О своем посещении Шипова леса зимой автор уже знакомил читателей. Теперь у меня появилась возможность встретиться с этим «золотым кустом России» в конце лета и сравнить впечатления. Поводом для посещения стали уже давно запланированные исследования муравьев, которые по разным причинам откладывались из года в год.
И вот, наконец после долгих дней подготовки, сборов, переносов и согласований ранним августовским утром мы выходим из автобуса, довезшего нас до села Воронцовка. О Воронцовке лично мне мало что было известно ранее. Лишь воронежский краевед Болховитинов писал в начале XIX века: «Жители того села [Воронцовки] нрава суть скотскаго (сохраняю стилистику того времени), лошадей воруют». Что и говорить, нелицеприятная характеристика!
Тем не менее, с первого взгляда Воронцовка произвела на нас благоприятное впечатление. Мы приехали в базарный день, и на главной площади села был разбит богатый рынок. В центре села наше внимание привлекли несколько добротных двухэтажных каменных домов, которым явно было больше ста лет.
Неоднозначное впечатление произвело здание начальной школы, построенное ещё в XIX веке на средства местного купца, а сейчас переделанное в … церковь. Что поделать, похоже, знамение времени!
В Воронцовке на нашем пути оказался старинный парк. Мне уже доводилось бывать в нем, но … не могу пройти мимо дубов, которым явно не одна сотня лет, дабы не полюбоваться на старейшие деревья Воронежской области. В США такие деревья являются национальной достопримечательностью, строго охраняются и носят имена национальных героев – «Джордж Вашингтон», «Томас Джефферсон», «Авраам Линкольн». Мне уже рассказывали одну историю о планах местного руководства срубить эти уникальные деревья, а на их месте … построить храм! Что за странные представления о вере?!
Из Воронцовки наш путь лежит на хутор Новенький, где расположена контора Воронцовского лесхоза. Когда-то в послевоенные годы этот лесхоз давал восемьдесят процентов бюджета области, то есть, по сути, в те голодные годы кормил всю область. А сейчас … впрочем, о нашем многострадальном лесном хозяйстве писать надо отдельно…
В лесхозе нас приняли радушно. Беспрепятственно разрешили ознакомиться с планами лесных насаждений, а затем директор лесхоза лично отвез нас на служебном автомобиле к огромному гнезду рыжих лесных муравьев, которые собственно и являлись целью нашего посещения Шипова леса.
Мы закладываем несколько пробных площадок (на каждую уходит более часа) и решаем оставшееся до автобуса на Павловск время посвятить осмотру ближайших окрестностей.
В ближайших выделах мы обнаруживаем огромное количество пороев мышевидных грызунов. Похоже, эти мелкие милые зверьки представляют собой настоящий бич для дубравы, поедая желуди и таким образом препятствуя естественному возобновлению леса.
Немало мы встретили и косульих пороев, а также следов их лежек. Попадались нам и муравейники, разрытые кабанами. В одном месте мы обнаружили кабанью «ванну» в долговременной луже.
Но настоящее впечатление производят дубы. Таких деревьев в лесах под Воронежем не встретишь! Толщиной почти в метр (а есть и больше!) и высотой не менее чем метров в двадцать они выглядят словно седые, но ещё крепкие патриархи, снисходительно поглядывающие на нас – ничтожных смертных по сравнению с ними. Да минует этих патриархов бензопила лесоруба!
Бросилось в глаза обилие лесных вредителей. Нам неоднократно попадались гусеницы шелкопрядов и пахучего древоточца. Последние издают запах древесного спирта и когда-то служили изысканным блюдом для древнеримских патрициев. Что и говорить, изменились вкусы с того времени!
На опавших прошлогодних листьях встречаем обильные галлы нумизматической, яблоковидной и шишковидной орехотворок. А на входе в хутор Новенький нам попались на иве эффектные галлы ивовой розовидной галлицы.
Из птиц чаще всего нам попадались поползни, сопровождаемые свитой из синиц, лазоревок и пухляков. Для них уже началась пора предзимних кочевок. Неоднократно мы слышали крики дятлов. С высоты до нас доносились тоскливые крики канюков, собирающихся в стаи перед отлетом.
Лесной страж ворон несколько раз выкрикнул «крок, крок», пролетая прямо над нашими головами. В голосе этой мистической птицы были слышны одновременно и вопрос и раздражение вторжением в их владения незваных пришельцев.
Теперь о главном нашем объекте исследований: о муравьях. В Шиповом лесу явно главенствуют рыжие лесные муравьи, но на отдельных сильно захламленных валежником участках весьма обильны черные блестящие, словно эбонит, пахучие муравьи-древоточцы. Свое название они получили за то, что имеют свойство при тревоге издавать резкий гвоздичный запах. Эти муравьи прокладывают в почве длинные (иногда до нескольких десятков метров) тоннели, по которым следуют до деревьев, на которых «пасутся» «муравьиные коровы» - тли.
Только на деревьях нами были встречены мелкие четырехточечные муравьи. Этих муравьев можно узнать по светлым пятнам на брюшке. Похоже, на землю этот вид вообще не спускается, живя и охотясь на стволах и в кронах деревьев. Последние годы я неоднократно встречал этих муравьев в парках Воронежа, но вот найти гнездо ни разу не удавалось.
Более мелкие муравьи явно избегают своих многочисленных и крупных собратьев. В добыче рыжих лесных муравьев мы отмечали черных садовых и краснощеких муравьев. Похоже, эти «хозяева леса» не гнушаются охотой на своих собратьев. Впрочем, и здесь есть исключения. Мельчайшие (меньше булавочной головки) подкорные муравьи преспокойно разгуливают прямо возле гнезда рыжих лесных муравьев. При этом представители обоих видов неоднократно сталкиваются друг с другом, не проявляя никакой агрессивности. Они даже ощупывают друг друга антеннами, словно бы для приветствия. Что и говорить, чудны дела твои, природа!
Из леса мы решаем пройти в направлении села Александровка, чтобы там сесть на автобус, идущий на Павловск. Наш путь лежит через так называемую «степь Шипова леса», остепненные меловые обнажения, примыкающие прямо к опушке.
Здесь мы словно бы попадаем в совершенно другой мир! Вместо тени – палящее солнце. Вместо поползней, синиц и дятлов нас встречают представители типичной степной орнитофауны: яркие, словно рубины, золотистые щурки, сверкающие синевой оперения, словно сапфиры, сизоворонки. Нас приветствуют свистом степные стражи – сурки–байбаки.
Наш путь лежит мимо Крепацкой криницы - колодца, вырытого на окраине Шипова леса. По легенде хозяин всех окрестных земель князь Воронцов когда-то выменял за две породистые собаки население целого украинского хутора («крепаки» по-украински означает «крепостные»), которое и привез сюда, приказав вырыть и содержать здесь колодец.
Сейчас в условиях свободы и демократии криница уже изрядно заросла речным тростником и водокрасом. Но вода в ней продолжает оставаться чистейшей и весьма приятной на вкус. Для нас последнее обстоятельство особенно актуально, так как наши запасы воды на жаре быстро иссякают.
На входе в Александровку нас ожидает ещё одно яркое впечатление. Позади нас раздается вой сразу нескольких автомобильных сирен. Уверенный, что случился как минимум пожар или что-нибудь другое из рук вон выходящее, инстинктивно начинаю искать глазами дым, стелющийся из какого-нибудь здания.
Но … оказалось, это всего лишь свадьба! Мимо нас пролетели, издавая все мыслимые звуки, несколько украшенных цветами машин. Особое впечатление на нас произвела третья машина в кортеже, из крыши которой высовывался молодой человек, в патриотическом экстазе размахивающий российским триколором!
В автобусе, идущем на Павловск, мы познакомились с симпатичной парой из Петербурга. Молодые люди представились этнографами. Они приехали наугад в такую даль, не имея здесь ни родственников, ни знакомых, чтобы найти … практикующего колдуна! Мы пожелали им удачи, про себя подумав, что искатели колдунов опоздали как минимум лет на сто.
На автостанции в Павловске мы простились с этнографами, которые направились к местной гостинице. Самим нам также было невредно отдохнуть, так как в этот день мы протопали не меньше двадцати километров, а впереди нас ждали ещё три дня кропотливых исследований.
Повстречались однажды глупец и верблюд. Увидев верблюда, глупец воскликнул:
— Что за урод! Какой ты горбатый!
— Ты судишь, и тем самым создаёшь мнение, — ответил верблюд. — Знаешь ли ты, что своими речами ты приписываешь ошибку Создателю? Горб — не изъян. Таким я создан по определённой причине и для некой цели. Лук не может не быть согнутым, тетива должна быть прямой. Ты просто глупец! И понимаешь не больше осла!
Эта экспедиция замышлялась давно. Поводом к ней послужили регулярные выбросы загрязнений в Дон, источник которых нам никак не удавалось установить. Вот уже четыре года по Дону от Павловска до Вешенской течет мылообразная пена с явными признаками органического происхождения. Письма в государственные природоохранные организации результата не дали. Чиновники от экологии отделывались отписками в стиле «это – свойство Дона», «загрязнение носит природный характер» и типа «так всегда было».
Отчаявшись найти поддержку у властей, мы обратились в общественные организации и там нашли понимание. В организации и финансировании экспедиции с целью поиска источников загрязнения Дона приняло молодежное движение «НАШИ», экологическим активистам которого автор выражает искреннюю благодарность.
Наконец, после долгих сборов, приготовлений и согласований в последний день июля (кстати, в этом году грязь по Дону потекла с 9 июля) мы начинаем свое плавание в тихом и красивом городе Павловске. Этот город (который иногда знакомые называют Донским Парижем) провожает нас приятной прохладой раннего летнего утра.
Едва байдарка отчалила от пристани, как мы сразу попали в огромное мутное пятно неприятного белесого цвета. Само пятно состоит их множества крупных серо-бело-зеленоватых пятен. Такое впечатление, что на наш Дон наплевали (в буквальном смысле).
Загрязнение тянется на несколько сотен метров. Его центр размещен в заводи под крутым берегом, на котором находится павловский хлебоприемный пункт. Забегая вперед, скажу, что это пятно грязи с небольшими разрывами тянулось до Украинской Буйловки.
Сразу за Павловском нашему глазу представляется другое зрелище, также символизирующее немаловажную экологическую проблему. Перед нами - высокий песчаный берег, засаженный сосной. Даже невооруженным глазом видно, что берег активно подмывается Доном. На склоне, словно пораженные насмерть в бою солдаты, лежат упавшие стволы сосен. На вершине склона мы видим гору гранитного щебня, высыпанного в тщетной попытке остановить разрушение берега. Что случилось? Почему вдруг воздействие Дона на берега стало разрушительным?
Со слов павловских краеведов мы узнаем, что причиной тому стала возведенная в стародонье возле Басовки дамба. В результате объем воды в главном русле Дона заметно увеличился, течение усилилось, и … берега стали размываться. На заседании павловской Общественной палаты мнение авторитетных гидрологов о недопустимости перекрытия стародонья было проигнорировано. «Как, уже научно (!!!) доказано, что Дон должен ТАМ течь!!!» - ответствовали павловские чиновники.
При дальнейшем движении по течению отмечаем довольно большое количество птиц. То и дело попадаются кулики перевозчики, зуйки, зимородки. Почти через каждый километр встречаются семьи черных коршунов (по четыре – пять птиц), оглашающие окрестности своими пронзительными криками, напоминающими боевой клич индейцев. А в районе Желдаковки мы увидели огромного орлана-белохвоста - птицу, занесенную в Красную книгу Российской Федерации. Когда-то на территории Центрального Черноземья гнездилась всего одна пара этих прекрасных птиц. Теперь же численность орланов заметно выросла, и его можно встретить в различных уголках нашей области.
Пока мы плыли до Украинской Буйловки, почти в каждом затоне нам встречалась противная белесая пена, кое-где вымывающаяся течением на середину реки. Местами процессы гниения вызвали появление обильных пузырей. В конце маршрута нам пришлось долго отмывать днища байдарок от этой мылообразной слизи.
Эта грязь на поверхности великой русской реки по сравнению с окружающими нас красотами казалась каким-то отвратительным кощунством. Создавалось впечатление, как будто кто-то осквернил величественный храм природы.
Нас все время сопровождают величественные виды Донского Белогорья. Мы отмечаем на планшетах различные формы рельефа, интересные выходы горных пород, встреченные виды растений и птиц. Возле Украинской Буйловки мы задерживаемся, чтобы сфотографировать огромные гранитные валуны, словно бы принесенные и брошенные могучим великаном. Впрочем, так оно отчасти и было. Только великана того звали Великое Оледенение.
В селе Желдаковка нам попалось семейство белых аистов – мама, папа и трое недавно поднявшихся на крыло птенцов. Белые аисты также сравнительно недавно распространились в нашей области. Страшно подумать, что ещё находятся среди нас экземпляры (назвать их людьми язык не поворачивается), способные поднять ружье на этих прекрасных птиц.
За Желдаковкой стали чаще попадаться колонии ласточек береговушек. Местами крутые берега были буквально источены их норами. Всего за пройденные шестьдесят шесть километров (расстояние измерялось через GPS-навигатор) мы насчитали двадцать четыре колонии этих мелких симпатичных птичек, общее число гнезд в которых составило около трех с половиной тысяч. Вот такой «город ласточек» существует рядом с нами!
Южнее картина окружающего нас птичьего населения стала меняться. Чаще стали попадаться золотистые щурки – птицы, расписанные словно хохломские игрушки, нелюбимые нашими пчеловодами. Несколько раз мы видели сизоворонку – птицу изумительной красоты, которая по яркости оперения соперничает с драгоценным сапфиром. Все говорит о том, что бы все больше углубляемся в зону степей.
Несколько раз нам попались цапли. Сначала это были обычные серые, затем мы увидели несколько рыжих (почему то называемых охотниками «квачами»), а в районе Старой Калитвы нам встретились три великолепные белые цапли, больше похожих на произведение искусства или на персонаж любовного романа в стиле "фэнтази", столь популярного среди современной молодежи.
Ещё совсем недавно прекрасный наряд большой белой цапли был её проклятием. Во всех частях света тысячи птиц были отстреляны в период размножения прямо у гнезд только лишь потому, что их перья были популярными среди модниц, использующих их как украшения шляпок. Плюмаж из перьев белой цапли стоил в России в начале XX века около 3 рублей. При этом охотники брали пучок перьев из спины цапли, а сама птица бросалась.
В результате вид был поставлен под угрозу исчезновения. Лишь благодаря строжайшим мерам и полному запрещению охоты большую белую цаплю удалось сохранить. Но до сих пор из-за своих крупных размеров и бросающегося в глаза оперения эта прекрасная птица становится жертвой жадных до трофеев дилетантов. Страшно подумать, что ещё находятся выродки, способные поднять руку на это произведение природы. Один знакомый охотник как-то сказал, что "стрелять белых цапель и бить мраморные античные статуи - примерно одинаковое варварство".
За Украинской Буйловкой грязь стала попадаться реже, а потом почти исчезла. Лишь изредка мы наблюдали её очаги в небольших затонах и заливчиках, а также позади когда-то специально устроенных для углубления русла Дона дамб.
Возле села Семейки решаем сделать остановку, чтобы посетить знаменитую меловую пещеру, представляющую собой вырубленный в меловой горе храм. Эта пещера произвела впечатление ещё и тем, что в одном из её коридоров специфическое эхо создает иллюзию, словно за тобой кто-то следует, находясь буквально за спиной.
В семейкинской пещере нами было сделано ещё одно открытие. Здесь мы обнаружили гнездо обычной деревенской ласточки касатки, каких полно гнездится в наших селах и на хуторах под подоконниками, на верандах, в хлевах и в сараях. Гнездование касатки в пещере – случай в нашей области уникальный!
В районе Большой Казинки Дон делает крутой поворот на запад. Вы проходим его и … замираем в восхищении. Нашим глазам открывается вид на Казинскую гору – одно из красивейших мест на Дону. С воды она кажется нам особенно величественной. А мне вспомнились легенды о сомах людоедах, якобы водившихся в глубоком омуте под этой горой и явно отдававших гастрономическое предпочтение купающимся молоденьким девушкам.
Впечатление от прекрасного вида несколько портится обнаруженным на плесе довольно большим пятном грязи. На фоне великолепной горы грязь кажется особенно несуразной.
За селом Кулаковка начинаются турбазы. Здесь нам надо быть особенно внимательными, так как по нашим предположениям один из возможных источников загрязнения может находиться здесь.
Проходя мимо турбаз, слышим ставшие традиционными с советских времен объявления по радио: «Товарищи отдыхающие, Вы приглашаетесь на …!» В душе появилось чувство, которое с известной натяжкой можно назвать ностальгией.
Дорогу нам преграждает недавно построенный понтонный мост. И перед ним … очередное пятно беловато-серовато-зеленоватой грязи! В голове кольнуло: может быть, искомый нами источник загрязнения где то рядом?
Мост мы преодолели благополучно, найдя довольно широкий проем между понтонами. Правда, для того, чтобы не зацепиться головами за настил моста, нам приходится распластаться в байдарках подобно «цыплятам табака».
Темнеет, так что надо искать подходящее место для ночлега. Вскоре мы находим подходящий маленький пляжик, к которому и причаливаем. Вытаскиваем байдарки на берег, быстро ставим палатки. Приготовление нашего нехитрого ужина много времени не занимает.
Тем временем над Доном сгущается ночь. С неба раздаются крики цапель, на фоне ночного неба смотрящимися, словно Дракулы из голливудского фильма. Из ивовых зарослей на берегу Дона доносятся крики выводка черноглазых сов неясытей.
Спать, не смотря на усталость, не хочется. Вдруг мой товарищ восклицает: «Смотри, что это?» Все взгляды обращаются на воду. По всей ширине Дона потоком идет отвратительная пенообразная масса. Такого мы за сегодняшний день не видели! Кажется, будто все бани миллионного города одновременно открыли свои сливы! Серовато-беловатая грязь идет и посередине реки и вдоль берега, цепляясь за коряги, сплавины, прибрежную растительность. А мы уж было успокоились!
В темноте проследить источник грязи не удается. Поэтому решаем ложиться спать, чтобы продолжить поиски утром. Закрываем плотно входы палаток (комары дают о себе знать!) и засыпаем тревожным чутким сном.
На следующий день я просыпаюсь около пяти утра и сразу иду к Дону. Грязь ещё идет, хотя её поток уже не выглядит столь массивным. В нем появляются разрывы. В лучах восходящего солнца грязь приобретает красноватый оттенок и оттого смотрится особенно зловеще. Раздается крик мелкого сокола чеглока.
Мы начинаем движение около семи утра. Пройдя километра четыре, уже на виду у села Новая Калитва попадаем в огромное пятно грязи. Комки пены здесь достигают размеров хорошей суповой тарелки. Одновременно замечаем в воде явные признаки цветения. По этому пятну нам приходится плыть не менее трех километров.
Наш путь заканчивается возле хутора Донской Верхне-Мамонского района. Дальнейшие наблюдения показали, что то огромное пятно грязи, что было встречено нами возле села Новая Калитва постепенно размывается. Наблюдения предыдущих лет показали, что грязь тянется как минимум до станицы Вешенской.
Какие можно сделать предварительные выводы по результатам нашей маленькой экспедиции?
1) Загрязнение Дона имеет как минимум региональный масштаб;
2) Источников загрязнения несколько: один находится чуть выше Павловска, ещё один – в районе села Старая Калитва;
3) Для борьбы с загрязнением Дона, принявшего регулярный и столь масштабный характер, необходимы усилия всех природоохранных государственных структур.
Пожалуй, нет более приятного времени на Дону, чем наступление летнего вечера. В этот час спадает жара, стихает ветер, над водой появляются многочисленные стрекозы и ласточки береговушки. Можно видеть и слышать других птиц: парит коршун, высматривая добычу, в кронах прибрежных ив слышен посвист иволги. И главное – над всем царствует природная первозданная тишина!
Но в том вечер эти самые приятные вечерние часы не затянулись. Природную тишину внезапно разорвали звуки тяжелого рока, раздавшиеся откуда то выше по течению. Я не религиозный человек, но у меня возникло ощущение, что в райский сад ворвались беснующиеся черти. Моментально исчезли ласточки, замолчала иволга, даже коршун поспешил убраться подобру-поздорову.
Источник шума (назвать его музыкой у меня язык не поворачивается), разносившегося по округе на километры, вскоре обнаружился. Им оказался странного вида плот, спускавшийся вниз по течению. Людей (или как там ещё можно назвать этих существ) на плоту я не разглядел, но, судя по всему, они там были, о чем говорили периодические взмахи рулевого весла.
Когда плот приблизился и поравнялся со мной, издаваемые на его борту звуки стали просто нестерпимыми. Сидевший в полусотне метров от меня на берегу рыбак чертыхнулся и принялся сматывать удочку. Да уж какая тут рыбалка! Кажется, даже щуки при подобных звуках должны были либо залечь на дно, либо, впав в обморок, всплыть кверху брюхом.
Описанная мною картина знакома наверно каждому. Почему-то многие представители вида Homo sapiens, отправляясь отдыхать на природу, непременно берут с собой какое-либо звуковоспроизводящее устройство, которое считают нужным во время отдыха на природе «врубать» на полную катушку.
Я часто подходил к подобных «отдыхающим» в пригородных подворонежских лесах и задавал одни и те же вопросы: зачем вы включаете музыку на природе? Почему не слушаете первозданные природные звуки? Ведь музыку можно послушать и в городе, а вот пения птиц, насекомых, лягушек, шелеста листвы или журчания ручья в городе вряд ли услышишь! Для чего тогда выезжать на природу? В ответ я видел лишь смущенные улыбки и мало вразумительные ответы типа «Нам нравится!», «А что здесь такого?», «А мы разве мешаем?»
Насчет «мешаем» это отдельный разговор, но какое вам то удовольствие? И опять в ответ в лучшем случае маловразумительное бормотание. Создавалось впечатление, что они и сами не знают ответа на этот вопрос. Не скрою, долго не знал ответа и я. Чтобы найти ответ нам придется … опять же обратиться к миру природы.
Итак, перенесемся на тысячи километров от нашего Центрального Черноземья в тропический африканский лес. Древние египтяне считали павиана священным животным, который, как и человек, поклоняется солнцу, каждое утро приветствуя криками его восход. Внесу маленькую поправку: не павиан, как человек, а человек, как павиан.
Данные крики означают одно: ночь с её опасностями миновала, я жив и бдительно охраняю свой участок? А вы? Каждое утро обезьяны оглашают окрестности групповыми криками потрясающей силы. При этом они приходят в неистовое возбуждение, трясутся, подпрыгивают, сотрясают деревья. Цель такого демонстративного поведения – показать соседним группам мощь и единство своей группы. Если соседнюю группу удалось перекричать, то каждый член сообщества чувствует себя увереннее.
Поколение подростков послевоенных лет, когда были недоступны музыкальные инструменты и звуковоспроизводящие устройства, устраивало своеобразные «пошумелки». По дворам и улицам проходили ватаги ребят, оглушительно стучавшие в старые кастрюли, листы железа, трещавшие палками по заборам и по водосточным трубам и при этом выкрикивающие нечто нечленораздельное, но вполне ритмичное. Разгонят их в одном месте – они соберутся в другом. Или заберутся на металлическую крышу и устроят там жуткую «пошумелку».
Итак, современная «болезнь» рок-музыкой имеет древнюю врожденную основу – потребность организовать «пошумелку». Мощная звуковоспроизводящая техника нужна лишь для более сильного воздействия. Чем громче, чем больше участников, чем активнее они участвуют и чем на большее число органов чувств оказывается воздействие ритмическими звуками, вибрацией и мельканием, тем сильнее «пошумелка», и, соответственно, устроившая её группа. Самая подходящая музыка для «пошумелки» - примитивная, текст тоже должен быть на доразумном уровне – повторяющиеся слова. Человек в экстазе «пошумелки» охватывается древним инстинктом и извлекает из этого первобытное наслаждение.
Что интересно, тяга к «пошумелкам» характерна не только для подростков, но и для взрослых! Исследования английского журнала «Экономист» показали, что чем ниже образовательный уровень индивидуумов, тем больше их тяга к «пошумелкам». Иными словами, чем большую роль в жизни данного индивидуума (или группы индивидуумов) играют первобытные инстинкты, тем больше их стремление «пошуметь». А как же иначе? Ведь других способов заявить о себе эти люди (а можно ли их считать людьми в полном смысле слова?) просто не знают.
Так что, отправляясь отдыхать на природу, подумайте, дорогие мои читатели, чего в вас больше: павианьего или человеческого. Может быть, стоит все-таки больше внимания уделить самой природе, пока ещё терпящей грехи наши и послушать пение птиц и лягушек, полюбоваться цветами (но ни в коем случае не рвать!) и бабочками. А музыку приберегите для концертов, дансингов и других подобных заведений.
Издающий дикие звуки плот медленно удалялся вниз по течению. По мере его удаления жизнь на реке возвращалась в обычную колею: вновь начали плескаться рыбы, появились ласточки, из кроны прибрежной ивы донесся свист иволги…
Вот и закончился очередной сезон (тринадцатый в моей жизни) студенческих полевых практик. За это время накопились некоторые наблюдения, можно сделать некоторые выводы. Прикоснуться к клавиатуре на этот раз меня заставила последняя практика. Точнее, даже не она, а то, что она проходила в параллели с другой практикой по ландшафтоведению у географов третьего курса под руководством других преподавателей, так что я имел возможность сравнивать. Жили мы вместе, питались вместе, но формально руководство разными курсами осуществлялось разными людьми.
Итак, начнем, как полагается, со вступления. Мои экологи второго курса (десять человек) выезжали на полевую практику первый раз. До этого их практики ограничивались разовыми выездами без ночевки в ближайшие окрестности города.
Географы третьего курса (четырнадцать человек) были не только на курс старше, но и уже имели опыт полевой практики после второго курса. По идее это должно было сделать их более подготовленными и привычными к жизни в полевых условиях, а также более сплоченными.
Перед практикой я, вывесив объявление в интернете на своей странице «В контакте» и в группе факультета, назначил время и место проведения организационного собрания, на которое пригласил и коллег географов, как уже бывавших в тех местах. Сам я на собрании дал студентам план отчета и обрисовал общие правила поведения на полевой практике. При этом я подчеркнул, что сам еду в те края в первый раз, так что многих местных нюансов просто не знаю.
На том же собрании я отдал студентам все наши суточные деньги, выбрав среди них казначея. Так что финансы с первого до последнего дня практики оставались в руках студентов. У географов деньги находились у руководителей.
Здесь хочу обратить внимание читателей на одно, казалось бы, незначительное обстоятельство. Сначала я хотел провести общее собрание с географами, но коллеги отмахнулись. Дескать, мы и так им уже все сказали, да они и сами все знают. Возражений с моей стороны не последовало.
В день отъезда мое мнение о географах и их руководителях только укрепилось. Возле них стояли увесистые мешки с картошкой, внушительного вида ящики с пакетами пшена и крупы и даже тазики для стирки. Экологи скорее напоминали туристов, отправляющихся на египетские или таиландские пляжные курорты. Их экипировку составляли изящные заплечные рюкзачки и сумки на колесиках, популярные в последние годы у туристов, направляющихся в заграничные вояжи.
Далее последовали неизбежные волнения, связанные с задержкой автобусов (оказалось, о нас в отделе эксплуатации просто забыли), звонками и т.д. Так что выехали мы с задержкой на час. При погрузке экологи проявили большую оперативность. В прочем, данное обстоятельство можно объяснить их более легкой экипировкой.
По прибытии на место (жить нам предстояло в сельской школе) экологи сразу вышли из автобуса следом за своим руководителем. Пока географы вытаскивали весь свой многочисленный скарб, экологи похватали лучшие маты, поднялись на второй этаж и заняли приглянувшуюся им аудиторию. Буквально через несколько минут невзрачный класс иностранных языков превратился в подобие светлицы барышень девятнадцатого века. Мусор был быстро выметен умелыми молодыми руками, пол помыт, вещи спрятаны с глаз долой под столы, маты разложены и накрыты яркими спальными мешками и одеялами, обувь для соблюдения чистоты была выставлена аккуратным рядком в коридоре. Забегая вперед, хочу добавить, что чистота в комнате у экологов все пять дней была идеальная, а обстановка в комнате, не взирая на простоту, отдавала даже неким изяществом.
Первый день на практике – всегда самый ответственный. От того, как он пройдет, во многом зависит, как сложится практика в дальнейшем. Коллеги географы только здесь решили провести собрание. Чтобы не мешать им, решаю отвести свой контингент на речку искупаться.
Двигаться нам предстояло вдоль асфальтовой дороги. Строжайше указываю своим подопечным держаться левой стороны, не отставать и не выбегать на проезжую часть. Сам держусь чуть правее (если уж пьяный водитель кого-то и собьет, то это буду я), следя за тем, чтобы студенты держались плотной группой.
Пока мы купались, к нам начали подходить географы. Именно начали, так как шли они в лучшем случае кучками по три человека, растянувшись на всем протяжении, отделявшем речку от школы. Возле них несколько раз притормаживали местные лихачи-водители, пытавшиеся завязать с девушками разговор.
Вечером готовить ужин нам предстояло уже самим. Оценивая дежурство географов и экологов, хочу заметить, что неопытность экологов в первый день все-таки сказывалась. Однако уже на второй день ситуация выровнялась. Экологи не уступали своим более опытным товарищам в качестве приготовления, а по срокам даже опережали их.
В связи с дежурствами хочу отметить ещё один момент. Продуктов у нас было много, так что ужинали мы обычно тем, что оставалось от завтрака и обеда. Географы заявили, что вечером они дежурить не будут, так как разогреть себе пищу любой сможет самостоятельно. Среди экологов я подобные настроения пресек сразу, настояв на том, чтобы дежурные каждый раз разогревали ужин, накрывали, потом убирали на кухне и мыли посуду.
Теперь переходим к режимным моментам. На полевой практике они неизбежны и соблюдать их надо. Сразу скажу, что с экологами проблем утреннего подъема (какая молодежь любит вставать спозаранку?) не возникло. Более того, часть группы вставала со мной вместе в половине шестого и шла на речку, до которой, кстати сказать, было около трех километров.
У географов утренний подъем затягивался до начала занятий. Выходы в поле задерживались на полчаса и более. На пятый день практики половина студентов географов вообще под предлогом различных болезней перестали выходить в поле. Внутри самой группы участились конфликты из-за пустяков.
Во мне боролись чувства профессионального долга и нежелания обидеть коллег. На мои прозрачные намеки одна из коллег лишь улыбалась, односложно повторяя «Все хорошо! Все хорошо!» Я также заметил, что часть географов начинает явно тяготеть ко мне, обращаясь по самым различным вопросам: от меню на завтрашний день до помощи в закладке геоботанических площадок.
Теперь перейдем к организации свободного времени. Для руководителя это, вообще говоря, главное зло, когда студентов, маявшихся бездельем, начинает тянуть на разного рода подвиги. Данной проблемы мне удалось избежать. Экологи каждый вечер собирались в моей комнате (причем, безо всякого принуждения с моей стороны, просто собирались и все!), где я им рассказывал о своих путешествиях, показывал фотографии, мы обсуждали различные интересные для молодежи вопросы. Я не возражал, если студенты при мне выпьют немного вина. Иногда в наших посиделках принимали участие и географы, но, почему то они здесь долго не задерживались, хотя их никто не прогонял.
Выходя вечером покурить на школьное крыльцо, экологи держались плотной кучкой и при этом не боялись ставить на место некоторых местных говорунов, чересчур часто употреблявших в речи непечатные выражения. Те, как ни странно, подчинялись.
Географы выходили мелкими группами по двое – трое и в первый же вечер нарвались на конфликт с местными прелестницами, обвинившими «городских» в попытке увести местных парней. Дальше словесной перепалки дело не дошло, но выходить без своих преподавателей географы в дальнейшем остерегались.
Уже на второй день практики я заметил, как преобразились мои подопечные. Они передвигались по селу с поднятыми головами, распрямив плечи и спину. Даже местные хулиганы уступали им дорогу и место в очереди в магазине.
На вторую ночь на практике географы устроили нам скандал по поводу нашествия жуков в их комнату. «Это кошмар! Там невозможно спать! Мы же люди!» - причитали девушки. Мне было странно слышать все это от людей, за плечами которых уже была одна полевая практика и которым предстояла ещё как минимум одна. Причем во время следующей практики им предстояло провести около месяца в палатках. Со стороны экологов в течение всей практики никаких жалоб на плохие условия не поступало.
Отъезжали мы с экологами раньше своих коллег. Я предварительно позвонил в автопарк и напомнил о нашем заказе. Так что задержек с автобусом на этот раз не произошло.
При отъезде одна из студенток географов подошла ко мне и тихо произнесла:
- Кирилл Викторович, почему Вы нас бросаете?
Что я мог ответить? Условности оказались сильнее меня. Мне оставалось только утешить девушку, взять свой рюкзак и направиться к автобусу. До конца практики географов меня не покидало беспокойство. Я звонил коллегам, связывался через социальные сети со студентами. Бог, вроде, на этот раз миловал. Правда, при отъезде автобус прибыл на два часа позже. Коллеги не удосужились предварительно позвонить в автопарк и напомнить о нашем заказе.
Теперь подведем некоторые итоги. Уже предвижу возражения коллег: «Ну, и чем ты хвастаешь? Тебе просто с самого начала попалась хорошая группа!». Возможно, и так. Но меня не покидает ощущения, что экологи все время ощущали себя рядом со своим руководителем (чуть не написал, вожаком). Это придавало им уверенности в себе и друг в друге, а заодно сплачивало их. Географы оказались элементарно предоставленными сами себе. Такой расклад их явно раздражал, делал неуверенными и даже отчасти испуганными. Вот почему они тянулись к экологам и к их руководителю, подсознательно рассчитывая получить хоть какую-то помощь и защиту.
Слышу дальнейшие возражения коллег: «Слабоват студент пошел! Вот мы когда-то…» На сей момент отвечу: а с чего им быть сильными? Нас в свое время воспитывали родители, школа, вуз, комсомол. Современная молодежь сейчас просто брошена: родителями, которые в массе своей заняты добыванием денег, школой, которая уже не учит и не воспитывает, а «предоставляет образовательные услуги». Советские (в хорошем смысле слова) традиции сохраняются лишь в некоторых вузах, но и там они постепенно сходят на нет. Все неурядицы, которые возникали у географов в течение практики я ничем другим, кроме того, что они ощущали себя брошенными и ненужными своим руководителям (а кого это бы не раздражало?), объяснить не могу.
Что должны в этой ситуации делать мы? Вывод один: держаться, создавая вокруг себя анклавы образованности и по возможности расширять их. А для этого студентов нельзя бросать ни в коем случае! Современная молодежь очень нуждается в нас, коллеги…
Галина Васильевна Морозова подала заявление в прокуратуру о незаконном выкашивании лугов на ООПТ. Можно использовать для подготовки аналогичных заявлений по другим ООПТ, а косят, по-моему, везде. Косить нельзя и в 1,5-метровых полосах вдоль прогулочных дорог, если вдоль них естественная травянистая растительность, а не "построенный" в соответствии с указанной в Правилах создания, содержания и охраны зелёных насаждений технологией газон - "травянистая растительность искусственного происхождения".
Прокурору города Москвы
КУДЕНЕЕВУ С.В.
О нарушениях законодательства РФ и города
Москвы в области охраны окружающей среды
и особо охраняемых природных территорий
при содержании ПКиО «Северное Тушино»
Прокурору Межрайонной
природоохранной прокуратуры
города Москвы
БРУДАСТОВУ Т.А.
ЗАЯВЛЕНИЕ
При содержании ПКиО «Северное Тушино», находящегося в границах особо охраняемой природной территории (ООПТ) – природно-исторического парка (П-ИП) «Тушинский», и части П-ИП от МКАД до северной границы ПКиО постоянно нарушаются требования законодательства РФ и города Москвы в области охраны окружающей среды и особо охраняемых природных территорий в части содержания травяного покрова (травянистой растительности).
Правилами создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве (Правила), утверждёнными постановлением Правительства Москвы от 10 сентября 2002 г. № 743-ПП, травяной покров определён как «вид зеленых насаждений, а именно травянистая растительность естественного (в том числе луговые, болотные, полевые травы) и искусственного происхождения (включая все виды газонов)». На территории ПКиО «Северное Тушино», помимо газонов, т.е. созданного по специальной технологии на искусственном растительном грунте (т.н. «многокомпонентные почвогрунты заводского изготовления») травяного покрова из злаков, который постоянно содержится в режиме регулярной стрижки, полива и применения других агротехнических средств ухода, имеется травянистая растительность естественного происхождения – луговая и бурьянистая.
Луга занимают основную площадь ПКиО и территории П-ИП от МКАД до северной границы ПКиО, не занятую древесно-кустарниковой растительностью, и являются местом обитания большого числа животных, занесённых в Красную книгу города Москвы (25 вида), особенно – насекомых (16 видов).
В рамках содержания «зелёных насаждений», предусмотренного Правилами, такое мероприятие как скашивание травостоя подлежит выполнению только на газонах, т.е. на участках с травянистой растительностью искусственного происхождения. Тем не менее, несвоевременное, в период цветения травянистых растений, нектаром и пыльцой которых питаются и снабжают своём потомство насекомые самых разных видов, в т.ч. краснокнижных, выкашивание травянистой растительности осуществляется эксплуатационными службами и на лугах.
Выкашивание не являющейся газонами, но незаконно числящейся ими (приложение 1) травянистой растительности естественного происхождения на лугах и в других местах ПКиО «Северное Тушино» и территории П-ИП от МКАД до его северной границы является нарушением не только Правил создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве, но и целого ряда законов и других правовых актов РФ и города Москвы (приложение 2). В результате незаконного выкашивания, т.е. повреждения 1 кв. м травяного покрова окружающей среде причиняется вред в размере 4782 руб./кв.м для участков в водоохранной зоне или 2391 руб./кв.м для участков за её границами (приложение 3). Реальный размер причинённого окружающей среде вреда будет значительно выше, поскольку использованная методика не учитывает, что травяной покров повреждён на участках, являющихся местообитаниями большого числа занесённых в Красную книгу Москвы.
В связи с изложенным выше ПРОШУ:
1. В соответствии со ст. 24 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации» внести в Департамент культуры города Москвы (Капков С.В.), в ведении которого находится ГУК «ПКиО «Северное Тушино», и Департамент жилищно-коммунального хозяйства и благоустройства города Москвы (ДЖКХиБ) (Цыбин А.В.), в ведении которого находится ГКУ «Мосзеленхоз» (Машонин О.В.), выполняющее работы по содержанию территории ПКиО «Северное Тушино» и участка П-ИП «Тушинский» от северной границы ПКиО до МКАД, представления об устранении нарушений закона при содержании ПКиО «Северное Тушино» и указанного участка П-ИП «Тушинский» (выкашивание травяного покрова естественного происхождения является нарушением местообитаний занесённых в Красную книгу города Москвы животных).
2. Выяснить, на каком основании травяной покров естественного происхождения на лугах П-ИП «Тушинский», находящихся на содержании ГКУ «Мосзеленхоз» (т.н. «Парк Северное Тушино»), объявлен газоном, и потребовать от ДЖКХиБ внести необходимые изменения в график кошения газонов в СЗАО г.Москвы и другую документацию, в которой травяной покров естественного происхождения в ПКиО «Северное Тушино» («Сад Захарково» и частично «Парк «Северное Тушино») и на территории П-ИП «Тушинский» от северной границы ПКиО до МКАД учитывается как газон.
3. Привлечь к предусмотренной КоАП города Москвы административной ответственности должностных лиц ГКУ «Мосзеленхоз» и ГУК «ПКиО «Северное Тушино», чьи действия или бездействие привели к нарушению режима охраны и использования П-ИП «Тушинский» и Правил создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве при содержании части его территории от МКАД до д. 50 по ул. Свободы, выразившемуся в выкашивании травяного покрова естественного происхождения чаще 1 раза в год и повреждении местообитаний занесённых в Красную книгу Москвы видов животных.
4. Указать ОАТИ города Москвы (Семёнов Д.А.) на недопустимость применения штрафных санкций по фактам невыполнения работ по выкашиванию травяного покрова естественного происхождения, неправомерно учитываемого как газон.
5. Указать Департаменту природопользования и охраны окружающей среды города Москвы (Кульбачевский А.О.) на отсутствие контроля за соблюдением законодательства РФ и города Москвы в области охраны окружающей среды и особо охраняемых природных территорий на участке П-ИП «Тушинский» от МКАД до д. 50 по ул. Свободы, содержание которого осуществляют ГКУ «Мосзеленхоз» и ГУК «ПКиО «Северное Тушино», и непринятие мер по фактам повреждения травяного покрова естественного происхождения на лугах, являющихся местообитаниями занесённых в Красную книгу города Москвы видов животных.
6. Учитывая, что аналогичная ситуация с выкашиванием естественной луговой растительности имеет место на всех ООПТ Москвы (например, в конце июня 2012 г. была выкошена т.н. Строгинская горка с одной из крупнейших в Москве популяцией краснокнижной гвоздики Фишера – местообитание нескольких видов краснокнижных насекомых), принять меры по пресечению систематических нарушений режима охраны и использования ООПТ Москвы при их содержании, выражающихся в выкашивании чаще 1 раза в год травяного покрова естественного происхождения на лугах и других открытых биотопах, которые, как правило, являются местообитаниями занесённых в Красную книгу Москвы видов животных.
Приложения:
1. График кошения газонов в СЗАО г.Москвы на 2012 г. (копия) – 1 стр.
2. Справка о нарушениях законодательства РФ и города Москвы в области охраны окружающей среды и особо охраняемых природных территорий при содержании участка П-ИП «Тушинский» от МКАД до д. 50 по ул. Свободы – 6 стр.
3. Экспертная оценка (расчёт) размера вреда, причинённого окружающей среде в результате повреждения 1 кв. м травяного покрова естественного происхождения при содержании зелёных насаждений ПКиО «Северное Тушино» в границах особо охраняемой природной территории – природно-исторического парка «Тушинский» – 2 стр.
Ответственный редактор Красной книги Москвы,
лауреат премий Мэрии и Правительства Москвы
в области охраны окружающей среды (2001, 2011 гг.) Г.В.Морозова
19 июля 2012 г.
Ответ прошу направить по адресу:
125364, Москва, ул. Свободы, д. 49 корп. 3 кв. 251
Приложение 1
Приложение 2
СПРАВКА
о нарушениях законодательства РФ и города Москвы
в области охраны окружающей среды и особо охраняемых природных территорий
при содержании участка П-ИП «Тушинский» от МКАД до д. 50 по ул. Свободы
Восточный участок П-ИП «Тушинский» – образованной постановлением Правительства Москвы от 21 ибля 1998 г. № 564 особо охраняемой природной территории (ООПТ) регионального значения – занимает территорию между Бутаковским заливом - Химкинским вдхр. и ул. Свободы от МКАД до д. 50 по ул. Свободы. В её составе, кроме окультуренной южной части ПКиО «Северное Тушино», находятся 11 луговых участков (биотопов), 3 залесённые балки и т.н. Алёшкинский сад.
Все луговые биотопы покрыты высокотравьем, за исключением регулярно выкашиваемых луговины между д. 50 по ул. Свободы и Захарковским заливом и участка луга напротив д.д. 85 к. 1 и 91 по ул. Свободы; в недавнее время естественная луговая высокотравная растительность была сострижена на участке этого луга, где установлены пикниковые столы (13 ед.); регулярной стрижке подвергается прибрежный луг напротив д.д. 79-85 к. 1 по ул. Свободы, а также естественная травянистая растительность под пологом деревьев. При этом регулярно выстригаемый естественный травяной покров практически не восстанавливается. 5 июня 2012 г., в разгар гнездового сезона, на лугу, где по ул. Свободы находятся АЗС и мойка, осуществлялось выкашивание лугового травостоя с использованием тяжёлой техники.
Представленные в этой части П-ИП «Тушинский» луга и луговины являются местообитаниями занесённых в Красную книгу Москвы видов животных. В 2010-2012 гг. здесь зарегистрировано обитание 3 видов млекопитающих, 6 видов птиц и 16 видов насекомых, занесённых в Красную книгу города Москвы. Из них 8 видов занесены в Красную книгу Москвы с категорией редкости (КР) 2 как редкие или малочисленные виды с сократившейся или сокращающейся численностью, т.е. виды, численность и распространение которых сократились настолько, что при дальнейшем проявлении действующих на них негативных в условиях города факторов они за короткий срок могут оказаться под угрозой исчезновения на всей территории Москвы. 1 вид относится к видам, находящимся под угрозой исчезновения в городе – КР 1.
Для 2-х видов перепончатокрылых – андрены Гатторфа Andrena hattorfiana и мохноногой пчелы Dasypoda hirtipes, занесённых в Красную книгу Москвы с КР 2 – эта часть П-ИП «Тушинский» является ключевой территорией. Именно здесь в июле 2012 г. обнаружена крупная для условий Москвы популяция андрены Гатторфа (луг у ост. общественного транспорта «Бутаковский залив»), и эта территория стала 3-й в Москве после Крылатских холмов и Щукинского полуострова, где после 2001 г. зарегистрирована эта одиночная пчела, причём не на одном луговом участке. В Красной книге Москвы (2011) в разделе «Изменение состояния вида» указано, что в Москве «численность вида существенно ниже естественной, и в целом его состояние ухудшилось» (стр. 413) и что «с июня до середины августа нуждаются в непрерывном цветении кормовых растений на расстоянии не более 100 м от гнезда» (там же). Основным кормовым растением является короставник, может использовать сивец луговой, редко растения из семейства Сложноцветные.
В этой же части П-ИП «Тушинский» в июле 2012 г. обнаружены две самые крупные в Москве и ранее неизвестные колонии мохноногой пчелы. Травяной покров естественного происхождения с кормовыми растениями вида – цикорием, васильком и другими сложноцветными, нектаром которых питаются взрослые пчёлы и пыльцой которых они выкармливают личинки с июня по сентябрь – на одном из занимаемых колонией участков был выкошен.
Для значительного числа обитающих здесь краснокнижных насекомых необходима большая суммарная площадь пригодных для них местообитаний – лугов, полян, лесных опушек. В ещё большей степени это требование к площади своих местообитаний предъявляют заяц-русак и ласка – обитающие здесь краснокнижные млекопитающие. При этом от состояния лугов на Тушинском берегу Химкинского вдхр. зависит состояние всей микропопуляции зайца-русака (КР 2) в П-ИП «Тушинский».
Таким образом, луга восточной части П-ИП «Тушинский» являются местообитаниями значительного для её площади числа видов занесённых в Красную книгу города Москвы животных и подлежат особой охране. При выполнении мероприятий по содержанию этого участка ООПТ ГКУ «Мосзеленхоз» (фото) и ГУК «Северное Тушино» совершают нарушения следующих требований законов и иных нормативных правовых актов РФ и города Москвы в области охраны окружающей среды и ООПТ:
1. ФЗ «Об охране окружающей среды»
Статья 4 часть 3 – «Особой охране подлежат ... объекты, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, .., а также редкие или находящиеся под угрозой исчезновения почвы, леса и иная растительность, животные и другие организмы и места их обитания».
Статья 32, часть 1 – «Оценка воздействия на окружающую среду проводится в отношении планируемой хозяйственной и иной деятельности, которая может оказать прямое или косвенное воздействие на окружающую среду, независимо от организационно-правовых форм собственности субъектов хозяйственной и иной деятельности».
Статья 59 часть 2 – «Запрещается хозяйственная и иная деятельность, оказывающая негативное воздействие на окружающую среду и ведущая к деградации и (или) уничтожению природных объектов, имеющих особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение и находящихся под особой охраной».
Статья 60 часть 1 – «Запрещается деятельность, ведущая к сокращению численности» занесённых в Красную книгу Российской Федерации и красные книги субъектов Российской Федерации «растений, животных и других организмов и ухудшающая среду их обитания».
2. ФЗ «О животном мире»
Статья 22 – «Любая деятельность, влекущая за собой изменение среды обитания объектов животного мира и ухудшение условий их размножения, нагула, отдыха и путей миграции, должна осуществляться с соблюдением требований, обеспечивающих охрану животного мира.
При ... организации мест массового отдыха населения и осуществлении других видов хозяйственной деятельности должны предусматриваться и проводиться мероприятия по сохранению среды обитания объектов животного мира и условий их размножения, нагула, отдыха и путей миграции, а также по обеспечению неприкосновенности защитных участков территорий и акваторий.
Независимо от видов особо охраняемых природных территорий в целях охраны мест обитания редких, находящихся под угрозой исчезновения и ценных в хозяйственном и научном отношении объектов животного мира выделяются защитные участки территорий и акваторий, имеющие местное значение, но необходимые для осуществления их жизненных циклов (размножения, выращивания молодняка, нагула, отдыха, миграции и других). На защитных участках территорий и акваторий запрещаются отдельные виды хозяйственной деятельности или регламентируются сроки и технологии их проведения, если они нарушают жизненные циклы объектов животного мира».
Статья 24 – «Действия, которые могут привести к гибели, сокращению численности или нарушению среды обитания объектов животного мира, занесенных в Красные книги, не допускаются. Юридические лица и граждане, осуществляющие хозяйственную деятельность на территориях и акваториях, где обитают животные, занесенные в Красные книги, несут ответственность за сохранение и воспроизводство этих объектов животного мира в соответствии с законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации».
3. Закон города Москвы «Об особо охраняемых природных территориях в городе Москве»
Статья 30 часть 2 – «На особо охраняемых природных территориях, категория и режим охраны и использования которых позволяют осуществление хозяйственной деятельности, не допускаются действия, причиняющие вред природным объектам, в том числе:
- нарушение местообитаний видов растений и животных, включенных в Красную книгу Москвы или являющихся редкими на конкретной особо охраняемой природной территории;
- заготовка и сбор всех видов растений и их частей (за исключением регулируемого сенокошения, осуществляемого с целью предотвращения зарастания лугов древесной растительностью)».
4. Положение о природно-историческом парке «Тушинский», утверждённое постановлением Правительства Москвы от 5 декабря 2006 г. № 944-ПП
Пункт 3.4. «Все пользователи земель в границах природно-исторического парка "Тушинский" обязаны соблюдать требования режима, установленного для соответствующего участка территории.
Пользователи земельных участков подписывают охранные обязательства по обеспечению сохранности на занимаемых ими земельных участках природных сообществ и объектов, соблюдению установленного режима охраны.
Неотъемлемой частью охранного обязательства является паспорт земельного участка с подробной характеристикой представленных в его границах природных сообществ, оценкой их состояния, а также описанием режима особой охраны и использования данного участка».
Пункт 3.5. «На территории природно-исторического парка "Тушинский" запрещается любая деятельность, которая может нанести ущерб природным комплексам, объектам растительного и животного мира и культурно-историческим объектам, противоречащая целям и задачам природно-исторического парка "Тушинский", в том числе:
- искажение исторически сложившегося охраняемого ландшафта;
- нарушение местообитаний видов растений и животных, включенных в Красную книгу Москвы или являющихся редкими на территории природно-исторического парка "Тушинский";
- заготовка и сбор всех видов растений и их частей (за исключением регулируемого сенокошения, осуществляемого с целью предотвращения весенних палов и зарастания лугов древесной растительностью)..».
Пункт 3.15. «Участки сторонних пользователей, предоставленные юридическим лицам и гражданам, деятельность которых не связана с охраной, содержанием и использованием природно-исторического парка "Тушинский" и не противоречит установленному режиму.
Кроме общих ограничений по использованию территории природно-исторического парка в пределах участков сторонних пользователей, не допускается:
- преобразование зеленых насаждений в парковые и использование чуждых местной природе видов растений для озеленения участка».
5. Положение о Красной книге города Москвы, утверждённое постановлением Правительства Москвы от 10 июля 2001 г. № 634-ПП (в ред. от 18 ноября 2008 г. № 1047-ПП)
Положение является нормативным правовым актом города Москвы, устанавливающим порядок создания и ведения Красной книги города Москвы, требования и мероприятия по сохранению и восстановлению занесенных в нее объектов животного и растительного мира, обязательные для исполнения при осуществлении градостроительной, хозяйственной, рекреационной и иной деятельности в местах их обитания и на сопредельных территориях».
Часть1 пункт 1.1 – «Красная книга города Москвы является официальным документом Правительства Москвы, содержащим свод данных о ... необходимых мероприятиях по сохранению или восстановлению на территории Москвы редких, находящихся под угрозой исчезновения и уязвимых здесь видов диких животных, дикорастущих растений и грибов...
Объекты животного и растительного мира, занесенные в Красную книгу города Москвы, являются неотъемлемым элементом природных и озелененных территорий города Москвы, служат объективными индикаторами состояния окружающей среды, природных биотопов и экологического благополучия города, они и их места обитания подлежат сохранению при всех видах градостроительной, рекреационной и иной деятельности».
Часть 7 пункт 7.1 – «Объекты животного и растительного мира, занесенные в Красную книгу города Москвы, и места их обитания подлежат особой охране.
Федеральными законами от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" и от 24 апреля 1995 г. N 52-ФЗ "О животном мире", Законом города Москвы от 26 сентября 2001 г. N 48 "Об особо охраняемых природных территориях" не допускаются (запрещаются) действия, которые могут привести к гибели (уничтожению), сокращению численности или нарушению местообитаний объектов животного и растительного мира, занесенных в Красную книгу города Москвы».
6. Правила создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве, утверждённые постановлением от 10 сентября 2002 г. № 743-ПП
Пункт 2.1. «Травяной покров – вид зеленых насаждений, а именно травянистая растительность естественного (в том числе луговые, болотные, полевые травы) и искусственного происхождения (включая все виды газонов)».
«Повреждение зеленых насаждений - причинение вреда кроне, стволу, корневой системе растений, травяному покрову, повреждение надземной части и (или) корневой системы травяного покрова, не влекущее прекращения роста. Повреждением является повреждение ветвей, корневой системы, нарушение целостности коры, нарушение целостности живого надпочвенного покрова, загрязнение зеленых насаждений либо почвы в корневой зоне вредными веществами, поджог и иное причинение вреда».
Пункт 2.2. «Зеленые насаждения выполняют природоохранные, средозащитные, рекреационные, средоформирующие, санитарно-защитные и видосберегающие функции».
Пункт 2.9. «Содержание зеленых насаждений включает:
- уход за низкотравными газонами (партерными и обыкновенными) – ... скашивание травостоя, ...;
- уход за обыкновенными газонами из дикорастущих почвопокровных растений - сбор мусора, осенний сбор листового опада, прочесывание 1 раз в 3-4 года в случае чрезмерного накопления травяной ветоши, значительно тормозящей развитие трав, подкормка, полив и дополнительное скашивание в засушливые годы при пожарной опасности, прополка запрещенных растений и агрессивных интродуцентов, активно вытесняющих местные виды растений (борщевик Сосновского, конопля, карантинные виды растений и др.), землевание, .., скашивание травостоя в целях создания на многовидовом газоне преимуществ для невысоких и низких дикорастущих растений, ..;
- уход за разнотравными и высокотравными многовидовыми газонами из дикорастущих растений - сбор мусора, осенний сбор части листового опада в местах со сверхнормативным содержанием загрязняющих веществ, прочесывание выкошенных участков, подкормка, полив и дополнительное выкашивание в засушливые годы при наступлении повышенной пожарной опасности, прополка запрещенных и агрессивных растений, ...».
Пункт 4.2. «Содержание газонов.
4.2.10. Партерные газоны стригут (скашивают) один раз в 10 дней при высоте травостоя 6-10 см. Высота оставляемого травостоя - 3-5 см. Каждое последующее скашивание ведут в направлении, перпендикулярном направлению предыдущего скашивания.
4.2.11. Обыкновенные газоны, в том числе на территории жилой застройки, скашивают при высоте травостоя 10-15 см. Высота оставляемого травостоя - 5-8 см.
4.2.12. Луговые газоны в парках и лесопарках, созданные на базе естественной луговой растительности, в зависимости от назначения оставляют в виде цветущего разнотравья и содержат как обыкновенные газоны.
4.2.13. Луговые высокотравные газоны, созданные на базе естественной травянистой растительности, следует выкашивать не чаще 1 раза в год и не более 30-50% их поверхности.
4.2.14. После каждого скашивания партерных и обыкновенныхгазонов рекомендуется проводить укатывание дернового покрова».
Как следует из приведённых выше положений ПРАВИЛ создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве, выкашиванию в режиме, предусмотренном этим документом, подлежат только газоны, т.е. созданный по специальной технологии на искусственном растительном грунте («многокомпонентные почвогрунты заводского изготовления») травяной покров «искусственного происхождения» из луговых злаков, который содержится в режиме регулярной стрижки, полива и применения других агротехнических средств ухода. Травянистая растительность естественного происхождения, представленная на лугах, луговинах и полянах, содержанию в режиме обыкновенного газонам не подлежит.
7. Нормативно производственный регламент мероприятий по созданию и использованию (содержанию) природных, природно-исторических парков, природных заказников, памятников природы, заповедных участков и других особо охраняемых природных территорий города Москвы, утверждённый руководителем Департамента природопользования и охраны окружающей среды 21 февраля 2011 г.
Пункт 4.5.10. Мероприятия по поддержанию условий обитания и обеспечению размножения редких и уязвимых видов животных Приоритет при обеспечении условий обитания и размножения редких и уязвимых видов животных уделяется сохранению местообитаний. Для большого числа видов живых организмов сохранение местообитаний предусматривает: - оставление на перегнивание валежа, единичных упавших деревьев, порубочных остатков и коры после вырубки, раскряжёвки и ошкуривания зависших и других аварийных деревьев, а также скошенной травы; - посадка на хорошо освещённых участках леса и посев на лугах кормовых растений (только местные виды) для насекомых; - сохранение участков бурьянистой растительности, необходимой для размножения и зимовки большого числа видов беспозвоночных животных, укрытия и питания птиц и других животных, особенно в зимнее время; - регулируемое по срокам, умеренное и мозаичное выкашивание травостоя, обеспечивающее сохранение на них кормовых растений редких видов насекомых и препятствующее зарастанию лугов древесными растениями; - сохранение на открытых, хорошо освещаемых солнцем склонах и лугах с песчаными и других малоплодородными почвах участков с разреженным травяным покровом или искусственное их формирование для сохранения и создания условий обитания для редких на территории Москвы видов растений и насекомых «остепнённых» биотопов; Кошение обыкновенных газонов производится в рекреационных и административно-хозяйственных зонах. В других зонах обыкновенные газоны окашиваются вдоль дорог, границ площадок отдыха полосой шириной не более 1,5 м. Высота оставляемого травостоя 5-8 см. Травяной покров на луговых участках, лесных полянах и участках зеленых насаждений содержится в режиме луговых высокотравных газонов в виде цветущего разнотравья и выкашиваются не чаще 1 раза в год с целью предупреждения весенних палов и предотвращения зарастания лугов и полян древесными растениями. Выкашивание таких участков производится в сентябре-октябре после созревания семян трав. Травостой под пологом деревьев, растущих в группах и массивах, а также в заповедных зонах - выкашиванию не подлежит.
Несмотря на вполне однозначное недопущение законодательством РФ и города Москвы хозяйственной деятельности, причиняющей вред местообитаниям занесённых в Красную книгу Москвы видов животных, на территории П-ИП «Тушинский», работы по содержанию которой выполняют ГКУ «Мосзеленхоз» и ГУК «ПКиО «Северное Тушино», производится выкашивание луговой травянистой растительности естественного происхождения чаще 1 раза в год. Это является нарушением: а) режимов охраны и использования ООПТ; б) Правил создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве.
За эти нарушения Закон города Москвы «Кодекс города Москвы об административных правонарушениях» предусматривает административную ответственность:
Статья 4.2 – «Нарушение установленных режимов охраны и использования особо охраняемых природных территорий в городе Москве, а также их охранных зон -
влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от четырех тысяч до пяти тысяч рублей; на должностных лиц - сорока тысяч рублей; на юридических лиц - трехсот тысяч рублей».
Статья 4.17 – «2. Нарушение правил содержания зеленых насаждений -
влечет наложение административного штрафа на должностных лиц в размере сорока тысяч рублей; на юридических лиц - трехсот тысяч рублей».
Незаконное содержание травянистой растительности естественного происхождения на указанной территории П-ИП «Тушинский» в режиме обыкновенного газона, т.е. частое её выкашивание в период активной вегетации растений, сопровождается повреждением «зеленых насаждений» (в терминологии Правил создания, содержания и охраны зелёных насаждений), которое применительно к травянистой растительности определяется Правилами как причинение вреда травяному покрову, повреждение надземной части и (или) корневой системы травяного покрова, не влекущее прекращения роста.
В соответствии со статьёй 4.18 КоАП города Москвы
«1. Повреждение зеленых насаждений -
влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от трех тысяч пятисот до четырех тысяч рублей; на должностных лиц - пятидесяти тысяч рублей; на юридических лиц - трехсот тысяч рублей.
2. Те же действия, совершенные с применением механизмов, автомототранспортных средств, самоходных машин и других видов техники, -
влекут наложение административного штрафа на граждан в размере от четырех тысяч до четырех тысяч пятисот рублей; на должностных лиц - пятидесяти тысяч рублей; на юридических лиц - трехсот тысяч рублей».
По всем фактам нарушений законодательства РФ и города Москвы в области охраны окружающей среды и ООПТ, связанным с выкашиванием естественной луговой растительности чаще 1 раза в год при осуществлении ГКУ «Мосзеленхоз» и ГУК «ПКиО «Северное Тушино» работ по содержанию части П-ИП «Тушинский», имеются фотосвидетельства.
Приложение 3
ЭКСПЕРТНАЯ ОЦЕНКА (РАСЧЁТ)
размера вреда, причинённого окружающей среде в результате повреждения
1 кв. м травяного покрова естественного происхождения при содержании
зелёных насаждений ПКиО «Северное Тушино» в границах особо охраняемой природной территории – природно-исторического парка «Тушинский»
Из постановления Правительства Москвы от 14 ноября 2006 г. № 897-ПП:
«3. Департаменту природопользования и охраны окружающей среды города Москвы при установлении факта административного правонарушения, повлекшего повреждение и (или) уничтожение зеленых насаждений на территории города Москвы, производить расчет размера вреда в соответствии с Методикой (п. 1)».
Поскольку применительно к случаям нарушений законодательства РФ и города Москвы в области охраны окружающей среды и ООПТ, имеющих место при содержании травяного покрова на ООПТ, в т.ч. на участках сторонних пользователей в их границах Департамент природопользования и охраны окружающей среды города Москвы (А.О.Кульбачевский):
не выполняет возложенные на него Правительством Москвы обязанности экологического контроля за соблюдением режимов охраны и использования ООПТ и Правил создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве, государственного контроля и надзора за соблюдением законодательства в области охраны, воспроизводства и использования объектов животного мира и среды их обитания на территории города Москвы, государственного контроля в области охраны окружающей среды за объектами хозяйственной и иной деятельности,
не привлекает лиц, виновных в нарушениях законодательства Российской Федерации и города Москвы, к административной ответственности;
не предъявляет иски о возмещении вреда, причиненного окружающей среде в результате нарушения законодательства в области охраны окружающей среды,
мы вынуждены произвести расчёт размера вреда, причинённого окружающей среде повреждением «зелёных насаждений» в результате административного правонарушения (ст.ст. 4.2, 4.17 КоАП города Москвы), своими силами.
Из Правил создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве:
«Травяной покров – вид зеленых насаждений, а именно травянистая растительность естественного (в том числе луговые, болотные, полевые травы) и искусственного происхождения (включая все виды газонов)»
«Повреждение зеленых насаждений - причинение вреда кроне, стволу, корневой системе растений, травяному покрову, повреждение надземной части и (или) корневой системы травяного покрова, не влекущее прекращения роста. Повреждением является повреждение ветвей, корневой системы, нарушение целостности коры, нарушение целостности живого надпочвенного покрова, загрязнение зеленых насаждений либо почвы в корневой зоне вредными веществами, поджог и иное причинение вреда».
1. Основанием для расчёта вреда, причинённого окружающей среды, является тот факт, что выкашивание естественного травяного покрова – травянистой растительности естественного происхождения – осуществляется в нарушение ФЗ «Об охране окружающей среды» и ФЗ «О животном мире», Закона города Москвы «Об особо охраняемых природных территориях в городе Москве» и Положения о природно-историческом парке «Тушинский», установившего режим охраны и использования П-ИП «Тушинский», а также Правил создания, содержания и охраны зелёных насаждений в городе Москве и Нормативно-производственного регламента мероприятий по созданию и использованию (содержанию) природных, природно-исторических парков, природных заказников, памятников природы, заповедных участков и других особо охраняемых природных территорий города Москвы (см. Приложение 2 к заявлению).
2. Расчёт произведён в соответствии с Методикой оценки размера вреда, причиненного окружающей среде повреждением и (или) уничтожением зеленых насаждений на территории города Москвы», утверждённой постановлением Правительства Москвы от 14 ноября 2006 г. № 897-ПП (в ред. постановления Правительства Москвы от 12.02.2008 № 107-ПП).
3. Поскольку площадь участков с повреждённым травяным покровом установить эксперту не представляется возможным, расчёт размера причинённого вреда осуществляется для 1 кв. м повреждённого травяного покрова.
Расчёт размера вреда, причинённого окружающей среде
повреждением травяного покрова на ООПТ г. Москвы
1. Размер вреда, причиненного окружающей среде повреждением и (или) уничтожением 1 кв. м травяного покрова, определяется по формуле (п. 4.3.6.3. Методики):
Скт = Нкс x Кз x Км x Кв x Кр, где:
Скт – размер вреда, причинённого окружающей среде повреждением и (или) уничтожением 1 кв.м травяного покрова, руб.;
Нкс – такса для исчисления размера вреда, причинённого окружающей среде повреждением и (или) уничтожением зелёных насаждений, определяется в соответствии с таблицей 1 приложения 3 к настоящей Методике, руб./кв.м;
Кз – коэффициент поправки на социально-экологическую значимость зелёных насаждений:
- 4 - для памятников садово-паркового искусства;
- 3 - для особо охраняемых природных территорий;
- 2 - для остальных озелененных территорий.
Кв – коэффициент поправки на водоохранную ценность зелёных насаждений:
- 2 - для зеленых насаждений, расположенных в 50-метровой зоне от уреза воды по обеим сторонам открытого водотока (водоема);
- 1 - для остальных территорий.
Км – коэффициент поправки на местоположение зелёных насаждений на территории города Москвы:
- 4 - для районов внутри Садового кольца;
- 2,5 - территория от Садового кольца до окружной железной дороги;
- 1 - от окружной железной дороги до границ города.
Кр – коэффициент редкости вида зелёных насаждений:
- учитывает наличие редких видов растений, занесённых в Красную книгу города Москвы (на участке они отсутствуют).
2. Размер вреда, причинённого окружающей среде повреждением 1 кв.м травяного покрова при выкашивании травянистой растительности естественного происхождения на ООПТ, составляет:
для естественного травяного покрова в 50-метровой зоне от уреза воды –
Скт = Нкс (797 руб./кв.м) x Кз (3) x Км (2) x Кв (1) = 4782 руб./кв.м
Нкс = 797 руб./кв.м
Кз = 3
Кв = 2
Км = 1
для естественного травяного покрова за пределами 50-метровой зоны –
Скт = Нкс (797 руб./кв.м) x Кз (3) x Км (2) x Кв (1) = 2391 руб./кв.м
Нкс = 797 руб./кв.м
Кз = 3
Кв = 1
Км = 1
В качестве примера выполнен расчёт вреда, причинённого окружающей среде повреждением травяного покрова естественного происхождения, подлежащего выкашиванию 1 раз в год после созревания семян, путём его преждевременного скашивания на земельном участке площадью 2645 кв.м, расположенном в водоохранной зоне Химкинского вдхр., и земельном участке площадью 9900 кв.м напротив д. 85 к.1 по ул. Свободы, находящемся вне водоохранной зоны Химкинского вдхр.
Размер вреда, причинённого окружающей среде повреждением зелёных насаждений незаконным выкашиванием травяного покрова естественного происхождения на участке П-ИП «Тушинский» в водоохранной зоне Химкинского вдхр., составляет 12 648,4 тыс.руб.
Размер вреда, причинённого окружающей среде повреждением зелёных насаждений незаконным выкашиванием травяного покрова естественного происхождения на луговом участке П-ИП «Тушинский» (9900 кв.м) напротив д.д. 85 к. и 87 по ул. Свободы вне водоохранной зоны Химкинского вдхр., составляет 23 670,0 тыс.руб.
То лето выдалось тревожным. Аномальная жара на Урале и в Сибири, ураганы и ливневые дожди в Поволжье, наводнение на Кубани и трагедия Крымска создавали довольно нервную обстановку. Метеопрогнозы также не предвещали ничего хорошего. Ожидались ливни и грозы в сочетании с температурой значительно выше нормы.
Не способствовала расслаблению и социальная напряженность. Повышение тарифов ЖКХ, неумение и нежелание властей оказать помощь пострадавшим во время стихийных бедствий вызвали волну недовольства, грозящего прорвать плотину чиновничьего равнодушия и некомпетентности. А тем временем на Хопре набирало силу мощное народное движение, направленное против разработок обнаруженных там медно-никелевых месторождений и уже приведшее к первым столкновениям.
Такова присказка. А сама сказка началась в жаркое июльское утро (даже ранний час не спасал от жары) на пороге педагогического университета, где собирались студенты-экологи, отправляющиеся на практику по курсу «Охрана природы и заповедное дело» в Прихоперье. В нескольких шагах от них собирались географы, отправляющиеся в те же места на ландшафтную практику.
С первого взгляда обнаруживалась разница между курсами. Возле географов (они выезжали на практику уже второй раз) стояли увесистые мешки с картошкой, внушительного вида ящики с пакетами пшена и крупы и даже тазики для стирки. Экологи скорее напоминали туристов, отправляющихся на египетские или таиландские пляжные курорты. Их экипировку составляли изящные заплечные рюкзачки и популярные в последние годы у туристов, направляющихся в заграничные вояжи, сумки на колесиках.
Время тем временем шло, а автобус задерживался. Набираю номер диспетчерской автопарка. Там меня огорашивают ответом, что нашего наряда-заказа в документах нет. Пытаясь подавить дрожь в руках, звоню в отдел эксплуатации. После не менее чем десятиминутных переговоров наш заказ наконец-то обнаруживается («Извините, забыли!»). Начальник отдела дает указание ради нас снять автобусы с маршрутов.
Ещё через полчаса мне называют номера высланных к нам автобусов. Они уже вышли, но из-за пробок задерживаются. Наконец-то первый автобус подъезжают. Экологи замечают его первыми и бросаются к нему с радостными криками.
Однако отправляться нам ещё рано. Надо подождать другой автобус, который привезет путевые листы. Наконец появляется и он. Я забираю оба путевых листа и направляюсь отмечать их в деканат.
Возвращаюсь и вижу своих экологов уже восседающих с довольным видом на мягких креслах. У географов погрузка ещё не закончена, да и народу в автобусе что-то негусто. На вопрос о причинах задержки мне отвечают, что ещё нет руководителя. Приходится принимать решение. Наш автобус – обычный, хоть и новенький ЛИАЗ. У географов – китайский «Higer» с двигателем минимум на двадцать лошадиных сил мощнее.
Поэтому отдаю команду отправляться с расчетом, что географы по дороге нас нагонят. Забегая вперед, скажу, что так оно и случилось, хотя их “Higer” вышел минут на двадцать позже.
Описывать нашу дорогу особого смысла нет. Из дорожных впечатлений следует выделить лишь необычно высокий уровень воды в реках, попавшихся на нашем пути (в частности, в Битюге и Савале). Да ещё перед самым Новохоперском наши ноздри пощекотал приятный запах с полей орошения местного спиртзавода.
Наконец автобусы останавливаются в конечном пункте нашего путешествия – возле школы в селе Каменка-Садовка, которой предстоит на пять дней стать нашим домом. Мы покидаем автобус, прощаемся с шофером. Экологи, быстро похватав свои нехитрые пожитки, устремляются за мной, словно цыплята за наседкой. Однако «цыплята» оказались шустрыми и, забегая вперед, спешу заметить, быстро превратились в боевых задиристых «петушков».
Пока географы вытаскивали весь свой многочисленный скарб, экологи похватали лучшие маты, поднялись на второй этаж и заняли приглянувшуюся им аудиторию. Буквально через несколько минут невзрачный класс иностранных языков превратился в подобие светлицы барышень девятнадцатого века. Мусор был быстро выметен умелыми молодыми руками, пол помыт, вещи спрятаны с глаз долой под столы, маты разложены и накрыты яркими спальными мешками и одеялами, обувь для соблюдения чистоты была выставлена аккуратным рядком в коридоре.
Обед нас уже ждал. Он был по-деревенски простым, вкусным и сытным. Двадцать пять изголодавшихся молодых желудков быстро кинули через себя и щи с капустой, и макароны с котлетами, и сладкий компот.
Утолив первый голод, решаем провести небольшую рекогносцировку на речку. От встречавшего нас директора школы узнаем, что до речки километра три и идти нужно вдоль асфальта. Последнее обстоятельство меня не обрадовало, так как по опыту предыдущих поездок я знал, что деревенские водители не утруждают себя знанием правил дорожного движения и к тому же редко ездят трезвыми.
Тем не менее, уступаю требованиям общественности и соглашаюсь вести свой контингент на речку искупаться. Вдоль дороги веду студентов вдоль левой обочины и строго указываю на необходимость движения плотной кучкой, не допуская как вырывающихся вперед, так и отстающих.
До речки мы доходим минут за двадцать пять. Река Савала представляет собой типичную малую речку с медленным течением, обильно поросшими растительностью берегами, белыми кувшинками и приятными песчаными пляжами. Один из таких пляжей и был нами облюбован. Быстро раздеваемся и лезем в воду.
К вечеру на реке собирается довольно много народу. На соседних пляжах видны машины, слышна музыка. Все это не способствует формированию ощущения единения с природой, но приходится терпеть. Через несколько минут к пляжу подкатывают несколько молодых людей на мотоциклах. Постояв несколько минут, они о чем-то поговорили между собой, потом вдруг резко развернулись и исчезли.
- Это они к нам приезжали – замечает одна студентка.
- Да – говорю – они приехали искупаться, а вы их пляж заняли! Теперь ждите, вечером придут разбираться! Я бы на их месте так и сделал!
- Да ладно Вам! – храбрятся девушки, но видно, что мои слова произвели на них впечатление. Ничего, думаю, осторожнее будут. Нам тут лишние конфликты с местным населением не нужны.
Возвращаемся в школу. Наступает время ужина. Его нам предстоит готовить самим. Первыми дежурными по договоренности были экологи. Они решают не мудрить с кулинарными изысками, а просто сварить макароны с сосисками.
Проходит часа два. Мой желудок уже настоятельно требует пищи, поэтому направляюсь на кухню узнать перспективы на ужин. На кухне застаю следующую картину. Три девушки с расстроенным видом смотрят на огромную кастрюлю, в которой находится то, что ещё недавно было макаронами, а сейчас представляет собой какую-то непонятную желеобразную массу.
Моему коллеге приходится идти на помощь. В итоге макароны обжариваются на большой сковородке вместе с сосисками, обильно поливаются кетчупом, и “pasta a’la Kamenka – Sadovka» готова. Думаю, она вполне удовлетворила бы и более изысканный вкус.
Вечер прошел относительно спокойно. Местная молодежь собиралась по традиции на школьном крыльце, но агрессивности не проявляла. Впрочем, одно наблюдение относительно местных привычек я все-таки сделал.
Около восьми вечера, когда мы сидели и курили на школьном парапете, во двор въехала машина. Осветив нас фарами, она круто свернула и проехала на спортивную площадку позади школы. Не прошло и пяти минут, как машина показалась обратно и уехала так же внезапно, как и появилась. Так повторилось раза четыре в течение вечера. Подобные маневры я наблюдал в течение всего нашего пребывания в Каменке-Садовке, хотя их смысл для меня так и остался загадкой.
Первое утро в Каменке-Садовке я отметил своим обычным ранним подъемом в половине шестого утра. Ещё с вечера мы с коллегой и несколькими студентами условились встать пораньше, прогуляться вниз по течению Савалы и, по возможности, дойти до впадения Савалы в Хопер, там искупаться и к завтраку вернуться в школу.
До того, как студенты собрались, мы с коллегой успеваем поднять дежурных и дать им указания по части завтрака, а также по уборке крыльца школы, на котором местная молодежь успела за ночь оставить горы шелухи от семечек, пустые бутылки из-под пива и обрывки упаковки из-под чипсов и кириешек.
Пока мы собрались, солнце уже взошло. Студенты встали, как было условлено, и мы выступили. Проходя по деревне, обратили внимание на несколько хат с крышами из соломы. Такие хаты в других районах области стали редкостью, а здесь они продолжают служить человеку, о чем говорит их явно жилой вид.
Протопав около полутора километров по деревне, сворачиваем в пойму Савалы. Дорога здесь довольно наезжена и проходит под сенью крупных ив и тополей. Возле дороги встречаем заросли крапивы и конопли. Последняя вызывает у студентов нездоровый интерес. Сама Савала в нижнем течении явно шире, но подходов к реке меньше и все заняты рыбаками.
На вопрос, можно ли нам тут где-нибудь искупаться, один пожилой рыбак недовольно ответил: «У меня там крючки!» Поняв, что допустил ошибку, выдав себя, рыбак резко замолчал и больше на разговоры не поддался.
Мы прошли ещё три километра, пока не уперлись в заросли и поняли, что здесь мы до устья не дойдем. Пришлось повернуть назад. Данные GPS-навигатора показали, что за утро мы в общей сложности прошли одиннадцать километров.
Вернулись мы в школу как раз к завтраку, который был приготовлен вовремя. Перед тем, как поднять свой «контингент», тихонько фотографирую комнату, заранее собираясь назвать кадр «Рать побитая лежит».
Наши планы на сегодняшний день включают использовать местный транспорт, чтобы добраться до памятника природы «Плаутинский карьер». Он представляет собой песчаный останец с весьма крупным песком, используемым до недавнего времени местными жителями как строительный материал. Но … местный транспорт наши ожидания не оправдал. Автобус сломался самым бессовестным образом, так что весь путь в шесть километров до останца нам предстояло пройти на своих двоих.
Нет худа без добра. По дороге заходим на пляж, так как на часах скоро полдень, и солнце уже начинает припекать. После купания (приходится поторопить студенток выйти из воды, что они делают с явной неохотой) начинаем движение в сторону карьера, который на фоне зелени пойменного луга смотрится издалека весьма эффектно.
Наш путь лежит через пойменный луг мимо многочисленных озер, которые буквально усыпаны белыми кувшинками. Нас встречают криками гнездящиеся здесь черные крачки и кулики перевозчики. Над нами величественно пролетают, словно невесты в подвенечном одеянии, большие белые цапли. Студентки замирают в восхищении. Ручаюсь, среди них не нашлось ни одной, кто бы не представил себя сейчас в похожем наряде перед алтарем.
Растительность луга также достойна описания. На зеленом фоне выделяются облачка соцветий подмаренников белого и желтого. Видны фиолетовые соцветия скороды. Я показываю их студентам и предлагаю пожевать, что они охотно и делают. После завтрака прошло уже немало времени, и контингент уже успел проголодаться.
Наконец мы подходим к подножию останца. Вблизи он кажется ещё более величественным. Колорита добавляет растущий рядом одинокий дуб. Под этим дубом мы и решаем расположиться на отдых перед тем, как начать восхождение на останец.
Подъем на останец не занял много времени. Наверху мы сталкиваемся с несколько иной картиной по сравнению с подножием. Резко меняется растительность. Если внизу основную массу составляли обычные сорняки, каких полно везде, то наверху основной фон составляла трава змеёвка, растущая редкими пучками зеленовато-сизеватой окраски.
Меняется и население насекомых. Заметно увеличилась численность мелких саранчовых. Причем некоторые из них мною явно не были встречены в других районах области.
Многочисленны муравьи – катаглифисы, или степные бегунки, стремительно проносящиеся по песчаной поверхности. Это - типичные обитатели пустынь, сохранившие многие приспособления, необходимые для жизни на раскаленном песке.
Попалась нам оса аммофила с длинным синим брюшком и талией как у балерины, приволокшая в норке свою добычу - крупную гусеницу совки – синеголовки, которая была как минимум раз в десять тяжелее самого охотника.
Ярко-желтая устрашающей окраски оса бембекс тащила к себе в норку крупного парализованного паука. Позднее возле начала спуска мы обнаружили небольшую колонию этих ос. Здесь же располагалась колония мелких ос помпилов.
Всеобщее внимание привлекла пара птиц сизоворонок, выписывающая с глухим карканьем странные пируэты над нашей головой. Одна студентка, сжимая трепетными руками бинокль, восхищенно, будто в прострации, шептала: «Синяя птица! Птица счастья!»
В вертикальном склоне останца располагалась колония ласточек-береговушек. Птенцы к тому времени уже вывелись. Правда, сами ласточки с характерным щебетаньем продолжали летать рядом. Мы принялись считать норки, которых оказалось около пятисот.
Пока мы занимались изучением флоры и фауны песчаного останца, географы штурмовали останец со стороны самого крутого склона. Не смотря на увещевания своего руководителя, многие девушки были обуты в «сланцы» - обувь для подъема по осыпающемуся склону более, чем неподходящую.
На последнем этапе студентам предстояло преодолеть несколько метров вертикальной стены. Здесь экологи поспешили на помощь товарищам. Поддерживая с двух сторон за руки и подтягивая вверх, мы по очереди втащили на вершину будущих светил географической науки.
После коллективного снимка на вершины песчаного Монблана студенты, потратив на подъем немалые усилия, уже не могут спуститься вниз просто так. Песчаный склон предоставляет для этого совсем другую возможность. Разве не прикольно съехать вниз на пятой точке, руля при этом ногами и руками? Получается этакий песчаный слалом. И не беда, что после такого слалома в обуви и в одежде скапливается до килограмма первосортного строительного песка!
Дойти до дома по лугу можно и босиком, а потом все равно в речке купаться. На обратной дороге заходим на пляж (эта остановка стала у нас уже на второй день твердым правилом!) и направляемся домой.
Здесь нас ждет сытный обед, после которого можно и передохнуть. Наивный преподаватель! Тебе может быть и надо отдохнуть, но для студентов пройти с утра какие-то двадцать три километра – сущий пустяк! Никто явно не собирается ложиться, из комнат и из коридоров доносятся смех и шутки. Кто-то занялся уборкой в комнатах. Внизу идет игра в мафию. Так что мысль об отдыхе пришлось оставить.
В девять часов дежурные приготовили ужин, который был съеден без остатка быстрее, чем за десять минут. Около одиннадцати руководители отправились в свою комнату, уже мысленно настраивая себя на завтрашнее утро. Наивные, они не знали, что их испытания начнутся раньше, чем они думали.
Уже с вечера наши ярко освещенные комнаты стали местом паломничества тысяч жуков (в основном, жужелиц различных видов, а также навозников-афодиев). Что их там привлекало, мы так и не выяснили. Особого беспокойства они нам не причиняли, хотя и периодически падали ночью на лицо и на руки. Один жук в поисках укрытия даже заполз ко мне в ухо, и его пришлось извлекать при помощи шариковой ручки. Утром вокруг себя я обнаружил около десятка случайно раздавленных жуков. Именно эти жуки стали причиной нашего очередного ночного беспокойства.
На часах было около половины четвертого, когда я был разбужен громкими возмущенными голосами, доносящимися из столовой. На мою просьбу вести себя потише, я услышал: «Идите к нам! Вы нам нужны!» Не на шутку обеспокоенные, мы с коллегой, наскоро одевшись, устремились в столовую, готовые оказать первую необходимую помощь. Здесь мы застали нескольких девушек географов с растрепанными волосами и заплаканными личиками.
- Что стряслось? – спросил я первым делом. – Кто вас обидел?
- Кирилл Викторович – с трагическим выражением на хорошеньком личике произнесла красивая девушка, чем-то похожая на цыганку. – Это какой-то кошмар! Мы не можем спать! Эти жуки!!! Они падают отовсюду! Ползают по лицу! А если они нас укусят!
Мои попытки успокоить девушек лекцией о том, что жужелицы и навозники не кусаются, лишь подлили масла в огонь.
- Мы же люди! – возопила другая симпатичная студентка с крашеными волосами – Почему с нами так обращаются? Это же ужас какой-то! Я уеду отсюда!
На мои замечания, что мы спим в таких же условиях и буквально несколько часов назад извлекали жука из моего уха, девушки ответили железным контраргументом:
- Все же люди индивидуальны!
После этих слов мой коллега тихо матюкнулся и демонстративно отошел к окну, нервно сжимая кулаки. Было видно, что он борется с искушением высказать все, что думает по поводу избалованности своих подопечных.
- И потом – продолжила третья девушка – местное население ведет себя агрессивно и неадекватно. – Вчера на крыльце одна девушка чуть не накинулась на меня с кулаками. Якобы я увожу её парня! А я ни этого парня, ни её саму в глаза не видела! Потом её местные парни еле от меня оттащили!
- Нельзя ли отсюда раньше уехать и пройти практику в городе?! – заключила первая девушка, похожая на цыганку. – А то мы боимся! Мало ли что они нам сделают!
Здесь мне пришлось вспомнить тот разговор, который произошел ещё по приезде на практику. Тем же самым девушкам я указывал на аккуратность в подборе своей одежды, дабы не вызывать лишний ажиотаж у местного населения. В ответ я тогда услышал: «Что нам – паранджу одевать? Одеваемся, как хотим! И вообще Вы – не наш руководитель!»
Наш разговор явно зашел в тупик. За окном тем временем уже рассвело, ложиться спать уже не было смысла, тем более, что в шесть часов должны были встать мои экологи, собиравшиеся утром идти со мной купаться. Сказав кипящим благородным негодованием по поводу распоясавшейся энтомофауны и неадекватных местных прим девушкам, чтобы они шли спать и больше не валяли дурака, я пошел открывать школу.
На сегодняшний день нами была запланирована экскурсия в Хоперский заповедник. В девять утра за нами пришла «ГАЗель», экологи быстро погрузились в неё, и мы отчалили.
Наш путь лежал через Новохоперск. Мне всегда нравился этот город своим каким-то непередаваемым провинциальным очарованием. В архитектурном облике Новохоперска сохранились черты старого купеческого города. По дороге мы остановились в самом центре, дабы сделать необходимые закупки. Нам в глаза бросилось обилие зеленых лент, прикрепленных к машинам и к мотоциклам. На заднем стекле многих автомобилей красовались наклейки с надписями «Нет – никелю!». Здесь я позволю себе добавить, что в Каменке-Садовке нас неоднократно спрашивали, не геологи ли мы. А накануне прошел слух (позднее подтвердившийся), что из Елань-Коленовского была изгнана археологическая экспедиция, почему то расположившаяся прямо на месте будущих предполагаемых месторождений. На днях в Новохоперске должен был праздноваться День города, которых предполагалось завершить грандиозным «антиникелевым» митингом.
Ко дню города на главной площади Новохоперска были выставлены деревянные скульптуры, которые, конечно же, сразу привлекли внимание студентов. Сфотографировавшись на их фоне, а также на фоне симпатичной церкви, мы продолжили свой путь.
В Хоперском заповеднике нас ждало посещение музея и экскурсия по экологической тропе. В музее мне уже приходилось бывать, но студентам здесь все внове. Они уже бывали в Воронежском заповеднике и теперь имеют возможность сравнить. Для начала экскурсовод подвел нас к макету заповедника и объяснил, в чем выражается специфичность охраны Хоперского заповедника. Это и вытянутая конфигурация, и обилие болот и озер в пойме Хопра, и расположенность в густонаселенном районе.
Далее последовали рассказ о выхухоли, её биологии и особенностях охраны. В соседнем зале рядом с огромным чучелом зубра экскурсовод рассказала о трагической истории местного зубропарка. Надо сказать, что по сравнению с моими предыдущими посещениями в экспозиции музея произошли изменения. Здесь была выставлена коллекция значков с изображением выхухоли и надписями «Посади дерево, построй дом, спаси выхухоль!», «А ты меня любишь?», «Друг Хопра, добра и леса!»
Студенты внимательно записывали все сказанное, используя для этого диктофоны на своих мобильных телефонах. Потом пришла их очередь задавать вопросы в соответствии с тем планом, который я им выдал для написания отчета. И здесь выясняются новые интересные вещи.
Для начала, все (я подчеркиваю, все!) сотрудники заповедника уже достигли пенсионного возраста, а штаты заповедника за последние семь лет сокращены в три раза. Через заповедник проложено несколько туристских маршрутов, приносящих немалое беспокойство местной охране. Но, что поделать, рыночные отношения!
Далее нас ждет экскурсовод – пожилая женщина. Студентки смотрят на неё с беспокойством. Одета она в штормовку защитного цвета, а на ногах – резиновые сапоги. Мои подопечные пришли на экскурсию с голыми ногами и в «стланцах». Они косятся на меня, я в ответ лишь криво усмехаюсь (дескать, я же вас предупреждал!).
Но отступать уже поздно! Экскурсия начинается. Поначалу мы движемся по берегу озера, экскурсовод рассказывает нам о видах водной и околоводной растительности, показывая представителей.
Затем тропа сворачивает в лес. Поначалу мы движемся по краю сосновых посадок, на которых ещё видны следы пожаров двухлетней давности. Кое-кто из студентов разулся, чтобы идти по песку босиком. Экскурсовод показывает нам небольшой участок песчаной степи, при этом указывая, что когда-то такие степи простирались в этих краях до горизонта.
Дорога ведет дальше в пойменный ольшаник. Переступаем через сваленное бобрами дерево и … оказываемся окруженными тучей комаров. Экскурсовод, как нарочно, замедляет шаг, набрасывает на себя плащ-накидку и неторопливо продолжает свой рассказ. Студентки прямо на месте начинают отплясывать летку-еньку. Их открытые ноги, руки и плечи, а также лица моментально превращаются в столовые на сотни посадочных мест.
Двигаемся дальше. Экскурсовод без заметных признаков беспокойства сообщает нам, что дорогу она все равно не помнит, так как была здесь только в момент прокладки тропы. Но обещает показать смотровую площадку для наблюдения за бобрами.
Для полноты ощущений мы забрались на площадку, но, естественно, ничего не увидели, а атаки комаров только усилились. Поэтому, коль уж мы сбились с пути, решаем вернуться, а на оставшийся маршрут выйти со стороны поселка.
По дороге нам попадаются несколько моховиков. Кто-то из студентов предлагает взять их с собой в плане изготовления изысканной подливы к обеду. Но, подумав, решаем от этой затеи отказаться. В нашей памяти ещё живы слухи о грибных отравлениях.
Встречаем на тропе какие-то странные коробочки. Экскурсовод рассказывает, что в эти кассеты заложены таблетки от бешенства для лис. Подобные таблетки разбрасываются по всему заповеднику. Для меня осталось загадкой, с чего вдруг лисы проявят такую сознательность, что сами начнут принимать профилактические средства. Может быть, к ним какие-то вкусовые добавки примешивают?
На завершающем этапе маршрута мы выходим на длинную эстакаду, проложенную над пойменным болотом. Отсюда мы можем полюбоваться эффектными болотными растениями (в частности, багульником и аиром), а заодно сфотографироваться.
После утомительного маршрута выходим на берег озера. Вид воды вызывает у студенток новый прилив сил. Они тут же разоблачаются и лезут в воду. Некоторые на берегу начинают резать предусмотрительно захваченные колбасу и хлеб. После интенсивной пешей прогулки молодым желудкам необходимо подкрепиться.
Возвращаемся на площадку перед музеем. Здесь нас должна встретить наша «ГАЗель». Студентки заходят в местный магазин (разве девушки могут пройти спокойно мимо магазина?). Потом заполняем возле уличной колонки уже успевшие опустеть фляжки. «ГАЗель» подходит в точно назначенное время, мы грузимся и через полчаса возвращаемся в ставшую уже родной Каменско-Садовскую школу.
Тот вечер характеризовался продолжением нашествия жуков, на которых уже почти не обращали внимания, и даже «антижучиная оппозиция» на мои колкости пыталась отшучиваться, а также явным падением интереса к нам со стороны местной молодежи. Похоже, для них мы уже стали привычной деталью пейзажа. Мои экологи осмелели настолько, что, выходя вечером покурить на крыльцо, где гуртовалась в эти часы местная молодежная элита, не боялись одергивать некоторых дюже говорливых парней, употребляющих в речи непечатные выражения. И те, как ни странно, им подчинялись.
Вечером я заметил экологов, сидящих в столовой, склонившись над тетрадками и дневниками. Наиболее сознательные студенты приступили к написанию отчета по практике.
На следующий день была запланирована экскурсия в природно-ландшафтный парк «Ломы», расположенный на месте некогда существовавшего хутора с аналогичным названием.
Автобус должен был прийти в девять утра. Экологи к назначенному времени уже кучковались вокруг своего руководителя на школьном крыльце, а в стане географов признаков готовности к выезду явно не наблюдалось. Некоторые девушки ещё явно только встали и пошли умываться, а из некоторых комнат вообще не доносилось ни звука. Похоже, там ещё сладко почивали.
На мое недоумение руководитель географов ответила одной лишь улыбкой в сочетании со словами «Все хорошо! Все хорошо!». Мне оставалась лишь отвернуться, дабы не выдать начинающегося приступа бешенства. Короче, географы собрались на полчаса позже назначенного времени, когда экологи уже сидели в автобусе, заняв лучшие места. При этом географы выглядели так, словно их «подняли, но разбудить забыли».
Наконец, мы тронулись. Прошло около получаса, и я начал испытывать беспокойство. Карту мы с собой не взяли, но выбранное направление явно не соответствовало правильному. Я попытался обратить внимание на это обстоятельство руководителя географов, бывавшей раньше в этих местах, но та в ответ лишь улыбалась: «Все хорошо! Мы всегда так ездили!»
Через два часа и без карты стало ясно, что едем мы точно не туда. Шофер оглядывался с беспокойством, в который раз спрашивая: «Мы правильно едем в эти ваши Ломы?», на что руководитель географов с пятого раза среагировала: «Я думала, Вы знаете дорогу!». «У меня в путевке написано ехать в Воробьевку!» - продолжал настаивать шофер. «Как в Воробьевку? – удивилась руководитель географов – Нам нужно в Ломы, что рядом с селом Мужичьем».
Так как заехали мы явно не в ту степь, пришлось останавливаться и спрашивать дорогу. В общей сложности до Ломов мы ехали около четырех часов (прямая дорога, как потом выяснилось, занимала около часа). Студенты изрядно устали, кого-то укачало, кто-то откровенно спал, не смотря на неудобные сиденья школьного автобуса.
Ломы оказались участком в степи, на котором попытались воссоздать нечто среднее между этнографическим музеем, турбазой и развлекательным центром. Природоохранное значение этого участка явно невелико, но, как говорится, и на том спасибо.
В центре участка были сооружены странные качели из кривых неструганых жердей. Вокруг участка по периметру разбросаны куски гранита. На въезде в парк высятся огромные скульптуры из песчаника. На противоположной стороне пруда бросается в глаза ветряная мельница.
В Ломах нас приветствовал директор парка, а по совместительству заведующий отделом культуры районной администрации. Он обратился к нам с длинной речью, насыщенной простонародными словечками, а в заключение подошел к колодцу, набрал воды и со словами «А есть такие недоумки, которые этим брезгуют!» опрокинул в себя как минимум полведра, естественно немалую часть пролив на свою рубашку и брюки.
- Ему бы в театре играть – тихо проговорила стоявшая возле меня студентка. Девушка оказалась не далека от истины. По образованию директор оказался театральным режиссером.
Затем экскурсовод провел нас по всей территории парка, демонстрируя его различные достопримечательности. Лично на меня наибольшее впечатление произвели кусты сирени, оставшиеся ещё со времени, когда этот хутор был жилым и камни с изображением древнеславянских языческих рун.
Вызвал также интерес красавец арабский жеребец по кличке Барбарис и какие-то странные полудикие свиньи различных расцветок, проводящих большую часть времени плавающими в специально огороженном для них пруду. Говорят, совсем недавно они бегали свободно по всей территории парка и их любимым развлечением было таскать одежду и продукты у туристов. После нескольких подобных случаев свободу местных свинтусов пришлось ограничить.
Гид с гордостью показал нам сооруженную вручную противоэрозионную дамбу, через которую были переброшены несколько художественно сделанных деревянных мостиков.
В завершение экскурсии нас завели в землянку, где угостили салом домашнего посола с хлебом и свежими огурцами. Для изголодавшихся молодых желудков такое подкрепление было весьма кстати.
Мельницу и лабиринт на противоположном берегу пруда бы пошли уже смотреть самостоятельно.
- Если хотите забеременеть, нужно потереться о камни возле входа в лабиринт – напутствовал студенток гид.
Такое напутствие вызвало у девушек неоднозначную реакцию. Они о чем-то оживленно перешептывались. До меня долетела фраза «А потом Кирилл Викторович будет виноват», после которой студентки нервно захихикали. Тем не менее, лабиринт мы пошли смотреть, хотя девушек, трущихся о камни у входа, я как-то не заметил.
Все, как водится, завершилось купанием в местном пруду. Студентки не упустили случая оставить память о своем присутствии, сложив из песка надпись «ВГПУ». После освежающего купания мы погрузились в автобус и домчали да дома быстрее, чем за час.
Предпоследний день практики. Сие утро ознаменовалось тем, что, возвращаясь с купанья, мы встретили в дымину пьяного мужика (вчера Новохоперск отмечал День города), который кричал нам «Вы – геологи? Мы – против никеля!» и долго потрясал нам вслед кулаком. Произошедшее заставляло нас быть начеку и не терять бдительности.
Программа экологов по сути уже исчерпана. Осталось лишь написать отчет. Тем не менее, приглашаю добровольцев совершить совместно с географами экскурсию в устье Савалы. Желающие, конечно же, находятся.
Выход, как водится, задерживается. Географы собираются медленно и неохотно. Их руководитель продолжает вызывать мое бешенство своими бесконечными улыбками и фразами «Все хорошо! Все хорошо!»
Наконец, выступаем, включая GPS-навигатор. Географам дано задание фиксировать границы ландшафтов с указанием координат и высоты над уровнем моря. Часть девушек получило задание считать дома. Данное занятие не прошло незамеченным для местного населения. Некоторые выходили из своих домов и подолгу смотрели нам вслед.
За пределами села мы задерживаемся возле нескольких почвенных разрезов, чтобы сделать их описание. Я попутно замечаю несколько нор золотистых щурок и пчел-листорезов. Также бросается в глаза обилие мелких саранчовых.
Следующим пунктом нашей экскурсии стали старые каменоломни, за которые Каменка-Садовка (ранее, как я понял, состоящая из двух разных сел) и получила свое название. Дорога пошла вдоль леса и вывела нас в устье Савалы. Здесь Хопер предстал перед нами во всем своем величии. Два высоких берега, покрытые лесом, создавали подобие тоннеля, по которому старец Хопер нес свои воды батюшке Дону.
Здесь на берегу Хопра произошла довольно интересная встреча. Ещё купаясь, я обратил внимание, что-то руководитель географов о чем-то беседует с молодым здоровым мужчиной, отдыхавшим с семьей на берегу. При этом руководитель что-то явно истово доказывает своему собеседнику.
Когда мы уже вышли на берег, к мужчине подошел его товарищ. Я оказался невольным свидетелем их разговора.
- Это не геологи? – спросил подошедший, с подозрением косясь в нашу сторону.
- Нет, я разговаривал с ними, это – свои люди – был ответ.
На том разговор и завершился.
В наш последний вечер студенты экологи по уже сложившейся традиции собрались в моей комнате. Окончание практики надо было отметить. Честь произнести первый тост была доверена мне. Я встал, держа бокал в вытянутой руке.
- Что ж – начал я – поздравляю с окончанием первой в вашей жизни полевой практики. Спасибо за то, что я в вас не ошибся. (Не скрою, поначалу я за группу опасался). Спасибо даже не за ваши знания и великолепные отчеты, а за то, что не ныли и не закатывали истерик по поводу жуков в спальных мешках и подозрительных звуков за окном.
Мы засиделись до трех часов ночи. Наутро мне потребовались известные усилия, чтобы встать и пойти до завтрака совершить свое последнее омовение в Савале. Автобус был заказан на одиннадцать часов. К его приезду комната экологов уже сверкала первозданной чистотой, а маты географы растащили по своим комнатам. До этого многие из них бедолаг спали на креслах и даже на принесенных из столовой лавках.
В автобус (он пришел чуть раньше заказанного времени) экологи погрузились буквально за пару минут. Теперь, благодаря своему загару, они ещё больше напоминали возвращавшихся с иностранных курортов туристов. Мы бросили прощальный взгляд на школу, потом на Савалу, потом автобус начал подниматься в гору. Каменка-Садовка и Савала скрылись из виду. Некоторые из студентов украдкой смахивали с ресниц слезу…
Три путника шли по дороге мимо кладбища. И в это время над их головами каркнула ворона. Первых путник воскликнул: — Ворона каркнула в мою пользу! Второй путник возразил: — Нет! В мою! Третий тоже кричит: — В мою пользу! Спорили-спорили — поссорились. Пошли к деревенскому судье. Тот выслушал их и говорит: — Приходите через неделю. Я посмотрю старинные книги и решу, в чью пользу каркнула ворона. Разошлись спорщики. Но каждый из них решил подкупить судью. Вот первый путник поджарил дома двух гусей и несёт их судье. Тот гусей взял и говорит: — Молодец! Умница! Второй путник отнес судье двух жареных уток. Судья и у него взял подарки с удовольствием. А третий путник стоял около своего дома недалеко от конторы судьи и все видел. Вот вечером судья идет с работы домой с гусями и утками в руках, видит третьего спорщика и спрашивает его: — А ты почему не зайдешь ко мне? Третий спорщик отвечает: — А я уже знаю, в чью пользу каркала ворона! — В чью же? — В вашу, судья эфенди! источник
28 июня. Опять слеток мухоловки-пеструшки. Интересно, что у него на голове?
29 июня. И опять слетки мухоловки-пеструшки. Прямо около моего балкона, на дереве. Кстати, не исключено, что это - птенцы тех мухоловок, которые ошивались около моего синичника, когда там синицы были.
И наконец, 30 июня 2012 г. Слеток горихвостки на огороде. В домике рядом горихвостки еще сидят, но может, один уже вылетел. А может, это из другого домика.
Когда Янь Хой уехал в восточное царство Ци, Конфуций опечалился. Другой его ученик, Цзы-Гун, спросил: — Почему ты так печалишься с тех пор, как Хой уехал в Ци? — Ты задал хороший вопрос! — ответил Конфуций. — Когда-то я слышал такие слова: «В маленький мешочек не вложишь большую вещь. Короткой веревкой ничего не достанешь с глубины». Это значит, что каждому из нас уготовано свершить в мире столько, сколько мы можем, — и не более того. Боюсь, что Хой станет беседовать с государем Ци о пути Дао и ссылаться на слова мудрых правителей древности. Государь начнет искать в себе то,... читать далее
Во первых, вылетели горихвостки из домика в институте, который я устанавливал. Вот один из слетков:
Во вторых, обнаружил выводок синиц, явно вылетевший/выпавший из гнезда раньше времени. Пять птенцов. Они еще не могут летать. Держатся около стены здания (гнездо было в дырке в стене), в одном месте - трое, в другом - еще двое.
Взрослые их кормят. Трое были прямо на солнцепеке. Я их переместил в тень, рядышком. Одному, похоже, на солнце было совсем плохо (по крайней мере у меня сложилось такое впечатление).
Хочется надеяться, что взрослые их так выкормят.
Если, конечно, их не выловят кошки (которых у нас в институте хватает).
