина….. Те несколько хороших картин появляются против воли хозяина. … Однажды Майльстона (режиссера, снявшего фильм по Ремарку «На западном фронте без перемен») вызвал к себе хозяин и спросил: - Слушайте, Луи, говорят в вашем фильме несчастный конец, это правда? - Да, это правда – сознался Майльстон. - Это же невозможно! – завопил хозяин. – Американская публика не будет смотреть фильм с таким концом. Нам придется приделать другой конец. - Но ведь фильм снимается по знаменитой книге Ремарка, а там конец именно такой, - ответил Майльстон. - Этого я не знаю, - нетерпеливо сказал хозяин, - я этого Ремарка не читал, и меня это не касается. … Но я повторяю вам: американская публика не станет смотреть картину с таким концом». Подчеркиваю, речь шла о Голливуде 30-х годов. Мне почему-то подумалось, что такой (или примерно такой) разговор мог запросто происходить где-нибудь в высоких кабинетах современного «Мосфильма» или другой российской киностудии. И ещё мне вспомнилась жена одного моего знакомого, ежевечерне (!!!) смотрящая по вечерам, по её собственному выражению, «сказки про любовь», без которых, она уже «жить не может». А ведь она наверняка ни одна такая! Ясно, что при таком раскладе фильмов, подобных «Семнадцать мгновений весны», «Война и мир», «Летят журавли» от современного российского кинематографа мы ещё долго не дождемся. … Чем закончился последний фильм, к которому было приковано внимание всех пассажиров автобуса, я, слава Богу, не узнал. Автобус затормозил у остановки «Военный городок». Я надел на плечи свой рюкзак и зашагал по надземному «випластовскому» переходу. Меня с головы до ног окутала воронежская июльская жара! Птицы окрестностей Торопецкой экологической станции "Чистый лес"02.08.201514:0102.08.2015 14:01:13
Наблюдения за птицами проводились в окрестностях Торопецкой экологической станции «Чистый лес», на территории, включающей села Косилово, Бубонницы, Некрашово с 21 по 26.07. 2015 года. Общий список включает 66 видов. Список видов приводится ниже. Чомга (Podiceps cristatus). Регулярно отмечалась на озере Ручейском, где ежедневно в непосредственной близости от деревни Косилово фиксировалось до трех выводков, включающих два – три птенца. Кряква обыкновенная (Anas platyrhynchos). На озере Ручейском регулярно отмечались летные выводки. Чирок-свистунок (Anas crecca). Отмечен на озере Ручейском 23.07. 2015. Свиязь обыкновенная (Anas penelope). Отмечена на озере Ручейском 23.07. 2015. Нырок красноголовый (Aythya ferina). Отмечался на озере Ручейском 21 и 23.07. 2015. Гоголь обыкновенный (Bucephala clangula). Отмечен на озере Ручейском 23.07. 2015. Коршун черный (Milvus migrans). Регулярно отмечался в окрестностях экостанции. По-видимому, самый многочисленный представитель хищных птиц в этих местах. Перепелятник обыкновенный (Accipiter nisus). Отмечен единственный раз на берегу озера Ручейского 23.07. 2015. Канюк обыкновенный (Buteo buteo). Регулярно отмечался в окрестностях экостанции. Тетерев обыкновенный (Lyrurus tetrix). По словам сотрудников экостанции, встречается в её окрестностях. Я этой птицы не видел. Глухарь обыкновенный (Tetrao urogallus). По словам сотрудников экостанции, встречается в её окрестностях. Я этой птицы не видел. Рябчик обыкновенный (Bonasa bonasia). Дважды отмечались останки рябчика, съеденного енотовидной собакой. Журавль серый (Grus grus). Пара журавлей отмечена 23.07. 2017 на территории б. деревни Залежье. Впоследствии крики журавлей неоднократно отмечались на озере Ручейском. Камышница обыкновенная (Gallinula chloropus). Отмечена 21.07. 2015 на озере Ручейском. Лысуха (Fulica atra). Отмечена 21.07. 2015 на озере Ручейском. Поручейник (Tringa stagnatilis). Отмечен 21.07. 2015 на озере Ручейском. Перевозчик обыкновенный (Actitis hypoleucos). Группы регулярно отмечались на озере Ручейском. Вальдшнеп (Scolopax rusticola). Следы предположительно этого вида отмечались 22.07 вблизи д. Косилово и 23.07 вблизи д. Некрашово. Чайка озерная (Larus ridibundus). Отдельные птицы регулярно отмечались в окрестностях экостанции. Крачка речная (Sterna hirundo). Отмечены 23.07 и 24.07. 2015 на озере Ручейском. Вяхирь обыкновенный (Columba palumbus). Две птицы отмечены 21.07 и 22.07 возле д. Бубонницы. Голубь сизый (Columba livia). Регулярно отмечались на всей обследованной территории на протяжении всего времени пребывания. Горлица обыкновенная (Streptopelia turtur). Крики регулярно фиксировались в д. Косилово. Кукушка обыкновенная (Cuculus canorus). Неоднократно отмечалась на всей обследованной территории на протяжении всего времени пребывания. Филин обыкновенный (Bubo bubo). По словам сотрудников экостанции, встречается в её окрестностях. Я этой птицы не видел. Сыч домовый (Athene noctua). Характерные крики отмечались возле деревни Косилово, начиная с 24.07. 2015. Стриж черный (Apus apus). Регулярно отмечался на всей обследованной территории. Дятел седой (Picus canus). Отмечен 24.07 возле д. Косилово. Желна (Dryocopus martius). Регулярно отмечался на протяжении всего времени пребывания. По-видимому, самый многочисленный вид дятлов данного района. Дятел большой пестрый (Dendrocopos major). Отмечен 23.07 в придорожной лесополосе на территории бывшей деревни Залежье. Дятел малый пестрый ( Dendrocopos minor). Регулярно отмечался в лесах разных типов. По-видимому, обычный, но немногочисленный вид исследуемого района. Ласточка деревенская (Hirundo rustica). Отмечена в небольшом числе в населенных пунктах обследованной территории. Ласточка городская (Delichon urbica). Отмечена в населенных пунктах обследованной территории. 24.07 в д. Косилово обнаружено гнездо с птенцами. Жаворонок хохлатый (Galerida cristata). Отмечен 23.07 в д. Некрашово. Жаворонок полевой (Alauda arvensis). Отмечен 23.07 на территории бывшей деревни Залежье. Конек лесной (Anthus trivialis). Отмечен 22.07 возле д. Косилово. Трясогузка белая (Motacilla alba). Выводки отмечались регулярно в д. Косилово на протяжении всего времени пребывания. Жулан обыкновенный (Lanius collurio). Регулярно отмечался на всей территории в кустарниковых полуоткрытых местообитаниях. Иволга обыкновенная (Oriolus oriolus). Регулярно отмечалась в небольшом числе в лесах на протяжении всего времени пребывания. Скворец обыкновенный (Sturnus vulgaris). Отмечен 23.07 в небольшом числе в д. Некрашово. Сойка обыкновенная (Garrulus glandarius). Регулярно отмечалась в лесах на протяжении всего времени пребывания. Сорока обыкновенная (Pica pica). Регулярно отмечалась в лесах на протяжении всего времени пребывания в несколько меньшем числе, чем предыдущий вид. Кедровка (Nucifraga caryocatactes). Регулярно отмечалась в лесах на протяжении всего времени пребывания. Ворона серая (Corvus cornix). Регулярно отмечалась вблизи населенных пунктов. Ворон обыкновенный (Corvus corax). Семьи отмечались практически ежедневно на всей обследованной территории. Крапивник обыкновенный (Troglodytes troglodytes). Регулярно отмечался на обследованной территории. Явно придерживается самых захламленных валежником участков. Пеночка-теньковка ( Phylloscopus collybita). Регулярно отмечался в лесах разных типов. По-видимому, обычный, но немногочисленный вид исследуемого района.Мухоловка серая (Muscicapa striata). 21 и 22.07 отмечены выводки в д. Косилово. Чекан луговой (Saxicola rubetra). Отмечен 23.07 на территории б. деревни Залежье. Каменка обыкновенная (Oenanthe oenanthe). Отмечалась в д. Косилово и Некрашово. Зарянка обыкновенная (Erithacus rubecula). Регулярно отмечалась в д. Косилово. Дрозд черный (Turdus merula). В небольшом числе отмечен в лесах на всей обследованной территории. Дрозд певчий (Turdus philomelos). Слеток отмечен 22.07 в д. Косилово. Синица длиннохвостая (Aegithalos caudatus). Выводок отмечен 21.07 в еловом лесу в непосредственной близости от дороги. Пухляк (Parus montanus). Регулярно отмечался в лесах всех типов на протяжении всего времени пребывания. По-видимому, фоновый вид. Лазоревка обыкновенная (Parus caeruleus). Отмечена 21 и 22.07 смешанном лесу возле д. Косилово. Синица большая (Parus major). В небольшом числе отмечена вблизи. Д. Косилово. Поползень обыкновенный (Sitta europaea). Регулярно встречался в лесах всех типов. Воробей домовый (Passer domesticus). В небольшом числе отмечен в д. Некрашово. Воробей полевой (Passer montanus). В небольшом числе встречается во всех населенных пунктах. Зяблик (Fringilla coelebs). Отмечен на всей территории. Отдает явное предпочтение разреженным древостоям. Щегол обыкновенный (Carduelis carduelis). В небольшом числе встречается в кустарниковых местообитаниях и в зарослях сорной растительности вблизи населенных пунктов. Снегирь обыкновенный (Pyrrhula pyrrhula). Отмечен 22.07 в смешанном лесу вблизи д. Косилово. В медвежьем углу01.08.201512:3501.08.2015 12:35:57
Темные тучи плотно укрыли небо над западными отрогами Валдая, временами оглашая все окрестности громом и освещая вершины деревьев сполохами молний. Непрерывно хлестал дождь. Был уже второй час ночи, когда автобус подошел к автостанции города Торопец – конечной цели моего путешествия. Мне оставалось лишь вытащить из-под сиденья свой рюкзак и понуро побрести под колоннаду здания автостанции, чтобы хоть на время укрыться от дождя. Ждать, тем не менее, пришлось недолго. Буквально через десять минут к автостанции подъехал «Lend Rover» с надписью «Фонд защиты диких животных». Во внедорожнике сидели двое молодых людей, назвавшиеся Василием и Никитой. Но … обо всем порядку. Что привело автора этих строк в столь неурочный час на автостанцию древнего и в прошлом знаменитого, а ныне едва сводящего концы с концами и стремительно уменьшающего свое население, города? Чем вызвана столь редкостная честь автору, заставившая встречать его глубокой ночью, да ещё и приезжать при этом на «крутой» (на современном молодежном арго) машине иностранной марки? Моему появлению в этих краях предшествовала довольно длительная переписка в социальных сетях с руководителем экологической станцией «Чистый лес» Эльвирой Пажетновой. Экологическая станция «Чистый лес» вот уже который год проводит экошколу «Медвежата» для детей, куда Ваш покорный слуга был приглашен в качестве преподавателя. Мой интерес к экостанции вырос вдвойне, когда я узнал, что уже много лет на экостанции живет и работает Валентин Сергеевич Пажетнов, заслуженный эколог Российской Федерации, награжденный орденом «За заслуги перед Отечеством», друг моего знаменитого земляка Василия Пескова, ведущий в стране специалист по бурым медведям, автор уникальной методики реабилитации осиротевших медвежат с последующим возвращением их в дикую природу. Возможность пообщаться с этим удивительным человеком заставила меня отбросить последние сомнения. Кстати, это общение началось раньше, чем я себе вначале представлял. И Эльвира Пажетнова и встречающие меня молодые люди приходились … внуками Валентину Сергеевичу, а также его преданными помощниками и коллегами в благородном деле. Наш путь до экостанции по грунтовой дороге, по которой не мешало бы пройтись хотя бы грейдером, и которая по структуре поверхности напоминала старинную стиральную доску, заняла почти час, так что в лагерь «медвежат» я прибыл уже в третьем часу ночи. Тем не менее, меня ждали. Миловидная женщина, которую мне представили как директора лагеря Аллу Евгеньевну, не смотря на поздний час, упорно предлагала угостить меня чаем. Когда же я наотрез отказался, не желая причинять гостеприимным хозяевам дополнительное беспокойство, связанное с приездом моей персоны, Алла Евгеньевна почти насильно всучила мне банан, дабы автор этих строк, не дай Бог, не околел с голоду с дороги. Потом меня проводили к палатке (с дороги показавшейся мне роскошными апартаментами), где автор, завернувшись в спальный мешок, крепко заснул до утра. Проснулся я, как всегда, рано и первым делом решил «отметиться» купанием в местном озере, носившем несколько режущее слух ревнителям чистоты русского языка название «Ручейское». Ручейское оказалось весьма обширным озером с поросшими сорока – шестидесятилетними ельниками с примесью березы берегами. Вода в озере действительно кристально чистая (это я пишу отнюдь не для красного словца!) и вполне пригодна для питья. Вдоль берега протянулись заросли белоснежных кувшинок, что придавало озеру дополнительный колорит. Ручейское довольно богато рыбой. На моих глазах Валентин Сергеевич Пажетнов за вечернюю зорю налавливал на опарыша до пол-ведра некрупной плотвы, красноперки и окуней, среди которых попадались неплохие подлещики. Из птиц на озере нам чаще других попадались выводки чомг. Отмечены были также лысухи, кряквы, гоголи, чирки-свистунки и небольшие кулики перевозчики. Периодически из прибрежных тростников доносился крик болотной курочки, или камышницы. Лес подходил к самой границе лагеря, которая была обозначена пышными зарослями иван-чая. Через несколько дней автор прямо возле палаток находил крепкие подберезовики. Относительно окрестных лесов следует сказать особо. Ещё начиная от Волоколамска вдоль дороги тянулась довольно однообразная картина из молодых березняков, среди которых попадались отдельный куртины елей. Данная картина мало изменилась и на Валдае. Разве что в рельефе добавилась некоторая волнистость, хорошо знакомая нам по Центральному Черноземью. Первые впечатления от лесов в окрестностях экостанции были в общем-то такими же. Разочарования добавили слова старожилов, которые, пожимая плечами, на мои вопросы отвечали: «А чего вы хотите? Здесь до 60-х годов одни поля были. Только как укрупнения колхозов начались, так и леса восстанавливаться стали». Только побродив несколько дней по окрестным лесам, внимательно присматриваясь и прислушиваясь взглядом и ухом натуралиста к жизни их обитателей, автор стал понимать специфику этих замечательных мест. За время пребывания на экостанции мне не раз вспоминались строки Н. Рыленкова: «Здесь мало увидеть, здесь нужно всмотреться, чтоб ясной любовью наполнилось сердце. Здесь мало услышать, здесь вслушаться нужно, чтоб в душу созвучья нагрянули дружно». После плотного завтрака дети и преподаватели собрались в лаборатории, недавно срубленном здании с окнами, закрытыми витражным стеклом. В небе ещё ходили тучи, и дождь продолжал накрапывать, так что ученикам было приказано взять с собой головные уборы и дождевики. Я примкнул к группе териологов, которую возглавлял уже знакомый читателю Василий. В группе было восемь учеников в возрасте от четвертого до десятого классов. Лично мне такая разновозрастная группа показалась не очень удобной для работы с ней, но, как говорится, «тебя не спросили»… Нам маршрут сначала проходил вдоль уже упоминаемой мной дороги, по которой меня везли из Торопца глубокой ночью. Против ожидания она оказалась довольно оживленной, что заставляла нас быть крайне осторожными с детьми, двигаясь исключительно вдоль левой обочины. Дабы не искушать судьбу, мы свернули на ближайшую тропу. Нашей первой находкой оказалась норка, предположительно принадлежавшая полевке и расположенная прямо возле обочины дороги. «Медвежата», уже являясь достаточно опытными исследователями, тщательно записывают местонахождение норы с указанием привязки к ближайшему населенному пункту, диаметра входа, координат, определенным по GPS. Чуть позже нам попались останки рябчика, съеденного, как определил Василий, енотовидной собакой. Автор этих строк старался запечатлевать на свой «цифровик» все новое, что ему попадалось по дороге, отдавая предпочтение местообитаниям, мало представленным или вообще не представленным на моей родине. К таковым относились, прежде всего, верховые болота, поросшие осокой и черникой и утыканные полусгнившими стволами берез. На такие болота, по словам Василия, медведи приходят нередко, привлекаемые черникой и другими ягодами. После поворота мы наткнулись на картину, автору более или менее знакомую. Корабельные сосны не меньше чем тридцатиметровой высоты возвышались над холмистой поверхностью, представляющей когда-то дюны на берегу древнего моря. Такая картина в лесах Центрального Черноземья едва ли не самая обычная, но здесь такой участок мне попался всего один раз. Сразу за корабельными соснами начался настоящий ельник – черничник, и наши питомцы мгновенно оправдали название экошколы, к которой на данный момент принадлежали, моментально рассеявшись по черничнику и присев на карточки. В этих позах наполовину закрытые кустиками черниками они до немыслимости напоминали пасущихся медвежат. Свернув на экотропу, я впервые в своей жизни увидел олений мох, или ягель. Его серо-зеленые подушки, сливаясь вместе, создавали удивительно мягкий природный ковер, в котором нога утопала по щиколотку. Чуть дальше мы увидели следы подсочки на соснах. Изуродованные деревья уже не один десяток лет мужественно боролись за жизнь, но несколько стволов стояли уже абсолютно сухими. Подобную удручающую картину мне приходилось наблюдать раньше под Воронежем и в Тамбовской области. Ещё дальше нам попались заросли папоротника орляка необычайной, по меркам нашей засушливой центрально-черноземной зоны, высоты. Я даже попросил нескольких наших питомцев попозировать на его фоне, дабы показать размеры этого растения. После экотропы мы опять вышли на дорогу, но в этот раз старались двигаться по противопожарной полосе отчуждения. Нас ожидали несколько встреч с местными птицами. Нам попался выводок черного дятла желны (последний, впрочем, за пять лет перестал быть редкостью в Центральном Черноземье) и один из символов тайги – кедровка, которую мы сначала приняли за сойку. Кроме того, в придорожных зарослях нам удалось услышать голоса длиннохвостой синицы ополовника и буроголовой гаички пухляка. Из хищников нам попадались канюки и черные коршуны, встречающиеся здесь, правда, не в таком количестве, как на просторах Центрального Черноземья. И один раз в зарослях мелькнула тень ястреба перепелятника. Когда мы вернулись в лагерь, до обеда ещё оставалось некоторое время, и дети направились в лабораторию, чтобы привести в порядок дневниковые записи и начать подготовку к вечернему отчету. После обеда для учащихся экошколы состоялась лекция об одомашнивании волка и о различных породах собак. А потом директор Андреапольского краеведческого музея прочитал лекцию об археологических находках на Валдае. После ужина вокруг костра состоялся вечерний круг, на котором учащиеся подробно рассказали о том, что они сделали за день. Отчеты, надо сказать, получились весьма занимательными. День завершился традиционным вечерним костром. Немного о структуре экошколы. В лагере на смене присутствовало сорок семь школьников в возрасте от первого до десятого класса. Школьники были разбиты на пять отрядов во главе с вожатыми. Вожатые, кстати, были исключительно волонтерами, приехали в лагерь за свой счет и работали за еду и за интересное времяпровождение. К своим обязанностям они относились весьма ревностно и пользовались заслуженной любовью своих питомцев. В плане научных изысканий учащиеся экошколы (кстати, сорок процентов учащихся приехали сюда уже не по первому разу) были разделены на шесть групп: «Териология», «Зоология позвоночных», «Зоология беспозвоночных», «Ботаника», «Бриология», «Юные натуралисты» (в последнюю были включены учащиеся первых – четвертых классов). Занятия в группах проводили сотрудники Фонда защиты диких животных. Кроме того, для всех участников читались лекции приглашенными специалистами (в числе которых оказался и автор этих строк). На следующий день, чтобы не терять времени даром и лучше узнать окрестности, я примкнул к группе зоологов позвоночных. Мне обещали показать гнездо глухаря – птицы, в наших краях не встречающейся и до этого видимой мной только в зоопарках. Наш путь лежал на вырубку, на которой ещё сохранились порубочные остатки и поросшую иван-чаем, дикой малиной и земляникой. Здесь, как водится, наши «медвежата» приступили к интенсивному «выпасу». Воспользовавшись этим обстоятельством, я решил посетить ближайший к вырубке лес, оказавшийся чистым ельником, т.е., мне – обитателю лесостепной зоны, мало знакомым. Под пологом елового леса царит вечный полумрак, создающий неповторимый колорит. Вошедшего под этот полог охватывает какое-то неведомое ранее ощущение таинственности, почти мистичности. Правда, руководитель группы зоологов позвоночных Никита (тот, что встречал меня в Торопце) несколько развеял мои романтические мысли, заявив, что медведю в мертвопокровном ельнике делать нечего. Обнаруженное нами гнездо якобы глухаря оказалось уже лишенным кладки. Позднее, когда мы показали фото гнезда Валентину Сергеевичу, тот усомнился в принадлежности гнезда этой величественной боровой птице. С трудом оторвав наших «медвежат» от поедания ягод, мы продолжили наш путь по заброшенной лесовозной дороге. По дороге нам попались следы вальдшнепов, разыскивающих различных червяков и личинок насекомых в дорожной грязи. Затем мы решили заглянуть на бобровую речку, на которой рассчитывали найти следы медведя. На этой маленькой речке бобры соорудили плотину, существенно повысив уровень воды. Данное обстоятельство весьма понравилось и уткам, и выдрам, и хозяину тайги медведю, приходившему копать личинок насекомых в топких берегах. Продвигаться вдоль бобровой речки было довольно трудно. Тем более, что начинал накрапывать дождь. Пару раз нам приходилось перебираться через протоку по скользким поваленным стволам. Автору в неполные пятьдесят лет пришлось также продемонстрировать способности к эквилибристике и гимнастике. Вроде бы, совсем уж в грязь лицом не ударил! Медвежий след нам попался довольно быстро. Нам предстояло сделать гипсовый слепок. Автор впервые наблюдал подобную процедуру. Сначала вокруг следа делается земляной бортик. Здесь важно, чтобы бортик был достаточно прочным и его не проломило давлением раствора гипса. Потом готовится раствор гипса соответствующей консистенции. Раствор заливается в форму, ограниченную земляным бортиком. Потом остается только ждать в зависимости от погоды от пятнадцати минут до получаса. Сразу скажу, что проделывать такую процедуру под дождем – удовольствие сомнительное. Но никто из «медвежат» не жаловался. Наоборот, все работали с явным воодушевлением, подшучивая и посмеиваясь друг над другом. Во второй половине дня мне предстоял визит к Валентину Сергеевичу Пажетнову, о котором я знал раньше по рассказам Василия Пескова. В книге «Проселки» Василий Михайлович разместил очерк «Друзья из берлоги», написанный в 1976 году и посвященный первому опыту Валентину Сергеевича по возвращению в природу выращенных в неволе медвежат. С тех пор много воды утекло, и работа по реабилитации медвежат значительно продвинулась вперед. Валентин Сергеевич живет в деревне Бубонницы примерно в трех километрах от деревни Косилово, где размещался наш лагерь. Я выступил в путь в начале четвертого, рассчитывая неторопливым прогулочным шагом где-то за час дойти до Бубонниц. Впрочем, пройти мне пришлось всего пару сотен метров, как возле меня затормозила машина. Руководитель экостанции «Чистый лес» Эльвира лично предложила подвести меня до места, безошибочно определив, куда я направляюсь. Сначала я подумал, что имею дело с обычной вежливостью по отношению к коллеге, но затем, когда обратно меня подвозила совершенно незнакомая девушка, я понял, что дело здесь в другом. В последнем случае мне пришлось делить заднее сиденье с двумя собаками породы «самоед». Как я понял, подвезти хотя бы отдаленно знакомого человека, да ещё имеющего отношение к экологической школе, в ближайших окрестностях считается делом чести. Кстати, подвозившая меня девушка оказалась уроженкой Твери, окончившей биофак Тверского университета и отдавшая предпочтение жизни в городе жизнь в «медвежьем углу» на вольном воздухе среди лесов, медведей, грибов и ягод. И таких «первопоселенцев» (в основном из Москвы) и ближайших деревнях оказалось довольно много. Наша беседа с Валентином Сергеевичем затянулась часа на два. За это время я узнал о медведях больше, чем за всю предыдущую жизнь. Разговор мог продлиться и дольше, но я, уже перегруженный информацией, не взирая на уговоры, решительно встал из-за стола и стал прощаться с гостеприимными хозяевами. Итак, медведь… Я знал о нем только то, что знают многие: живет в лесу, питается всем, что попадается (от меда до крупных копытных), на зиму залегает в спячку. Вот, собственно, и все. Откровением для меня были слова Валентина Сергеевича о том, что медвежата в возрасте до трех месяцев нередко остаются сиротами. Медведица, оказывается, весьма чувствительна к фактору беспокойства и оставляет берлогу со своими младенцами при малейшем поводе. Данное поведение обусловлено высокоразвитым чувством самосохранения (не путайте с трусостью!). Медведица понимает, что для продления рода ей важней сохранить себя, чем беззаветно сражаться за свое потомство. Осиротевшие медвежата нередко просто замерзают в берлоге, лишенные тепла материнского тела. Спасением таких вот медвежат и занимается Фонд спасения диких животных. География его действий охватывает всю европейскую часть России и заходит за Урал. Сотрудники Фонда реагируют на любой звонок, связанный с медведями, попавшими по какой-либо причине в беду. В возрасте шести месяцев медвежата уже вполне способны к самостоятельной жизни, но сопровождают мать до двух лет. Впрочем, нередко им приходится расстаться и раньше по разным причинам. Чаще всего такой причиной является течка медведицы, привлекающая самцов, которые вполне способны убить чужих детенышей. Как они отличают своих от чужих – пока загадка. Уже в годовалом возрасте медвежата вполне способны построить первоклассную берлогу «сибирского типа», т.е., представляющую собой огромную нору. В европейской части России такие берлоги встречаются редко. Численность медведей в европейской России начала расти с 60-х годов двадцатого века, когда в связи с политикой «укрупнения колхозов» были заброшены многие деревни и поля, которые со временем заросли лесом. Именно такой лес сейчас преобладает в Торопецком районе. Вообще медведь в европейской части России – довольно трусливое создание (в отличие от своего дальневосточного собрата) и избегает всех животных, превосходящих его размерами. И первой причиной тому является хищничество самцов по отношению к детенышам (правда, как утверждают шведские ученые, не к своим). Это заставляет медвежат быть крайне осторожными. Присутствие медведя вблизи человеческих поселений нередко можно определить только по оставляемым им следам. Методика воспитания осиротевших медвежат основана на выкармливании их без малейшего контакта с человеком, дабы у зверенышей не возник так называемый «импринтинг» - запечатление человека, который их кормит. Сотрудники Фонда, которые носят еду в вольеры к медвежатам (а эти вольеры занимают обширные пространства в лесу), стараются, оставив корм, поменьше двигаться, дабы не попадаться зверям на глаза. Уже по возвращении я прочитал книгу Валентина Сергеевича «Моя жизнь в лесу и дома» и понял, что этот человек, помимо всех прочих своих заслуг, является выдающимся писателем – натуралистом, стоящем в одном ряду с Сетоном – Томпсоном, Даррелом, Мантейфелем, Спангенбергом, Формозовым, Песковым, Семаго и другими. Но … пора двигаться дальше. На вечернем кругу «медвежата» вручали звезды наиболее отличившимся в течение дня. С удивлением узнал, что сегодня звезды удостоен и … ваш покорный слуга. На простом вырезанном из плотной бумаге в виде звезды куске плотной бумаги были выведены детским почерком слова, которые я позволю себе процитировать: «Профессору Успенскому за интересные лекции и дополнительную информацию в походе». Эта звезда сейчас стоит на полке у меня над компьютером рядом с другими самыми дорогими для меня наградами: призом студенческих симпатий и бумажным журавликом, подаренным мне детьми из интерната для детей с недостатками умственного и физического развития, с которыми я работал в лагере под Калачом. Немного об окружающих нас селениях. Их было всего пять. Население самого большого из них Пожни – центра местного сельсовета - составляло около трехсот человек. В остальных деревнях живет от двух десятков до сотни человек. Газа в здешних краях (как и в райцентре Торопце) нет. Жители используют газовые баллоны и печное отопление. Ближайший к нам магазин находится в деревне Некрашово (8 км от Косилово). Правда, в последние годы в этих краях появилось немало поселенцев из Москвы и других городов. В основном это – представители творческих профессий, есть и индивидуальные предприниматели. Некоторые используют дома в местных деревнях как дачи, но многие живут круглый год. Данное явление становится массовым по всей России (я сталкивался с таковым под Воронежем) и заслуживает отдельного изучения. Следует сказать, что за все время пребывания в лагере я испытывал какую-то неуютность. Поначалу мне казалось, что это связано с несколько непривычной для меня, жителя открытых пространств Центрального Черноземья, природной обстановкой. И только под конец смены я понял, что дело в другом. Здесь в четырехстах километрах от Москвы давление многомиллионного мегаполиса, тем не менее, ощущалось вполне отчетливо. Это сказывалось и в сплошных рубках, проводимых прямо на границе медвежьего заказника, и в массовой скупке богатыми москвичами земель и строений в ближайших селениях. Дошло дело даже до создания шикарного ресторана в одном из селений, явно рассчитанного на прием каких-то VIP – персон. Сотрудники Фонда и экостанции, как я понял с их слов, больше всего в этом отношении боятся, что проходящий мимо лагеря и экостанции и уже неоднократно упоминаемый в этом очерке грейдер заасфальтируют. Тогда уж точно сюда народ хлынет! Все сказанное выше взятое невольно возбуждает опасение за дальнейшую судьбу этого «медвежьего угла», оказавшегося слишком близко от густонаселенного Подмосковья. На следующий день Василий Пажетнов повез меня осматривать местную школу, где он сам когда-то учился. По его словам, в школе обучалось всего пятнадцать человек. Многим приходилось добираться до школы пешком или зимой на лыжах за восемь километров. При этом учителя весьма ревностно относились к своим обязанностям. За нерадивость и леность можно было и указкой по спине получить. И никто из учеников даже и не думал жаловаться родителям. В настоящий момент школа закрыта. Она представляет из себя два бревенчатых здания с печным отоплением и «удобствами» на улице. В моменту нашего посещения какие-то предприимчивые местные жители уже сняли в обоих зданиях полы. Василий походил по обоим зданиям, потом взял несколько валявшихся тут же и никому уже, очевидно, не нужных плакатов, обучающих физическим законам и, насупившись, направился к машине. Дальнейший маршрут группы молодых териологов проходил по старой грунтовой дороге. Мы рассчитывали, что после дождя на ней останется множество хорошо отпечатанных следов, с которых можно будет снять гипсовые слепки. Надо сказать, тут мы не прогадали. Наша коллекция пополнилась слепками со следов медведя, волка (сомнительно!), барсука, косули, вальдшнепа. Попалась нам и травяная лягушка, которая заметно отличается от широко распространенной в Центральном Черноземье остромордой лягушки более темной окраской и плотным сложением. По дороге нам попались заросли гигантской травы – борщевика Сосновского. У этого растения странная история. Не случайно борщевик иногда называют «местью товарища Сталина». Именно по инициативе упомянутого «вождя всех народов» борщевик стал культивироваться в европейской части СССР как силосная культура. В связи с культивированием борщевика Сосновского он получил широкое распространение, постепенно переселившись и в дикую природу, засевая берега водоёмов, пустыри, полосы отвода дорог, необрабатываемые участки полей. Таким образом, стремительное распространение борщевика нарушило экологическое равновесие и стало серьёзной проблемой в европейских странах. В Германии, Чехии, Эстонии действуют правительственные и общественные программы борьбы с борщевиком. Несмотря на это, борщевик Сосновского на данный момент успешно покорил Скандинавию. Экспансия борщевика идет в основном по дорогам, берегам рек и сельскохозяйственным землям. Простейшие пути проникновения семян — крупные автострады: на колесах машин растения могут быть отнесены на десятки и сотни километров от места вызревания. Разносятся они и по воде, и ветром, и животными. Самое неприятное из всего происходящего — то, что борщевик уже “пошел” под полог леса, в ольшаники, ельники, сосняки, где вытесняет чернику, бруснику и в корне меняет типы леса: там, где еще недавно стоял сосняк черничный или мшистый — теперь сосняк борщевичный... Наш маршрут заканчивается возле бывшей деревни Залежье, от которой остался лишь пустырь, поросший луговыми травами да полузаросший деревенский пруд. Возле дороги были когда-то сложены (но так и не вывезены) штабели бревен. «Медвежата», уже изрядно подуставшие от ходьбы, с удовольствием располагаются на них на отдых. Внезапно из-за густой ленты ивняка раздается странный курлыкающий звук, и над луговиной взмывают в небо два журавля. Провожаем их восхищенным взглядом, забыв про бинокли, фотоаппараты и кинокамеры. В дальнейшем крик журавлей я слышал в тех краях неоднократно, в том числе и в непосредственной близости от нашего лагеря. Вечером затеваем со своими питомцами «Что? Где? Когда?». Самим придумывать вопросы некогда, поэтому находим вроде подходящие для нашей возрастной группы вопросы в интернете. Тем не менее, некоторые вопросы считаем нужным подредактировать, некоторые вообще выкинуть, на место которых ставим несколько вопросов из высшей лиги. Меня, как некогда участника этих игр, одолевает чисто охотничий инстинкт: справятся или нет. Сама игра прошла весьма азартно (а другой «Что? Где? Когда?» и не бывает!). Лидерство прочно захватила команда, активно обсуждавшая каждый вопрос. Другая команда, в составе которой были явные эрудиты, уступала, хотя и пыталась отчаянно сократить разрыв. Был момент, когда счет почти сравнялся, о потом все встало на свои места: коллективизм, командная игра, основанные на взаимодействии игроков, победили собрание начитанных эрудитов. Команда, состоявшая из совсем маленьких девочек, поначалу, казалось, безнадежно отстала. Но в перерыве, произведя замену, они активно стали обсуждать каждый вопрос и в итоге ушли с последнего места. Было чем восхититься! Я был готов вручить им приз «За волю к победе»! Предпоследний день школы. Народ активно готовится к итоговой конференции. Как водится, в решающий момент возникают помехи в виде отсутствия электричества. Группа зоологов беспозвоночных втихаря решает сходить ещё раз в лес. Поколебавшись, навязываюсь сопровождать их. Руководитель группы зоологов беспозвоночных Мирослава Александровна, молодая женщина казачьей стати, чем-то напомнившая мне шолоховскую Аксинью, выпускница биофака МГУ, любезно соглашается взять меня в попутчики. Но взамен я должен рассказать им побольше о местных насекомых. Охотно принимаю выдвинутые условия! Наш путь лежит на сфагновое болото – биотоп, редко встречающийся на просторах Центрального Черноземья. Ходить босиком по слою сфагнума – ни с чем не сравнимое удовольствие. А уж вкуснее болотной, профильтрованной через сфагнум воды я, ей – Богу, ничего не пил. Пожалуй, сравнима лишь вода из песчаных горизонтов, встречающаяся в колодцах по Левобережью Дона. На болоте я впервые столкнулся с такими растениями как пушица, лишайник кладония, выделяющийся своими ярко-алыми похожими на плоды барбариса спорангиями. Здесь же мне попался багульник с причудливо извитыми полуодревесневшими стеблями. И конечно, огромное, доселе невиданное количество черники, вызвавшее бурный ажиотаж среди «медвежат». Из насекомых на болоте нам встретились: ивовая переливница, какие-то мелкие усачи, личинки панцирных клопов и огромный красногрудый муравей – древоточец. Здесь же нам попалась миниатюрная живородящая ящерица, чем-то напомнившая детям симпатичного мини-дракончика. Саму конференцию подробно описывать нет нужды. Группы «медвежат» выступали по очереди, рассказывая о том, что нового они увидели в школе, чему научились. Уровень докладов следует признать весьма высоким, хотя лично у меня осталось ощущение некоторой недоработанности, т.е., неиспользования всех имеющихся возможностей. Но об этом отдельно… Приближается последний вечер экошколы. Уже спущен флаг смены и отшумел последний концерт, на котором все сценки были посвящены экологическим проблемам. Лично мне больше запомнились три богатыря, пришедшие убивать Соловья – разбойника, но остановленные охотинспектором ввиду отсутствия охотничьих лицензий. Приближается последняя «королевская» ночь смены. И опять остро встает вопрос – чем занять «контингент» в эту самую ночь. Ничего лучше дискотеки никому в голову не приходит. Пытаюсь впервые за все мое пребывание спорить со своими гостеприимными хозяевами, но натыкаюсь на аргументы типа «пусть попляшут в одном месте, так будет легче за ними надзирать», «ну где они ещё так попляшут?», «это – традиция», «им же надо поорать и попрыгать»… Обуреваемый сомнениями, решаю не вмешиваться… Здесь позволю себе сделать отступление и обратиться к книге моего друга, режиссера СТЭМ «Киса» Олега Ласукова «Лагерный сбор». Да не сочтет Олег за лесть, но эта книга стала у меня одной из настольных. Итак, привожу цитату из вышеупомянутой книги: «… главный предмет вожделения детей – дискотека. На дискотеку молятся, дискотекой награждают, отменой дискотеки наказывают, и нет наказания страшнее….. Было бы большой наивностью объяснять причину этой страсти детской меломанией и невозможностью куда-то деть энергию. Возможно, дети сами думают, что главное, зачем они ходят на дискотеки – послушать музыку и потанцевать. Только почему-то очень, очень редко я видел девичники, на которых девочки включали магнитофон и танцевали. Мальчишников же с танцами не бывает никогда… Вожатые и воспитатели могут как угодно лишать детей этого любовного пира, но последняя ночь в лагере – это святое. Отменить дискотеку в последнюю ночь не решится даже самый крутой начальник» Когда я услышал, что на последнюю ночь намечается дискотека, моё нутро всколыхнули неприятные мысли: «Боже, и здесь, и здесь то же самое!!! Даже в экологическую школу проникла эта ПОШЛОСТЬ. Сколько с ней боролись, сколько разрабатывали ночных кафе и других альтернатив, но… ПОШЛОСТЬ, похоже, непобедима!» С такими невеселыми мыслями встречал я последнюю ночь в экошколе «Медвежата». Сразу хочу сказать – мои самые пагубные мысли не оправдались. Вероятно, две недели экошколы все-таки меняют детей настолько, что они уже хотя бы на время становятся менее восприимчивыми к кажущейся непобедимой пошлости. В данном случае выразилось это в следующем. В наспех подобранном наборе для дискотеки оказалось несколько медленных мелодий. Среди детей они пользовались наибольшей популярностью. Участники дискотеки подходили в нашу импровизированную рубку и благодарили за них, прося ещё раз повторить. Где-то к половине первого дискотека опустела. Большая часть участников переместилась к костру, остальные ушли спать. Вскоре музыка затихла, а дети остались сидеть у костра, наблюдая за звездами. Пошлость оказалась побеждена! Думаю, организаторам и методистам экошколы стоит подумать о какой-то замене набившей оскомину дискотеки. Например, о ночном кафе (также разработка О. Ласукова) или какой другой альтернативе. Последний день смены. Лагерь стремительно пустеет, родители забирают детей одного за другим. Трогательные сцены прощания с вожатыми, напоминающие финальную сцену из фильма «Игрушка» с бессмертным П. Ришаром в главной роли. Вот уж лагерь и совсем опустел. Не самое веселое зрелище! Даже меня, привычного и, как мне казалось, давно закостеневшего в эмоциях, что-то щемит в душе. Наконец, в лагере остается всего трое – Ваш покорный слуга и двое студентов волонтеров, не захотевших возвращаться в Москву и решивших дождаться здесь следующей смены. Да и за мной скоро должна заехать машина, чтобы отвезти на станцию. Над лагерем сгущаются тучи какой-то ранее мной не виданной причудливой формы. Кажется, будто отдельные фрагменты сплошь закрывшего небо полога под тяжестью чего-то невиданного свисают почти до земли. Ветер усиливается, гремит гром, явно предвещая скорый ураган. Я покидал лагерь уже в грозу и под начинавшимся ливнем, простившись с гостеприимными хозяевами и понимая, что оставил в этом «медвежьем углу» (это выражение в данном случае надо понимать исключительно буквально!) маленькую частичку своего сердца. Говорит и показывает Карасук (часть 4).30.07.201519:5330.07.2015 19:53:42
А теперь немного о дневных хищниках под Карасуком:
Пожалуй, самый заметный хищник в этих местах - болотный лунь.      Была также встреча степного луня (фото, правда, плохие).  Чеглок:  Конечно же, там попадаются и канюки:  Коршуны, безусловно, тоже присутствуют, но хороших фотографий нет... Говорит и показывает Карасук (часть 3).17.07.201519:5217.07.2015 19:52:51
Ну, а теперь еще про виды, которые я встретил в Карасуке. О видах, ставших для меня новыми, я уже рассказал здесь и здесь. Теперь же немного о видах, которые можно встретить на самом стационаре.
Первыми того, кто приехал на стационар, встречают деревенские ласточки:  И скворцы:  Но если скворцы гнездятся в скворечниках на домиках (фото 18 мая),  то ласточки - прямо в домиках, в тамбурах (фото 1 июля):  При появлении человека днем они стараются вылететь, а вечером - продолжают сидеть:  А вот птенцы уже подросли (7 июля):   Кроме деревенских ласточек там есть еще ласточки-береговушки (на снимке две птицы, но вообще-то там большие стаи бывают):   А по ночам на стационаре слышны крики. Это кричат слётки ушастой совы. Собственно, они были первыми птицами, которых я встретил в свой второй приезд. Одного из слетков удалось высветить фонариком, сфотографировать и снять на видео:  А теперь о некоторых водных птицах, встреченных на озерах. Кулики: травник:  Чибис (который с хохолком):  Ходулочник:    Шилоклювка:   Белохвостый песочник:  Много белохвостых песочников:  Поручейник:  Утки: пеганка:  Широконоска:  Шилохвость:  Чирок-трескунок  Серая утка:  Хохлатая чернеть:   Об остальных встреченных видах расскажу немного позже. Отряд "Заповедник - 2015"15.07.201522:1615.07.2015 22:16:36
Создание отряда «Заповедник – 2015» было сопряжено с известными трудностями. В этом году заканчивала университет сразу целая плеяда активных дружинников и опытных волонтеров. Отряд надо было формировать фактически заново. Был момент, когда к автору подбиралась предательская мысль отказаться в этом году от создания отряда. Но … договор с заповедником подписан, а студентам нужно проходить производственную практику. Так что деваться некуда! В результате 22 июня (прямо в День Скорби) отряд из 16 человек (4 девушки и 12 мужиков) во главе со своим командиром (функцию оного пришлось взять на себя автору этих строк) прибыл на Центральную усадьбу Воронежского заповедника. Из состава отряда многие даже не знали друг друга, в акциях ДОП до этого принимали эпизодическое участие лишь четверо, а восемь человек ранее даже не имели опыта полевой жизни в палатках. Как говорится, было от чего впасть в отчаяние! На момент прибытия автор этих строк ещё не знал, что ему придется командовать, пожалуй, самым великолепным отрядом, который был мне известен, начиная с 1985 года; отрядом, в котором ранее незнакомые люди станут единым целым, отрядом, в котором слабый становится сильным, лентяй – тружеником, индивидуалист начинает жить интересами коллектива, застенчивый проявляет инициативу и незаурядные организаторские способности, а девушка, ранее не умеющая готовить, превращается в незаурядную кулинарку! Но … обо всем по порядку. Начало было не очень удачным. На момент нашего прибытия руководство заповедника почему-то своевременно не приготовило ни палаток, ни дров, ни продуктов, не была подготовлена кухня, не установлены летние души. Окончательно все организационные вопросы были решены лишь к пяти вечера. Уже к экватору нашего пребывания в заповеднике трое членов отряда признались мне, что хотели уехать домой уже в течение первых часов и лишь нечеловеческим усилием воли заставили себя остаться. Более того, несмотря на неустроенность и начинающий подбираться голод, терзающий молодые желудки, уныния в отряде явно не наблюдалось. На второй день нам предстояло непосредственно приступить к работе. Мы должны были очистить от порубочных остатков территорию напротив бобрового питомника, отведенную под цветочные клумбы. Другая часть отряда занималась укреплением грунта и обустройством газонов на территории самого питомника. Вообще, следует заметить, что во всем поселке заповедника интенсивно шли работы по благоустройству. Это объяснялось подготовкой к проведению в сентябре крутого международного симпозиума по бобрам, на который ожидались специалисты со всего мира. Надо сказать, что весь отряд работал с недюжинным энтузиазмом, не скрою, для меня даже несколько неожиданным. Желающих «пошланговать» не было! Все жили одним: желанием выполнить поставленную задачу! На второй и третий день ситуация повторилась: очистка территорий, обустройство экотроп, работа на бобровом питомнике, где многие из нас впервые увидели бобровые ловушки. Незаметно подошли первые выходные. Многие из отряда собирались ехать в город. Автор думал, что обратно вернутся не все. Но … вернулись все до единого! Те, кто живут далеко, вставали в половине пятого утра, чтобы успеть к началу работы! А большинство вернулись в воскресенье вечером! А утром не надо было объявлять подъема! Дежурные вставали в семь утра, а к восьми весь отряд был на ногах! Плотно позавтракав, к девяти мы были уже наготове! В понедельник шел дождь. Мы загрузили с утра несколько машин веток, и потом нам объявили, что работы пока для нас нет. Возвращаемся в лагерь несколько разочарованные. Но молодая энергия требует выхода! Поэтому предлагаю пройти прогуляться по лесу! Благо, волонтерам вход в заповедный лес свободен, так что надо ловить момент! И вот мы входим под зеленые своды заповедного леса! Над нами возвышаются величественные мачтовые сосны. Студенты, проникшись окружающей нас картиной и тишиной, почтительно понижают голос. В конце июня птицы поют уже не столь интенсивно, но ещё можно услышать синицу, пухляка, зяблика, певчего дрозда. Картину дополняют карканье ворона и пронзительный крик желны. По дороге мы подымаем косулю, нам попадаются многочисленные кабаньи порои, периодически до нас доносится специфический запах гриба веселки, этих кащеевых «молодильных яблок». Пройдя километра полтора, мы выходим на большую поляну, на которой когда-то располагался Черепахинский кордон. С этим кордоном у автора этих строк связаны самые лучшие воспоминания молодости. Когда-то я, будучи зеленым студентом, жил на этом кордоне в составе отряда «Заповедник». Много воды утекло в Усманке с тех пор! А от нашего дома остался … лишь земляной вал, заменявший фундамент, поросший лещиной и увитый плетьми заморского интродуцента – девичьего винограда. Нам потребовалось немало времени и усилий, чтобы отыскать следы нашего стола и «Точильни» - так мы любовно называли нашу кухню. Дождь усиливается. Ставлю вопрос на голосование: вернуться ли в лагерь или продолжить путь. Большинство высказывается за продолжение. Теперь наш путь лежит через буреломы и ветровалы. Справа и слева маячат выворотни, которым надвигающаяся темнота и наше воображение придает самые причудливые очертания. Наконец, мы выходим на Черепахинское поле. Дождь уже льет, как из ведра, все насквозь промокли, но никто не жалуется. Черепахинское поле уже не то, что было в наше время и сейчас скорее напоминает интенсивно зарастающую березняком вырубку. Раньше оно казалось нам огромным, а теперь его размеры едва ли превышают футбольное поле. Тем не менее, студентам эта обширная поляна явно чем-то нравится. Решаем сфотографироваться на её фоне, после чего быстро возвращаемся в лагерь, пройдя в общей сложности около десяти километров. Теперь немного о нашем быте. Жили мы в лагере в палатках прямо на берегу Усмани. Палатки нам выделил заповедник. Они были двух- и шестиместные. Наш день начинался в семь утра. В этот час вставали дежурные и с ними командир отряда, автор этих строк. День я начинал с обязательного утреннего купания. В восемь часов мы завтракали и в районе девяти за нами заезжали, чтобы вести нас на работу. Мы с нетерпением ждали этого момента! Нашим любимым транспортом был заповедницкий квадрацикл и прицепленной к нему тележкой, способный передвигаться даже по бездорожью. Прокатиться на нем считалось у нас высшим шиком! О работе я уже коротко писал. Пожалуй, следует подробно описать один случай, когда мы были задействованы на бурение скважин и установку свай под новую экотропу. Бурение должно было осуществляться с помощью какого-то суперагрегата, окрашенного в оранжевый цвет и в целом выглядевшего довольно внушительно. Его хозяин уверял нас и руководство заповедника, что такие сваи он закручивает по двести штук за смену. Но … агрегат в первый день надежд не оправдал. То ли масло в него забыли долить, то ли ещё что, но в итоге нам пришлось вкручивать эти сваи вручную. Производительность нашего труда была явно невысокой, но вкрутили мы две сваи довольно ровно. На следующий день агрегат заработал, и за то же время было вкручено … три сваи и притом весьма криво. Дальнейшую судьбу этого импортного чуда техники нам узнать не удалось. Из других видов работ нам запомнился визит на Хавский кордон, который все к тому же бобровому симпозиуму должны были превратить в образцово – показательный: сделать в нем евроремонт, завести туда породистых лошадей, овец и т.д. Но для начала надо было очистить старую конюшню от навоза, которого нам за многие годы накопилось порядочно. По крайней мере наших усилий за два рабочих дня хватило только для того, чтобы вынести едва ли половину этого «камня плодородия». Потом заповедницкое начальство на это дело плюнуло и перебросило нас на другой участок работ. Обедали мы обычно в час дня, и до двух у нас был официальный обеденный перерыв. С работы приходили часов в пять. Потом – купанье в Усмани, ужин. Где-то в девять вечера студенты разводили костер, возле которого засиживались до глубокой ночи, играя в «Мафию». А автор этих строк, будучи уже в возрасте и не той силы, что раньше, отправлялся в свою палатку где-то около полуночи. Надо сказать, что наш лагерь (и в особенности кухня) за неполные три недели стал местом паломничества всех окрестных кошек, собак и … детей. Последние приходили просто пообщаться со студентами, поиграть в футбол и «догонялки» и т.д. На прощанье дети исписали маркерами все стены кухонной веранды надписями типа «Студенты ВГПУ (далее шло перечисление всех по именам), мы вас любим!», «Студенты ВГПУ, вы – лучшие!», «Мы вас любим и будем ждать!» и т.д. Местное население довольно быстро приняло нас за своих и помогало, чем могло. Любая наша просьба быстро удовлетворялась, будь то пучок зелени, стакан муки, молоток, отвертка или гвозди. Что интересно, когда на последней неделе в заповедник приехали студенты ВГУ, мы испытали так называемый «синдром местных». Типа, чего это они приехали? А что они там делают? А почему они прошли и не поздоровались? Подобные вопросы возникали даже в мозгу умудренного жизненным опытом командира отряда, не говоря уже о молодежи. К слову сказать, в первый же вечер к нашему костру присоединились несколько «вгушников», с которыми мы успели познакомиться в течение дня. Типа, «у вас тут обстановка более душевная и вы все тут такие дружные, не то, что наша группа» Снабжение нашего отряда по сравнению с тем, что было, во времена молодости автора этих строк, можно считать царским. Различные крупы и макароны, хлеб, колбаса, сыры, сосиски, овощи, «тушенка», консервы, майонез (современная молодежь жить без него не может!) поставлялись бесперебойно три раза в неделю. Выходные дни обычно посвящались устранению различных мелких повреждений в нашем лагере (ремонт скамеек, подтягивание палаток) или культурной программе. К нашим услугам были бесплатные «Ёжкины дорожки» и экскурсии в музей и Песковский зал, где была выставлена экспозиция, посвященная нашему знаменитому земляку. Вот и подошел последний наш рабочий день! Время, мучительно тянувшееся в первые дни, ближе к концу нашего лагеря летело неумолимо. Мы загрузили последнюю машину брусьев для строительства экотропы (её уже не нам разгружать) и вечером заповедницкий «Соболь» отвез нас в город. Прощание с местными детьми затянулось и сопровождалось неподдельными слезами. Выводы по отряду «Заповедник – 2015»: Набрал этот подзаголовок, уже собираясь скрупулезно перечислить все по пунктам, но потом передумал. Вывод один: отряд «Заповедник» должен жить во чтобы то ни стало, так как он просто нужен всем! Несколько коряво написал, но зато верно и от души! |
| |
|
