Последние сообщения блогов

Сегодня на кормушках сплошь синицы. Снегирей всего пару видел, а синиц - много. Сидел и снимал с близкого расстояния.
Синица на кормушке.


С головой ушла в еду...


Толкучка на моей кормушке.


Толкучка на чужой кормушке.

Снято вчера.

На мой взгляд, лучший транспорт в мире - велосипед. И в этом меня ничто не разубедит. Ну разве сравнить его с автомобилем, который мало того, что жрет бензин и загрязняет выхлопами атмосферу, но ещё и лишает возможности тихо и незаметно забраться в самые глухие уголки леса и пообщаться с его обитателями. Будь моя воля, я бы всю жизнь проездил только на велосипеде.
Велосипед годится и для учетов птиц на открытой местности - в полях, на лугах, в степях.
Возвращаясь как-то с таких учетов по лесной дороге, я усердно крутил педали, радуясь свету, солнцу, чистому, пропитанному запахом смолы воздуху. В кустах раздавался щебет синичьих выводков, где-то плакала пеночка-теньковка, перед вечерней зарей пробовал голос певчий дрозд. Ноздри щекотал приятный запах цветущей липы.
Впереди мне предстоял длинный стремительный спуск, а в конце его - довольно крутой поворот и далее подъем, который я рассчитывал проскочить с ходу.
Но, когда я миновал поворот, события вдруг круто сместились в сторону детективного жанра. Сразу не меньше десяти молодых людей вдруг кинулись наперерез моему набравшему скорость велосипеду, и ещё столько же устремились ко мне с флангов и с тыла. Не успел я опомниться, как был схвачен за руки. Несколько человек прочно вцепилось в руль и в колеса велосипеда. "Террористы! Похитители людей! Грабители! Лесные братья!" - молниями сверкали в голове мысли, рисуя картины одна мрачнее другой.
Вдруг позади строя моих похитителей возник не менее живописный строй нарядных девушек. Они приветствовали мое пленение радостными криками. Одна из них подошла ко мне вплотную и тоном, не терпящим возражений, произнесла: "Двести грамм за здоровье молодых!". Только тут я ощутил исходящий от моих похитителей явственный запах спиртного, да и девушка была не кристально трезвой. Только теперь я понял, что в лесу, согласно хорошей местной традиции, гуляет свадьба, в поле зрения которой я и имел неосторожность попасть. Подобные свадьбы стали проклятием для работников лесной охраны, так как оставляли после себя груды разбитых бутылок, кучи мусора, непотушенные костры, уже неоднократно приводившие к лесным пожарам.
Мои попытки отговориться тем, что я, дескать, на службе привели к тому, что велосипед из-под меня бесцеремонно выдернули, а самого повлекли к накрытому посреди небольшой поляны столу, за которым с видом инквизитора стоял (стоял, правда, громко сказано) пожилой мужчина с лицом цвета вареного рака. Вероятно, это был отец кого-то из счастливых новобрачных. Кругом толпились нарядные гости, а некоторые уже мирно отдыхали в тени ближайших кустов. Залихватски играла гармошка. Молодых, правда, нигде не было видно.
Мне налили с полстакана опалесцирующей жидкости, по запаху сильно напоминающую свекольный самогон и потребовали, чтобы я её залпом выпил.
- Молодых-то хоть покажите - кисло произнес я, решив, что надо хоть видеть, за чье здоровье пьешь.
С молодыми вышла заминка. Невесту вообще не нашли. Минут через пять ко мне подвели едва державшегося на ногах и что-то бубнившего себе под нос парня со слипавшимися глазами. Это, как мне объяснили, и был счастливый новобрачный.
Как только опалесцирующая жидкость переместилась из стакана в мой желудок, какой-то юноша, как вышколенный стюард, поднес мне закуску - кусок маринованного огурца, от которого почему-то немилосердно воняло бензином.
Как только я выпил, интерес ко мне тут же был потерян, и я беспрепятственно добрался до своего велосипеда, сиротливо валявшегося в придорожных кустах. Вздохнув, я поднял своего стального коня и медленно побрел вверх по склону. У меня появилось такое ощущение, будто с самогоном в меня вошло что-то тяжелое и нестерпимо скучное, что вытеснило легкость, свет и радость яркого солнечного дня.
Я поднял велосипед и пешком побрел к выходу из леса.

Неоднократно видел, как поползень засовывает семечко под кору и начинает долбить клювом. Думал - он забивает его поглубже под кору. Оказалось - расклевывает!



Кожурки в трещинах коры:

Наверно, нет более яркого и богатого на краски времени в году, чем время золотой осени. Золотая броня дубов, ярко-желтая листва лип и берез, желто-зеленоватые, как будто застенчивые ясени и красные вкрапления кленов и осин, переплетаясь, создают необъяснимый фонтан красок и запахов.
Нет ничего приятнее, чем идти в это время ранним утром по лесу, вдыхая пряный аромат усыхающих листьев и выискивая спрятавшиеся от невнимательного взгляда у основания стройных осин семьи крепких осенних опят.
Именно в один такой день начала октября наша группа студентов-биологов отправилась в один из пригородных лесов отдохнуть от занятий, пособирать опят, поздних подосиновиков и подберезовиков, а если повезет, то и ещё нередко попадающихся в это время боровиков и польских грибов.
На грибное место мы набрели довольно быстро. Очень скоро все приняли склоненные позы. То и дело раздавались радостные возгласы. Корзинки и ведра быстро заполнялись. Около полудня мы все собрались, похваляясь друг перед другом своими трофеями.
Так как все успели уже проголодаться, то было решено скорее найти место для костра, где сварить свою добычу. Приправы, соль у нас были заранее приготовлены. Были захвачены из дома также хлеб и термосы с горячим чаем. Всеобщее внимание привлекал мой рюкзак, откуда доносилось притягивающее бульканье. Невзирая на значительную тяжесть, я никому не доверил нести его. В нем находились две пластмассовых канистры с рубиново-красной жидкостью - изумительным даром кавказских виноградников.
Когда мы поднялись на небольшой холм и взглянули на соседнюю ложбину, нашим глазам представилась картина, заставившая нас невольно открыть рты. По ложбине среди сосен, берез и осин бродили не меньше двух десятков офицеров разных родов войск в парадной форме и в званиях не ниже подполковника. Потом моя однокурсница Оля уверяла, что видела даже одного генерала. Но и без генералов в глазах рябило от цветных фуражек и золотых погон с большими звездами. В отдалении возле дороги стояли несколько черных "Волг" (высший шик по тем временам).
- Не иначе, как большие маневры - высказал предположение Виктор.
- А ты радио сегодня не слушал. Может, индейцы на тропе войны? - как-то неловко пошутила Рита.
Честно говоря нам всем было не до шуток. Оказаться, сам того не зная, в пределах особо охраняемого объекта или воинской части в те времена могло иметь весьма неприятные последствия.
Офицеры тоже заметили нас и как-то робко приблизились. Ободренные их неуверенностью, мы довольно лихо поздоровались. "Ну, как грибы?" - так же робко спросил довольно пожилой полковник. Только тут мы заметили, что в руках каждый офицер держит кошелку или полиэтиленовый кулек. Таким образом, цель визита в лес столь большого числа высших армейских чинов стал для нас понятен. При ближайшем рассмотрении также выяснилось, что, в отличие от нас успехи у бравых вояк весьма скромные и ограничиваются в лучшем случае двумя-тремя сыроежками или свинушками на каждого.
Наш скромный, но, очевидно, внушительный вид (штормовки защитного цвета, такого же цвета штаны, резиновые сапоги), а, главное, несомненные грибные успехи вызвали уважение со стороны военных.
- Ребята, - совсем уж жалобно заговорил полковник - а вы нам грибов не продадите?
Подобное предложение вызвало у моих товарищей неоднозначную реакцию. Наше недоумение офицеры попытались развеять рассказом о том, что у какого-то большого их начальника сегодня день рождения, что они ехали "отмечать" это событие на турбазу, а по дороге начальнику захотелось грибов, и он погнал их в лес. Судя по растерянному виду офицеров и жалкому виду их промокшей парадной обуви, брюк и кителей (парадная военная форма - отнюдь не лучшая экипировка для хождения по осеннему лесу) это было похоже на правду. В итоге мы сжалились.
- Продать не продадим, а вот обменять обменяем - не растерялся мой друг Игорь. - На молочно-кислые продукты.
Офицеры понимающе кивнули.
- Как по-вашему? - спросил я, поднимая свою корзинку, в которой было примерно шесть литров опят, а сверху несколько подберезовиков и польских, - Это одного литра будет стоить?
- Будет, будет - с явным облегчением произнес ведший с нами переговоры полковник. Он что-то шепнул стоявшему чуть сзади молодому подполковнику, тот кивнул, отдал честь и тут же устремился к машинам. - Только нам...
- Понятно - не выпустил инициативу Игорь. - Тогда ещё литр.
Подошедшему с топорщащимися карманами подполковнику пришлось снова бежать за водкой. Бравые вояки были так довольны, что в придачу подарили нам большую банку югославской ветчины весом примерно три килограмма. По тем временам тотального дефицита это был воистину щедрый подарок. Затем представители Вооруженных Сил приняли подобающий им горделивый вид и с победоносным видом потащили выменянные грибы к машинам докладывать Верховному Командованию об очередных боевых успехах. "Советский офицер может всё!" - читалось у них на лицах.
Пока мы разводили костер, варили грибную похлебку, готовили нашу нехитрую снедь, а Игорь охотничьим ножом открывал банку с ветчиной, Виктор, который долго о чем-то размышлял, вдруг произнес:
- Это что же это был за начальник, которому полковник за грибами ходит? Не иначе как какой-нибудь маршал?
Мысль о том, что собранные нами грибы будет есть какой-нибудь заслуженный маршал, может быть близкий к высшим руководителям страны, невольно льстила нашему самолюбию.
- Ну, за наши доблестные Вооруженные Силы! - произнес Игорь первый тост.
Мы дружно сомкнули кружки, выпили и с удовольствием закусили маршальской ветчиной.

Сегодня охотился в основном на кормушках. Интересно, что на кормушках стало много снегирей. И на лесных тоже немало. Подошел к своей кормушке, насыпал корма, сходил к другой, потом вернулся - со снега из-под кормушки (там тоже семечки рассыпаны) - оттуда порскнуло не меньше десятка снегирей!

У другой кормушки крутилась сойка. Несколько раз ее спугивали (место людное - самое неприятное, что есть в лесу - это люди), но она возвращалась. Один раз даже снял ее вместе со снегирем.




Поползень таскает семечки и прячет под кору.

Оказывается, это - серый снегирь.

Наблюдения проводились во время путешествия по Синаю и Израилю с 28 января по 4 февраля 2011 года. 29 января – 2 февраля автор совершил поездку по Израилю по маршруту Эйлат – Кумран - Тверия – Хайфа – Тель-Авив – Иерусалим – Кумран – Эйлат. Остальные четыре дня автор провел в городе-курорте Таба на Синае.
В первый день прибытия в отеле «Sonesta» автором были встречены следующие виды: малая белая цапля (Egretta garsetta), египетская горлица (Streptopelia senegalensis), воронок (Delichon urbica), скальная ласточка (Ptyonoprogne fuligula), береговушка (Riparia riparia), белая трясогузка (Motacilla alba), желтопоясничный бюльбюль (Pycnonotus xanthopygos), белопоясничная каменка (Oenanthe leucopyga), славка-завирушка (Sylvia curruca), серая мухоловка (Muscicapa striata), луговой чекан (Saxicola ruberta), черноголовый чекан (Saxicola torquata), пеночка-весничка (Phylloscopus trochilus), домовый воробей (Passer domesticus).
Забегая вперед, автор отмечает, что во время дальнейшей поездки египетская горлица была встречена во всех населенных пунктах, домовый воробей – так же, но в меньшем числе. Желтопоясничный бюльбюль обычен на Синае и в южной части Израиля. Как автору стало известно позднее, желтопоясничный бюльбюль претендовал в 2008 году на звание национальной птицы Израиля, но потом предпочтение было отдано удоду. Белая трясогузка встречалась также практически повсеместно, хотя наблюдалось тяготение к прибрежным районам Средиземного, Красного, Мертвого морей и Галилейского озера.
В целом Синайский полуостров представляет собой каменистую гористую пустыню с весьма скудными условиями для пропитания птиц. Территории отелей и небольших поселков, расположенные за несколько километров друг от друга, представляют собой настоящие зеленые оазисы, предоставляющие птицам хорошие условия для зимовки, гнездования и кормления.
Сразу за городом Эйлат на небольшом искусственном рыборазводном водоеме автор встретил стаю розовых фламинго (Phoenicopterus rubber) численностью примерно в 40 птиц.
Во время проезда вдоль границы заповедника Хай Бар автор неоднократно встречал африканских страусов (Struthio camelus). Поначалу я сомневался: включать ли их в список птиц или считать чем-то вроде полудомашних или домашних животных. Но, ознакомившись и историей африканских страусов в Израиле, все-таки решил включить. Оказывается, когда-то африканские страусы обитали в Израиле, но в 30-х годах XX века были истреблены. В 1973 году была начата программа по реинтродукции страусов. Так что страусы в заповеднике Хай Бар являются полноценными дикими птицами.
В том же заповеднике автором были встречены антилопы ориксы (Oryx gazella) и бубалы (Bubalis sp.), в отношении которых также осуществляется программа по реинтродукции. В районе заповедника Эйн – Геди автор видел двух серн (Rupicapra rupicapra).
В местечке Кумран автор встретил довольно многочисленных касаток (Hirundo rustica), серых ворон (Corvus corone cornix), скворцов (Sturnus vulgaris), черных дроздов (Turdus merula). В дальнейшем все четыре вида неоднократно, хотя и в небольшом числе встречались в северной половине Израиля. Для черного дрозда было характерно тяготение к озелененным территориям.
Между Эйлатом и Мертвым морем автор встретил 9 пустынных воронов (Corvus ruficollis). Вдоль берега Мертвого моря и долины реки Иордан неоднократно встречались озерные чайки ((Larus ridibundus), обыкновенные каменки (Oenanthe oenanthe) и золотистые щурки (Merops apiaster).
В городе Тверия отмечены немногочисленные сизые голуби (Columba livia). В дальнейшем этот вид отмечался и в других населенных пунктах северной части Израиля, но везде в небольшом числе.
Утром в Тверии возле отеля автор слышал крик кольчатой горлицы (Streptopelia decaocto). На Галилейском озере в изобилии встречались озерные чайки, чайки-хохотуньи (Larus cachinnans), большие бакланы (Phalacrocorax carbo), лысухи (Fulica atra). Прямо в центре Тверии на набережной автор встретил белогорлого зимородка (Halcyon smyrnensis). Малый пегий зимородок (Ceryle rudis) был встречен один раз на Средиземном море в местечке Кейсария. Здесь же была встречена черноголовая овсянка (Emberiza melanocephala).
Из хищных птиц автором были встречены: пустельга (Falco tinnunculus) (1 – между Тверией и Канной Галилейской, 5 – между Хайфой и Тель-Авивом, 1 – в Иерусалиме на Сионской горе); курганник (Buteo rufinus) (2 – между Тверией и Хайфой, 1 – в местечке Кесария между Хайфой и Тель-Авивом); канюк (Buteo buteo) (1 – в местечке Кейсария); черный коршун (Milvus migrans) (3 – возле поселка Мигдаль в районе Тверии).
На реке Иордан в изобилии встречались малые белые цапли, малые бакланы (Phalacrocorax pygmaeus), отмечены камышница (Gallinula chloropus) и зимородок (Alcedo atthis). Внимание привлекли полуручные нутрии (Myocaster coypus), подплывающие к совершающим омовение паломникам и выпрашивающие корм.
В местечке Капернаум на побережье Галилейского озера автор встретил сизоворонку (Coracias garrulous), удода (Upupa epops), капскую горлицу (Oena capensis), зеленую щурку (Merops orientalis), серую славку (Sylvia communis), черноголовую славку (Sylvia atricapilla), жулана (Lanius collurio).
Во многих местах на побережьях Галилейского озера и Средиземного моря автор встречал шпорцевых чибисов (Vanellus spinosus). На подъезде к Иерусалиму со стороны Тель-Авива была встречена огромная стая обыкновенных чибисов (Vanellus vanellus).
На подъезде к Хайфе автор видел трех вяхирей (Columba palumbus), очевидно, зимующих. В Хайфе в Бахайском парке была встречена зарянка (Erithacus rubecula).
В Иерусалиме на Масличной горе были встречены: кеклик (Alectoris chukar, большая синица (Parus major), сирийский дятел (Dendrocopos syriacus), зеленушки (Chloris chloris); на Сионской горе – палестинская нектарница (Nectarina osea), также претендовавшая на звание национальной птицы Израиля.
Итого за время поездки на территории Израиля и Синайского полуострова было обнаружено 56 видов птиц. Тропический элемент в орнитофауне Синайского полуострова и Израиля представлен более существенно, чем в орнитофауне африканской части Египта (см. Мир птиц, январь - апрель, 2006, № 1 (34)).

Всю зиму стайка снегирей жирует около моей кормушки. Кормушка маленькая, повешенная для синиц, а снегири заселяют её, не давая никому в неё залезть. Кормлю их всех не жаренными семечками подсолнуха. Полстакана семечек съедают за час.
Иных птиц, а также кроме ворон и сорок - нет.

Наблюдается второй раз за эту зиму.

Какой ужас! Только закончился семестр с его нудными лекциями, утомительными семинарами и мерзкими лабораторными занятиями! Наконец-то сданы зачеты и экзамены, которые, наверно, придуманы специально для того, чтобы преподы могли вдоволь поизмываться над ни в чем не повинными студентами!
Но преподам всего этого мало! Они ещё придумали такое наказание, как летняя полевая практика! Это же ужас какой-то!!! И теперь бедным студентам, находящимся на грани нервного срыва после учебного семестра и летней сессии, вместо того, чтобы целыми днями валяться у телевизора и "зависать" в инете (в общем, отдыхать) приходится ехать куда-то за тридевять земель в тьму-таракань и целую неделю жить там без мамы и папы! Ужас!
Мама, папа, бабушка!!!! Заберите меня скорей отсюда!!! Это же ужас какой-то! Режим, как в тюрьме!! Вставать заставляют аж в семь утра!!! Ужас!!! Я дома сроду раньше одиннадцати не вставала!! Но злобные преподы этого не понимали, из-за чего у меня теперь два хвоста.
Спим на каких-то матрасах прямо на полу в какой-то сельской школе!! Вы не представляете, как жестко и неудобно!!! Названия села, где мы живем, я даже не пыталась запомнить - не то какая-то Павловка, не то Берёзовка. В общем помню, что перед тем мы переезжали какую-то реку (названия реки я тоже не помню). Так что когда за мной поедете, ищите после моста через реку второй поворот налево. Только я не помню, в какую сторону от города мы ехали. Помню только, что ехали мы страшно долго (препод сказал, что часа два, но думаю, что он врет, чтобы нас успокоить).  
А завтрак!! Вы знаете, что я - девушка неприхотливая. Питаюсь одними конфетами и сладким печеньем, А тут ничего этого неееет!! Кормят какими-то мерзкими кашами (вот сегодня опять давали гречневую с какими-то вонючими сосисками, а я их терпеть не могу). А вчера на обед были какие-то отвратительные щи, в которых плавала зелень петрушки (говорят, прямо с огорода набрали). Так сами бы преподы с поварами и ели, а мне дайте конфеееет!! А на второе подали рис с тушенкой!!! Это ещё больший кошмар!!! А хлеба я не ем принципиально, так как боюсь располнеть!
А сегодня мы ходили купаться на реку (её названия я тоже не запомнила). Я по привычке надела свой купальник, который купила в Анталье. У препода отвисла челюсть, и он сказал, чтобы я свой целлюлит спрятала. Я целый день не находила себе места и в комнате просила подруг посмотреть, есть ли у меня целлюлит. Завтра специально покажу преподу. Пусть убедится, что у меня никакого целлюлита нет! А если не верит, пусть пощупает!
Но самый большой кошмар - это то, что каждый день приходится страшно много ходить. Я по магазинам столько не хожу!! В первый день я так устала, что еле доплелась до столовой. А от пота у меня вся тушь из глаз растеклась!!! Я думаю, мы прошли километров десять, хотя препод врет, говоря, что не прошли и двух. Это он всегда так!
Это он, наверно, злится на нас за то, что мы опоздали на экскурсию. А как нам не опоздать, если мы за полчаса не успели накраситься? А какая же студентка пойдет на занятия ненакрашенной?!!
На второй день препод нас предупредил, чтобы мы лучше одевались, так как в местах, куда мы пойдем, много комаров, Да что этот доцент понимает?!! Какая же девушка (да ещё блондинка) будет одеваться в такую жару??!! Мы пошли в одних купальниках (я, правда, надела другой - гавайский, который мы с мамой купили на развале в Лужниках).
Мама, папа, бабушка, дедушка, вы не представляете, какой это был ужас!!! Когда я вышла из лесу, то была похожа на ту шкуру леопарда, которую дядя Женя показывал нам в прошлом месяце. Он ещё врал, что сам добыл этого леопарда в Африке, хотя наверняка купил в каком-нибудь универмаге.
Я также могу сказать, что добыла орла, которого нам препод показывал. Орла я не видела, так как не успела настроить по глазам бинокль. А бинокль я не успела настроить, так как долго снимала свои дымчатые очки, которые папа привез мне, как он мне говорил, из Италии. Позже я узнала, что "Италия" - киоск на углу нашего дома. Как не стыдно, папочка, обманывать дочуру?!!!
В общем вечером я попросила препода натереть мне спинку той мазью, что дала мне мама от комариных укусов (пусть заодно убедится. что у меня никакого целлюлита нет). Но этот доцент почему-то покраснел и отказался. Никакой заботы о студентах!!!
В общем в тот день мы устали так, что на дискотеке пробыли не до трех часов ночи, как обычно, а только до двенадцати. Мы бы пробыли дольше, но одна из местных девушек обещала мне выцарапать глаза, если я буду строить глазки её приятелю. Какая грубость!!! Я ему и не строила глазки - нужен он мне!! Я только хотела его убедить в том, что наш препод не прав, говоря, что у меня целлюлит! Зачем же сразу грубить?
В общем, права была мама, уговаривающая меня идти учиться не на эколога, а на бухгалтера!!! Тогда бы уж точно не пришлось таскаться по десять километров по жаре, кормить комаров и есть в столовой всякую гадость!!!
В общем, это какой-то ужас!!! Заберите меня скорей отсюда!!!