|
Поиск по сайту
Авторизация
|
Последние сообщения блоговБелка забралась в квартиру!14.01.201321:2514.01.2013 21:25:39
Это сообщение не о птицах, но все равно интересно. Сегодня ко мне на кухню заглянула белка.
Она уже давно приходит на кормушку, (собственно, я даже двух белок видел), а иногда одна из них бегает по сетке на окне. Сегодня я приоткрыл окно и положил на подоконник семечки. Сначала она брала семечки с подоконника через форточку.  А потом и вовсе пролезла на кухню.   И даже дала себя погладить:  Надеюсь, что белка будет приходить и дальше, и у нас установятся доверительные отношения  . Птички с кормушки на выходных13.01.201319:2613.01.2013 19:26:59
Вчера на моей и соседской кормушках были:
Щегол:  Чечетка:  Князек:  А сегодня - дубонос:  Размышления о новогодних каникулах08.01.201316:4908.01.2013 16:49:23
 Наконец-то заканчиваются эти, с позволения сказать, каникулы!!! Страна выходит из многодневного пьяного сна, в котором пребывала почти десять дней и фактически была парализована. Десять дней мои соотечественники либо пили, либо спали, либо у телевизора сидели. Приведу несколько примеров. В один из дней после НГ покупал сахар в одном из супермаркетов. Пришлось перебрать с десяток упаковок, прежде чем нашел неслежавшуюся. Т.е., подвоза не было. Вот вам и каникулы! Ещё один пример. У коллеги на каникулах разболелся зуб. Так половина стоматклиник не работала. Не работала также половина медучреждений, не было подвоза в две трети магазинов, сокращена наполовину работа городского транспорта. Добавлю, что и банки не работали (только банкоматы). Ещё один печальный итог прошлогодних НГ каникул: в Нальчике в роддоме был в результате аварии отключен свет. По причине каникул починить его сразу не удалось. Результат - гибель 8 новорожденных!!! Сложилось впечатление, что НГ (так и хочется убрать букву Н) каникулы предназначены для двух категорий граждан: 1) те, кто проводит их в полусне или пьянствуют; 2) те, кто едет в Куршавели и на Лазурном берегу. Похоже, на таких наше правительство и ориентируется. Это и есть опора нации? Сегодня в редакции областной газеты мне рассказали об итогах НГ каникул: 1) на левом берегу в одном алкоголическом дворе соседи по пьянке залили квартиру этажом ниже. Дело дошло до мордобоя, милиции, а теперь грядет мировой суд; 2) пресс-центр редакции также залили "веселые соседи" сверху, погибли плазменный экран, проектор, компьютеры, убытков не сосчитать; 3) в Северном р-не в квартире по пьяни возник пожар. Пострадали две соседние квартиры. Черт побери, мыслимо ли в нашей стране такие долгие праздники устраивать? Этак в следующем году вообще все по пьяни зальют и спалят!!! Сторонники новогодних каникул укажут мне на то, что в городах в это время бесплатно работали музеи, куда мог попасть каждый желающий. А вот тут позволю себе не согласиться. Попасть в музей можно было, только отстояв длиннющую очередь с пяти утра. И то возможность бесплатного приобщения к культуре была возможна только в Москве и в музейных центрах. А куда податься жителям сельской местности и небольших поселков, где кроме телевизора и самогона развлечений негусто? Кстати, многие организации отказались от столь долгих каникул и возобновили работу восьмого, седьмого или пятого числа. Но при отсутствии инфраструктуры (интернет и мобильная связь также работали неважно) любая деятельность крайне затруднена. Ездил на этих каникулах на два дня в один из райцентров. Это был какой-то ужас!!! Половина междугородних автобусных рейсов отменена ввиду «нерентабельности» (дескать, пассажиров мало!)!!! Люди стояли в проходах между сиденьями по два - три часа и более!!! Кстати, больше всего эти "праздники" ударили по студентам. Такое впечатление и здесь приложило руку наше Министерство оглупления и мракобесия (ой, простите, образования). Перед сессией особо не разгуляешься, а законные каникулы в конце января сокращены на неделю. Студенты уже неоднократно просили поставить им экзамены на пятое - шестое число. В этом году им наконец-то пошли навстречу. Экзамены начинаются с шестого января. Мне уже телефон оборвал один курс - буквально требуют скорейшего начала производственной практики. Им уже надоело дома сидеть. Молодая энергия требует выхода. На предприятиях решили пойти им навстречу (там уже тоже надоело "отдыхать" так как дела не ждут). Вот вам и новогодние каникулы. По-моему, их можно смело считать немаловажным звеном геноцида нашего народа, напрямую провоцирующим повальное пьянство, откуда недалеко до преступлений и технологических катастроф. Открытие бесплатных музеев в некоторых городах картину отнюдь не меняют. Ух, извиняюсь за некоторую сумбурность изложения. Просто за несколько лет наблюдений за этим безобразием накипело! Поездка в Верхний Карабут, Белогорье и Шипов лес06.01.201319:2506.01.2013 19:25:01
Признаться, многодневные зимние каникулы, которыми нас щедро наделило любимое правительство и Государственная Дума, у меня ничего, кроме раздражения не вызывают. Такое впечатление, что страна погружается в пьяный сон, грозящий перейти в кому. Магазины и рынки работают через пень-колоду, подвоза нет, банки закрыты, транспорт ходит из рук вон плохо. На это время я стараюсь обычно хоть на пару дней уехать из города, дабы не наблюдать весь этот кошмар. Тем более, что случай, слава Богу, подворачивается. Помимо традиционных рождественских учетов птиц, который мы проводим уже шестой год в Шиповом лесу, в тех краях у меня появились и другие дела. Но обо всем по порядку. Новый учебный план подготовки экологов – бакалавров предусматривает обширную полевую комплексную практику после второго курса в объеме восемнадцати дней. Подсчитав, что для проведения подобной практики мне потребуется, как минимум, три стационара, я активно принялся за поиски, подключив к нему всех знакомых учителей из районов. Вскоре эти поиски принесли определенный результат. ЗавРОНО одного из районов предложил для стационара школу или дом культуры (на выбор) в селе Верхний Карабут. Мой друг павловский учитель Александр Химин, уже неоднократно упоминавшийся в постах моего блога и неоценимый помощник по части организации полевых выездов, проживания и пропитания контингента во время полевых практик, специально съездил в те края и вернулся воодушевленный и полный энтузиазма. С его точки зрения окрестные степные склоны и меловые обнажения – просто идеальный объект для проведения экологических исследований. Я был настроен более скептически, так как, помимо объектов исследований, считал необходимым оценить условия проживания, питания и (увы, не в последнюю очередь!) безопасности студентов. Как бы там ни было, оценить ситуацию и окончательно принять решение можно было только непосредственно на месте. Такова была первая цель моей поездки. Вторая цель определялась обстоятельствами, с первыми, как будто никак не связанными. Мой друг Виталий Степкин, известный специалист по меловым пещерам, сообщил об открытии, привлекшем весьма пристальное внимание отечественных спелестологов. Речь идет об обнаружении и расчистке таинственного прохода из Белогорского монастыря, который якобы, был прорыт под дном Дона и вел на противоположный берег. Расчистка велась два года и наконец-то был найден выход из того таинственного туннеля. Куда он привел, нам и надлежало сейчас узнать. О третьей цели – проведении рождественских учетов птиц в Шиповом лесу я уже писал. Все три цели стоили того, чтобы встать в половине седьмого утра, дабы успеть на восьмичасовой автобус до Павловска. Через три часа я уже звоню в квартиру Саши (Александра Химина). Мы наскоро перекусываем с дороги и выходим на улицу, где нас почти сразу подбирает на машине Виталий. Начать решаем с Верхнего Карабута. Дорога туда ведет то вверх, то вниз, плавно перекатываясь со склона одного холма на другой. Небо хмурится, временами из него начинает капать не то снег, но то дождь, не то все вместе. Хотя на часах всего час дня, впечатление такое, что уже сгущается вечер. В Верхнем Карабуте мы останавливаемся у конца асфальта возле магазина и почты. Решаем выйти здесь, чтобы поспрашивать, где находятся школа и дом культуры. Решить то решили, но спросить явно не у кого. Магазин по случаю праздника закрыт, почта – тоже. Верхний Карабут когда-то был большим селом, в нем даже была школа и дом культуры. Село расположено на крутом правом берегу Дона, так что перемещаться по улицам можно только либо поднимаясь, либо спускаясь. Мы делаем круг возле полуразвалившегося здания церкви в поисках хоть кого-нибудь, кто мог ответить на наш вопрос. Но … никого нет, не видно людей и машин, не слышно петухов и собак. Чтобы скоротать время, фотографируем несколько полуразвалившихся зданий, обнаруженных поблизости. Особое наше внимание привлекает подвал со сводами, сделанными из меловых кирпичей. Вот так – от дома уже не осталось ни крыши, ни стен, а подвал сохранился как своеобразный памятник. Наконец, где-то внизу слышим звук ударов металла об металл и направляемся туда. Хоть какие-то признаки жизни обнаружились! Вскоре мы обнаруживаем немолодого мужчину с пунцово-красным лицом, возящегося возле красных «Жигулей». От него и узнаем, как пройти до школы и до Дома культуры. Идя указанным путем, минуем традиционный для каждого советского села сквер с голубыми елями и бюстом какого-то местного Героя. С удовлетворением отмечаю, что на елях следов повреждений явно нет. Таким не каждое село перед Новым годом может похвастаться. Здание школы представляет собой добротное кирпичное строение, построенное явно до революции. Мы замечаем сложно устроенную кладку, которую, по-моему, не способен повторить ни один современный каменщик – гастарбайтер. Производит впечатление и толщина стен. В здании наверняка было тепло зимой и прохладно летом. Вероятно, здесь раньше размещалась какая-нибудь церковно-приходская школа, наверняка построенная на средства местного купца - мецената. Поблизости размещено здание дома культуры. Это сооружение явно советского периода, но также производящее впечатление добротности и обстоятельности строителей. Вероятно, находящееся поблизости здание школы чисто психологически действовало на строителей, не позволяя им особенно халтурить и воровать казенные строительные материалы. Вполне удовлетворенные осмотром решаем в дальнейшем сосредоточиться на организации практики именно здесь, тем более что окрестные склоны (тут Саша прав!) действительно представляют собой весьма перспективный объект исследований. Возвращаясь к машине, по дороге замечаем красную телефонную будку с надписью «Россвязь». Тысяча чертей, таких телефонов расставили не одну тысячу по всем даже самым заброшенным уголкам нашей области! Говорят, «Россвязь» за установку этих аппаратов получила немалые налоговые льготы, но, я ни разу не видел, чтобы с этих аппаратов кто-нибудь звонил! Вот уж воистину бизнес по-русски! Наш следующий пункт – село Белогорье, а точнее – Белогорский меловой монастырь. История этого монастыря уже неоднократно описана, и я не буду здесь её касаться. Мы вышли из машины на площадке, расположенной на вершине горы и стали спускаться вниз ко входу в храм по довольно крутой лестнице. На площадке перед входом делаем несколько кадров открывшейся нашему взору панорамы долины Дона и продолжаем спуск, пока не оказываемся возле кромки воды. Но где же выход из легендарного тоннеля? - Виталий Викторович! – раздается чей-то крик откуда-то сверху. – Поднимайтесь сюда! Мы поднимаем головы и замечаем метрах в тридцати выше по склону группу машущих нам молодых людей, стоящих возле ниши в горе. Так вот где выход из таинственного тоннеля! Нам приходится преодолеть почти вертикальный подъем, прежде чем мы достигаем цели. Подниматься трудно, из под ног все время осыпается мел, но мы проявляем упорство и достигаем цели. На последних метрах молодые люди (как потом выяснилось, члены московского волонтерского отряда реставраторов) помогают нам, протягивая руки и лопаты. И вот мы вступаем под своды тоннеля! Сразу бросается в глаза удивительная чистота и отсутствие каких-либо надписей на стенах и потолке. Такое весьма нехарактерно для храмов, простоявших в запустении весь советский период. Просто удивительно свойство этих надписей проступать на стенах и на потолках меловых храмов даже после самой тщательной и дорогостоящей реставрации. Такую картину я видел и в Дивногорье, и в Костомарово, и здесь в Белогорье. Представляете реакцию истинно верующих, когда рядом со святыми ликами проступают надписи типа «Вовка и Витек из Нижнего Тагила» или «Маша Гундосова из Липецка»? А бывают, что видно и, пардон, нецензурные выражения и изображения женских силуэтов. Когда мы углубляемся в тоннель, реставраторы обращают наше внимание на странные крестообразные знаки на потолке, а также на редкие надписи, рядом с которыми даже можно разглядеть годы. Самая старая надпись датируется 1841 годом. Некоторые надписи выведены латинским шрифтом. Чтобы это могло значить? Пока из всего увиденного можно предположить, что данный тоннель очень долго прорубался, был засыпан по каким-то неизвестным причинам ещё до революции и потом не использовался. Проникая все дальше и дальше вглубь горы, мы замечаем, что свод потолков становится все ниже и ниже. Под конец пути мне приходится идти полусогнувшись. В стенах тоннеля обнаруживаются прорубленные небольшие помещения (вероятно, кельи) с киотами для икон. Наконец, мы выходим на свет Божий. Обратный путь мы проделываем без прежних напрягов, направляясь по вполне благоустроенным переходам храма. Навстречу нам попадается группа людей. Группу возглавляет степенный батюшка. Заметив посторонних людей, батюшка, сурово сдвинув брови, спрашивает: - Кто такие? - Мы с Виталием Викторовичем Степкиным – догадывается ответить мой друг. Имя нашего товарища производит впечатление на сурового батюшку, он несколько смягчается, после чего отдает указание командиру отряда реставраторов: - Миша, будете выходить, дверь закройте. А то там и храм открыт, и алтарь открыт. Мы уверяем настоятеля, что все будет исполнено в точности, после чего с некоторым облегчением выходим на свежий воздух. Между тем, сумерки потихоньку сгущаются. По небу бродят серо-свинцовые тучи, начинает накрапывать дождик. Мы, изрядно перемазавшиеся мелом, торопимся загрузиться в машину, предварительно сняв куртки, дабы не перепачкать сиденье. На обратном пути останавливаемся возле родника, дабы набрать воды. В вытекающем из родника ручейке замечаем ещё абсолютно зеленое водное растение – поручейничек малый. Но главный сюрприз ожидал нас буквально в нескольких метрах от родника. Здесь у нас из-под ног выпорхнул … вальдшнеп. Что делал этот лесной кулик в начале января в Центральном Черноземье, когда ему уже давно положено быть на кавказских зимовках? Птица совсем не выглядела больной или изможденной! На следующий день нам предстоит заключительная и самая трудная часть нашей программы – маршрутный рождественский учет птиц в Шиповом лесу протяженностью пятнадцать километров. В южной части нашей области Шипов лес является самым крупным лесным массивом. Это, по сути, последний лесной форпост, выдвинутый далеко на юг в степь. Далее до Предкавказья крупных лесных массивов нет. В свое время Петр I назвал Шипов лес «золотым кустом России» и запретил в нем всякие рубки. И в настоящее время Шипов лес считается эталоном продуктивности дубрав России. Иными словами, лучших дубрав в нашей стране (да и не только в ней) нет и быть не может. Все вышесказанное в достаточной степени определяет давний интерес автора к Шипову лесу. Мне уже неоднократно приходилось бывать под его тенистой сенью в разные времена года. Ранним январским утром (ещё только начинает светать) мы стоим на опушке Шипова леса возле хутора Поддубного. Нам предстоит пересечь этот лесной массив почти по прямой линии и выйти к селу Александровка, расположенному возле знаменитой Воронцовки, которую не так давно называли «столицей Шипова леса». Наш путь вначале лежит по старой лесовозной дороге. В лесу сразу обращает на себя внимание значительно большая, по сравнению с окрестными полями, толщина снежного покрова. Мы специально измерили толщину снега. В лесу она составила пять с половиной сантиметров, тогда как на открытых местах едва ли достигает одного. А местами там снега и вовсе нет! Поначалу окружающая нас картина мало отличается от той, что мы наблюдаем в Воронежской Нагорной дубраве. Нам попадаются в основном деревья небольшой толщины и высоты, среди которых дубов (ведь на то и дубрава!) почти нет, а преобладают липы, клены и ясени. Из птиц мы встречаем также обычных в подворонежских лесах синиц, поползней, соек, больших пестрых дятлов. Через пол-километра мы сворачиваем с просеки. Теперь наш путь лежит в самую чащу леса. Идти становится сложнее, нам часто приходится перелазить через упавшие стволы и лавировать между кустами. Заметно изменяется характер леса вокруг нас. Деревья здесь явно выше и толще. Чувствуется, что многие из этих великанов явно будут постарше ста лет. В одном месте наше внимание привлекла огромная береза с толстым стволом. Чуть поодаль среди лесного подроста белели стволы березового потомства. Береза – обычное дерево Подмосковья и более северных регионов, нередко его можно встретить в лесополосах и на улицах наших городов и поселков. Но … здесь почти в середине вековой дубравы береза смотрится явным диссонансом. Как она здесь появилась – загадка! По мере продвижения в глубину леса нам все чаще попадаются звериные следы. Больше всего следов лесных полевок, местами проложившими в недавно выпавшем снегу настоящие коридоры. Нередко встречаются следы землеройки – маленького зверька с длинным носом, дальнего родственника крота и знаменитой русской выхухоли. Среди мелких следов мышей, полевок и землероек иногда попадаются следы желтогорлой мыши – самой крупной нашей лесной мыши. Они отличаются более крупными размерами и более четкими отпечатками не только лапок, но и длинного хвоста. Иногда попадаются маленькие четкие парные отпечатки ласки – маленького хищного зверька из семейства куньих. Это – главный враг мышиной братии в наших лесах. Нередки и более крупные, также парные отпечатки лесной куницы. В этом году численность этих двух видов явно выросла. Причина тому не вызывает сомнений – выросшая за последние годы численность мышевидных грызунов – их основного корма. Много в лесу и лисьих следов. В одном месте мы обнаружили следы мышкования лисы. В снегу было проделано шустрыми лисьими лапами несколько почти округлых отверстий. Снег вокруг был раскидан. Нам попалось несколько парных лисьих следов. Значит, для наших рыжих красоток уже наступила пора любви. Встречаются и следы зайцев-русаков. Их тоже немало и среди них немало парных. Значит и для зайцев пришло время гона. Это почти на месяц раньше обычных сроков и позволяет предположить раннюю весну в этом году. В самой глухой центральной части Шипова леса нам несколько раз попались массивные следы лесного великана лося и маленькие изящные отпечатки копытец косули. Значит и такие крупные представители животного мира неплохо себя чувствуют в Шиповом лесу. По мере продвижения вглубь леса изменяется и птичье население. Все чаще раздается стук дятлов. Среди них явно чаще других попадается средний пестрый дятел – вид, занесенный в Красную книгу. Этот дятел предпочитает старые захламленные леса с обилием сухостоя и бурелома. В подворонежских лесах этот дятел встречается заметно реже. Попадались нам и следы работы черного дятла, или желны, а также выдолбленные им дупла характерной треугольной формы. В одном месте нам попалось устроенное высоко в ветвях дуба огромное гнездо ястреба-тетеревятника. Впрочем, сами хозяева гнезда нам на глаза появиться не удосужились. Довольно часто с высоты раздается крик воронов – постоянных обитателей Шипова леса, встречающихся здесь круглый год. Эти птицы держатся парами и явно уже присмотрели себе места для устройства гнезд будущей весной. На одной из вырубок нам встретились два желтоголовых королька – самых маленьких птичек нашей фауны. Эти зимние гости обычно предпочитают участки хвойных насаждений, встречаясь среди лиственных пород лишь во время своих кочевок. Значит, кочевки уже начались? Или ещё не закончились? Снова загадка. С вершины столетнего дуба до нас донесся звук, напоминающий звон елочных новогодних игрушек. Звук заставил нас насторожиться. Нет, мы узнали голоса наших зимних гостей – хохлатых красавцев свиристелей. Более того, встреча с ними в городе или в лесной полосе на какой-нибудь рябине, липе или ясене, ягодами и семенами которых они питаются, была бы в это время более чем уместна. Но что они делают здесь среди дубов вдали от поселений человека? Между тем, птицы, явно не смущаясь нашим вниманием, спокойно и деловито обшаривали (наподобие поползней) могучий дубовый ствол. Что они там рассчитывали найти? Этот вопрос так и остался без ответа. Наконец, впереди среди деревьев забрезжил свет. Мы выходим на открытое место. Прямо перед нами расстилаются обширные луга долины реки Осереди, а за нею открывается вид на живописно разбросанное село Александровку. Но наш маршрут на этом не заканчивается. Нам предстоит пройти ещё не менее пяти километров по долине реки Осереди до дороги, где сесть на автобус, идущий на Павловск. Мы преодолеваем этот путь где-то за час, по дороге фотографируя полуразвалившийся мост через Осередь (а ведь когда-то по нему машины ездили), незамерзшую Осередь (эта река вообще заслуживает отдельного рассказа) и в заключение – хохлатых жаворонков на улицах Александровки. Когда автобус уносил нас в сторону Павловска, небо продолжало хмуриться, а свинцовые тучи стелились совсем низко над землей. Воздух был пронизан водяными струями. На Украине такое явление довольно метко называют «мряка». Когда комфортабельный междугородний автобус «Higer» уносил меня в сторону Воронежа, я поразился его заполненности. Люди сидели даже в проходах. Похоже, народ, утомленный растянувшимися праздниками, возвращался в город на работу. Выводы по поездке: 1) Село Верхний Карабут весьма перспективно для организации стационара для проведения учебной практики для студентов – экологов как в природном, так и в бытовом отношении; 2) Легендарный тоннель в Белогорском монастыре нас самом деле имеет выход значительно выше Дона и, похоже, не использовался с момента отрытия; 3) Численность птиц и зверей в Шиповом лесу за последний год несколько выросла, хотя для разных видов обнаружены разные тенденции. marg. 8 (прощай, научпоп)03.01.201311:5703.01.2013 11:57:25
В декабре, придушив лень, искала у букинистов несколько спецкниг. За компанию подарила себе определитель Зауэра (разобраться с обильными ныне зимними чайками - могильщиками обильных крякв, должно быть) и «Школу юннатов» Онегова (из благодарности за давнее впечатление). Под остроты ближних листаю зрелым глазом Онегова и жалею, что детский научпоп сбит макулатурным валом. Зря говорят, что профессор, не способный объяснить ребенку суть своих занятий, - шарлатан. Это особый талант: журналисту о науке хорошо не написать из-за дефицита спец. знаний, а среди ученых - литераторов немного. Для отчетов вполне хватает статей статеишен и доклад докладычей... И потом, если новый Лоренц сочинит сейчас хорошую книгу для публики, мне уже не разглядеть ее среди тонн компиляций. Кто-то умно сказал: напиши Булгаков «Мастера и Маргариту» в наши дни, этого романа, изданного тысячным тиражом, никто бы даже не заметил. Еще актуальнее это для научпопа.
Ночные бдения31.12.201217:3231.12.2012 17:32:34
На Новый год принято либо подводить итоги, либо рассказывать сказки или какие-либо необычные истории. Я подумал и решил остановиться на втором. Тем более, что для того подвернулся один случай. Но обо всем по порядку. Подходило к концу мое последнее предновогоднее дежурство. На часах было начало четвертого утра. Кругом стоял непроглядный мрак, к которому примешивался начавший сгущаться предутренний туман. Воздух, казалось, в считанные минуты пропитался влажностью, создавая не очень комфортную обстановку. Положение спасал костер. Дрова в последнюю ночь экономить было уже незачем, поэтому я щедро добавил в пищу жадного пламени несколько массивных дубовых чураков. Пламя взметнулось вверх и весело затрещало. Только что прошел обход. Ребята из подвижной смены, борясь с одолевающим сном и отчаянно протирая глаза, посидели немного у костра, чтобы согреться, выпили горячего кофе из термоса и поплелись дальше заканчивать обход. Ещё не смолкли за поворотом лесной тропы звуки шагов моих товарищей, как пламя, охватив только что подброшенное полено, резко взмыло вверх, осветив невесть откуда появившуюся возле костра изящную девичью фигурку. Как девушка подошла столь близко и оставалась незамеченной до последнего момента, мне так и осталось непонятным. - Здравствуйте! – вежливо произнесла очаровательное создание. – А Вы – лесник? От неожиданности я даже не сообразил ответить приветствием на приветствие. Меня лишь хватило в ответ на вопрос девушки пробормотать что-то типа «Вроде того…». Впрочем, неожиданная визитерша явно не собиралась упускать инициативу из рук. - Можно мне посидеть у костра. - Конечно, конечно… Девушка уселась на придвинутый к костру довольно массивный дубовый чурак, неторопливо сняла перчатки и протянула руки в сторону огня. Я получил возможность разглядеть свою внезапную посетительницу. Вкратце опишу внешность неожиданной гостьи. Красивое личико несло на себе следы умело наложенного макияжа, волосы светло-каштанового цвета были аккуратно уложены под зимнюю шапочку. Короткая светлая девичья куртка сочеталась с обтягивающими стройные ноги брюками и сапожками на высоком каблуке. Картину дополнял торчащий из-за пояса … большой охотничий нож, явно смотревшийся диссонансом с одеянием малоподходящим для ночных экскурсий в лесу. - И не боитесь Вы ходить одной ночью по лесу? – решился я задать вопрос. - Я люблю так гулять – последовал исчерпывающий ответ. Затем девушка снова взяла инициативу на себя. – Я живу здесь недалеко за Московским проспектом. - Как Вас прикажете называть? - Наташа. А Вы постоянно здесь работаете? - Нет, мы здесь помогаем в охране елок. Девушка понимающе кивнула. После чего продолжила разговор. - А можно сюда на дежурство устроиться? - Это Вы опоздали. – я попытался придать своей физиономии сочувствующее выражение. - Уж Новый год сегодня. Да и не берут девушек на ночные дежурства. Но на работу в лесопарк попытаться устроиться можно. - Нет, мне только на ночь… Мы немного помолчали, после чего я продолжил. - А нож Вам зачем? Для самозащиты? - Конечно. Снова наступила пауза. Внезапно Наташа задала вопрос. - А где Вы работаете? - Преподавателем в пединституте. - А что преподаете? - Экологию. - Вы, наверно, влюблены в свой предмет – в голосе Наташи появились жеманные нотки. – Даже в свободное время им занимаетесь. После короткой паузы девушка продолжила. - А я – танцовщица (тут я вспомнил, что когда девушка стояла, её ступни располагались под тупым углом, что характерно для балерин). Окончила школу шесть лет назад. Потом поступила в промышленно-гуманитарный колледж, но – девушка несколько виновато усмехнулась – прогуливала занятия и в результате не окончила. Сейчас работаю в балетной студии «Тодес». А сейчас вот думаю, или сдавать ЕГЭ и поступать в институт, или уезжать за границу. У меня друзья год назад уехали в Лондон. Сейчас к себе зовут. Говорят, работу найти легко. Но вот с визой могут быть проблемы. Дальше девушка замолчала. Я счел необходимым продолжить разговор. - Вы наше хореографическое училище закончили? - Нет, не хотела бы туда поступать. Говорят, там слишком жестко. Но готовят действительно хорошо. Я училась в той же балетной студии. - Выпускников нашего хореографического училища я встречал даже в «Мулен-руж». - Вы бывали в Париже? - Да. - Я мечтаю побывать в Париже – Наташа закатила свое красивые глазки. - Ничего, пробьетесь в Лондон, а там и до Парижа недалеко. Разговор снова прервался. Внезапно Наташа резко встала. - Давайте погуляем. - С великим бы удовольствием, Но, увы, надолго не могу оставлять пост. Наташа вздохнула, попрощалась и … исчезла так же внезапно как появилась. Я даже не заметил, в какую сторону она удалилась. Предутренний туман, между тем, стал заметно гуще. Из чащи леса донесся крик черноглазой совы неясыти. Воспоминания после дежурства29.12.201218:0029.12.2012 18:00:30
Проходящая компания по сохранению хвойных насаждений в предновогодний период для её непосредственных участников отодвинула на второй план даже предновогодние хлопоты. Сие течение событий пробудило во мне воспоминания студенческих лет, когда в это предновогоднее время (и, между прочим, во время течения зачетной сессии) мы, члены студенческой Дружины охраны природы, проводили большую часть времени в сутолоке вокзала, на елочных базарах и непосредственно возле посадок хвойных. Во время этой эпопеи нам, конечно же, неоднократно приходилось сталкиваться с нарушителями. О двух таких встречах мне и хочется рассказать. По-моему, в них есть что-то неуловимо общее, не смотря на разницу в более чем двадцать лет. Первая встреча пришлась на конец восьмидесятых годов. Вечерний вокзал буквально дышал суетой, неразберихой, шумом и этой неповторимой исконно русской грязью под ногами, которая сопровождает нас на нашей родине везде и имеет свойство проникать даже в самые фешенебельные и респектабельные места. К перрону только что подошла, устало пыхтя, электричка из Графской. Народ с гомоном и шумным топотом устремился в ворота, выводящие на привокзальную площадь. Один из субъектов, двигающийся вместе с толпой неуверенной походкой, привлек наше внимание. Даже издали было видно, что мужчина сильно пьян. Он шатался, что-то бормотал про себя, периодически спотыкался, а чтобы не потерять равновесия, пытался опереться на … молодую сосенку. Увиденного было достаточно, чтобы мы посчитали нужным вмешаться. - Здравствуйте! – вежливо поздоровался мой друг Андрей, показывая удостоверение (в ответ раздалось какое-то нечленораздельное мычание) – Покажите ваш порубочный билет! Субъект тупо уставился на нас, затем его рука скользнула за обшлаг весьма поношенного пальто, откуда извлекла … военный билет. Впрочем, назвать это документом можно было лишь с большой натяжкой, так как фотография и внутренние страницы были просто-напросто вырваны. Фамилию, тем не менее, можно было разобрать. - Пройдемте с нами – вежливо, но твердо произнес Андрей, направляясь в сторону опорного пункта милиции и увлекая за собой «клиента». Клиент не возражал. Он вообще реагировал на все происходящее вокруг довольно тупо. В опорном пункте милиции мы усадили «клиента» в кресло (где он немедленно начал дремать). На вопросы типа «Фамилия? Имя? Отчество? Адрес?» задержанный сначала молчал, а затем осклабился и с немалой долей гордости произнес «А я в розыске!!!» Услышанное заставило нас постучать в окошко дежурной части. - Что там у вас? – насторожился дежурный сержант, просунув голову в окошко. - Да вот – ответил Андрей – задержали тут одного. Вот его документы. Говорит, что он в розыске! Сержант недоверчиво взял в руки протянутый военный билет и принялся просматривать протянутые ему чьей-то рукой ориентировки. Через минуту сержант вскочил со своего стула как ужаленный, а затем ошеломленно посмотрел сначала на нас, а затем на задержанного. Уже через несколько дней мы узнали, что нам в руки попался злостный алиментщик, параллельно подозреваемый в краже со взломом и злостном хулиганстве. И такие истории случались во время проведения операции «Елочка». В связи с чем я вспомнил о той давней истории? Дело в том, что вторая запомнившаяся мне встреча с нарушителем во время операции «Елочка» произошла буквально вчера. Заканчивается короткий декабрьский день. Неумолимо надвигаются зимние сумерки. Костер, разведенный в одном из отдаленных уголков лесопарка Института лесной генетики, весело потрескивает, словно бы радуясь новой партии подброшенных дров. Перед сном оживают птицы. Слышно как стучит дятел, трещит с кустах боярышника сорока, а в небе потянули на ночевку в сторону студенческого городка стаи грачей и ворон. Внезапно один звук заставил меня насторожиться. Он напоминал звук работающего большого секатора или маленького топорика (как оно в дальнейшем и оказалось) и доносился со стороны растущей поблизости коллекции сосен сибирских, в просторечии называемых «кедрами». Я пошел на звук, вскоре заметив своего товарища Олега, подошедшего на тот же звук с другой стороны. Вместе мы направились в глубину кедровых посадок. Через самое большее полминуты нашим глазам предстала следующая картина. В глубине леса благообразный седовласый дедушка с деловым видом и ни мало не смущаясь, срубал маленьким топориком нижние ветви сортовых кедров. Пять веток уже лежали возле его ног, а над шестой уже нависла та же участь. - Что вы здесь делаете? – строго спросил мой товарищ – Кто вам разрешил? - Ребяааааата! – жалобно протянул благообразный нарушитель – Я только одну веточку… Тот очевидный факт, что ветка была не одна, а пять, а могло быть, судя по его действиям, и значительно больше, похоже, нарушителя нисколько не смущал. - Ветки – сюда!!! Топорик – сюда!!! – приказал мой товарищ. - А разве нельзя? – на благообразном лице нарушителя появилось выражение полнейшей невинности. - Да вы знаете, что вы срубили!!! – я начал терять терпение – Это – сортовые кедры!! - Я же только одну веточку… - не унимался нарушитель. - Для кого здесь аншлаги висят?!!! Для чего мы здесь сидим?!! Для кого сюжет по телевидению шесть раз про этот лесопарк показали?!!!! Для кого газеты пишут?!!! – я с трудом сдерживал себя, чтобы не съездить палкой по благообразной физиономии, на которой невинное выражение сменилось какой-то приторно-медово-пересахаренной гримасой. - Нет, я правда не знал – не унимался нарушитель с упорством, достойным явно лучшего применения. – Неужели, правда нельзя? Я же только одну веточку…. Тупиковая ситуация явно требовала разрешения. Мы позвонили старшему нашей смены Павлу. Павел внимательно выслушал, а узнав, что задержанному нарушителю явно далеко за шестьдесят, распорядился отобрать топорик и ветки, прочитать мораль и отпустить с миром. - Нет, я правда не знал – не унималась благообразная гадина, когда изъятые у неё ветки кедра полетели в костер. – Я здесь работаю рядом в Институте незаразных болезней. Мы с вашим институтом давно сотрудничаем. - А раз давно сотрудничаете, то не можете не знать, что это за институт, что здесь за лес, и что здесь за «елочки» - произнес я насколько смог назидательно. Наконец нарушитель поплелся к выходу. Пока он строил из себя воплощение невинности, я умудрился сфотографировать его на цифровой фотоаппарат. В конторе лесопарка, куда мы пришли со смены, я показал снимок нарушителя своим товарищам. - Знаю я его – уверенно произнес мой товарищ – На прошлой неделе мы его от белых пихт прогнали. Он уже давно тут ходит и высматривает. Посовещавшись, мы в итоге решили вывесить фотографию нарушителя в интернете, а также распечатать и развесить её по лесу. Не знаем, возымеет ли это какой-либо эффект, но ничего лучшего на тот момент нам в голову не пришло. Князек25.12.201221:0725.12.2012 21:07:30
Сегодня утром ко мне на кормушку прилетел князек....
 Снято через стекло. Экологи охраняют лес23.12.201218:4723.12.2012 18:47:44
Помощь студентов – экологов Воронежского педагогического университета лесопарковому участку Института лесной генетики в плане посадки леса и охраны хвойных насаждений в предновогодний период постепенно становится традицией. Студентов уже не надо зазывать и уговаривать. Как только подходит время, я слышу от них один и тот же вопрос: «Когда пойдем в лес?» Студентов уже не пугают ни дожди, ни морозы, ни жара, ни комары. Вот и на этот раз, когда на Центральное Черноземье (как всегда неожиданно!) обрушились сибирские морозы, я стою на остановке «Институт генетики», поеживаясь от мороза и переминаясь с ноги на ногу. Моя колоритная фигура в огромных бахилах и овчинном полушубке резко выделяется на фоне цивильно одетых граждан. Студенты начинают прибывать где-то за пятнадцать минут до назначенного времени. Чтобы согреться в ожидании остальных молодежь затевает веселую игру «Выше ножки от земли». Группа веселящихся хохочущих девушек вызывает удивленные взгляды замерзших прохожих. Наконец приходят все, и мы отправляемся в лес. По дороге заходим в правление лесопарка, где нам выдают рабочие перчатки. После чего проходим через ворота на центральную аллею лесопарка. При первых же шагах по лесу девушки приходят в самый настоящий восторг. Зима в этом году явно не балует нас снегом, а здесь … вот он - прямо на ветвях обрамляющих центральную аллею канадских елей. То и дело слышатся шутки, смех, щелкают затворы цифровых фотоаппаратов. Студентки фотографируются на фоне елей, с комками снега в руках, на фоне леса, всячески радуясь солнцу, свету, воздуху, природе и … просто жизни! Дорога наша лежит через сторожевой пост, где охрана лесопарка соорудила для защиты от холодного пронизывающего ветра небольшой навес из легких жердей и полиэтиленовой пленки. Студентки, явно насмотревшись фильмов об индейцах, с криками «Вигвам! Вигвам!» торопятся сфотографироваться на фоне сего незатейливого сооружения. Работа нам предстоит несложная. Но сначала позволю себе сделать небольшое отступление, дабы ввести читателя в суть проблемы. Я уже писал о том, что уникальная коллекция хвойных пород Института лесной генетики в предновогодний период становится объектом вожделения любителей халявных «елочек». В лесопарк существует несколько въездов, контролировать которые охране лесопарка даже при помощи многочисленных волонтеров довольно затруднительно ввиду их отдаленности и незаметности. В предыдущие ночи охрана лесопарка замечала несколько подозрительных автомобилей, подъезжавших к тем входам, но проникнуть в лесопарк так и не решившихся. Дабы в дальнейшем исключить любую возможность проникновения нарушителей на территорию лесопарка на автомобилях, решено завалить эти входы, устроив баррикады из бремен и веток. Этим нам и предстоит заниматься. Огромное бревно было привезено сюда накануне и положено поперек тропы. Нам предстоит только обложить её ветками, сделав тропы совершенно непроезжими для автотранспорта. С этой работой студентки справляются легко. Никто не жалуется на мороз, всюду слышны смех и шутки. Закончив работу в одном месте, переходим в другое. Теперь нам предстоит грузить заранее напиленные дрова для дозорных костров. Строго – настрого предупреждаем студенток, чтобы брали дрова «по силам», а не хватались, за что попало. Но разве за ними уследишь? Да и какая девушка удержится, чтобы не сфотографироваться … с большим поленом в руках. Загрузив трактор в одном месте, переходим в другое. Работа кипит! Сотрудники лесопарка приятно удивлены. Они явно не ожидали такой дружной и веселой работы! Когда трактор в третий раз отъехал, нагруженный с верхом крепкими дубовыми поленьями, работа прекращается. Теперь охране лесопарка хватит топлива для костров до Нового года! В благодарность студенток поят горячим чаем с бубликами и разрешают покататься (разумеется, лишь в качестве пассажиров) на тракторе. Что и говорить, достойное завершение трудового порыва! Одна из студенток замечает, что подобное удовольствие она получила только … катаясь на слоне в Таиланде! По окончании нашего мероприятия мы с вдоволь наработавшимися, насмеявшимися, надышавшимися свежим воздухом, накатавшимися на тракторе и уже изрядно проголодавшимися студентками выходим на остановку. В последний момент (уже перед выходом к остановке) нам перебежал дорогу маленький изящный зверек – ласка. marg. 7 (ночь, улица, фонарь… синица)19.12.201208:5019.12.2012 08:50:29
"Бессонные" синицы. В ноябре первые являлись на освещенный фонарем балкон в 4.30, сейчас около 7. В наивные лета я подозревала их в мудрости- напитаться досыта без суеты. Сейчас знаю, рядом с постоянной кормушкой ночуют «старушки». В прикрытом ковриком садке прячу им спец. завтрак – чищенный подсолнух, масло, булку (расклевывать на морозе семечки или сало доходягам тяжело). Вот, перекусив, первая спокойно (экономя утекающие силы) глядит на меня сквозь стекло. Я на нее: не дотянуть сестрице до нового года. Какая это ее зима - вторая, третья? А вдруг первая - ведь 70% синиц погибают в первый год. Ad marginem: существуй библейский бог, он бы так же сочувственно смотрел на меня через небесное стекло, различая в моей крови биченосцев смерти, мне пока что неведомых. Фото:
Дубоносы и шеглы на кормушках17.12.201211:4417.12.2012 11:44:43
9 декабря у меня на оконной кормушке появились дубоносы.
  В окрестностях дома их было не менее 3. Позже я видел дубоносов на кормушке на работе и вообще узнал, что в Новосибирском Академгородке их сейчас немало. Видел дубоноса на своей кормушке и позже. Сегодня наблюдал дубоноса на кормушке у соседей (они поставили кормушку и отманивают у меня интересных птиц). С 14 декабря наблюдаю щеглов на кормушке на работе. Сегодня видел щегла также у соседей. Битва за лес16.12.201217:3516.12.2012 17:35:31
Предновогоднее время у большинства наших читателей ассоциируется, прежде всего, с приятными предпраздничными хлопотами в ожидании Нового года. В это время тележки покупателей всех гипермаркетов Воронежа загружены буквально «с верхом» всевозможными яствами и напитками к праздничному столу. Но совсем другое мнение об этом времени у тех, кто в силу своей профессиональной деятельности или просто по зову души занимается охраной островков дикой природы в нашем городе. Автору вспоминается его студенческая молодость. В то золотое время я, будучи членом известной всему городу Дружины охраны природы ВГУ, проводил время (а ведь кроме всего прочего, в эти дни ещё и зачетная сессия шла!) в сутолоке вокзала, вылавливая пассажиров с «елочками» и не имеющими при том порубочных билетов. Параллельно мы «прочесывали» елочные базары, выискивая выставленные на продажу деревья без соответствующим образом оформленных документов. Не говоря уже о том, что мы постоянно держали под контролем молодые посадки сосен в окрестностях города. Надо заметить, что в то время мы всегда находили поддержку у милиции, а выданные нам удостоверения общественных инспекторов давали право задерживать нарушителей, составлять акт (не путайте с протоколом!) и доставлять незаконных порубщиков в отделения милиции. Студенты с красными повязками на рукавах (а то и без таковых) в те годы были привычной деталью антуража любого рынка, где торговали новогодними елками. Наше появление вызывало немалую панику у тех, кто собирался незаконно нажиться на подобной торговле. Все описанные выше действия назывались «Операция «Елочка»» и проходили во всесоюзном масштабе под эгидой ЦК ВЛКСМ. Буквально на днях мне довелось заглянуть на Центральный рынок. Почти сразу же я заметил бабушек, торгующих … веточками голубых елей, за повреждение которых полагается штраф не менее пяти тысяч рублей. А тут стоят и в открытую торгуют! И никакой милиции – полиции поблизости, естественно, не видно. Но это всего лишь одна сторона проблемы. На страницах «ВК» автор уже неоднократно писал о коллекции хвойных деревьев, находящейся на территории лесопаркового участка Института лесной генетики и об её хранителе Геннадии Сидорове. Немногочисленный персонал лесопаркового участка просто был не в состоянии контролировать территорию в девяносто пять гектар. Страшно подумать, чтобы ждало эту уникальную коллекцию в предновогоднее время, если бы не добровольцы: преподаватели и студенты, инженеры и предприниматели, военнослужащие и представители творческих профессий. Они оказывают лесопарку необходимую помощь, дежуря на посадках хвойных деревьев, выполняя необходимые работы по уходу и охране насаждений. Не остаются в стороне и жители ближайших городских кварталов. Автор уже третий год находится в составе такого волонтерского отряда, охраняющего посадки хвойных деревьев от любителей халявных «елочек». В прошлом году (кстати, первый раз за все время дежурств, начиная с 2007 года) нам удалось сохранить коллекцию от потерь. Что будет в этом году? Пока мы завернули лишь пару бабушек, божьих одуванчиков, искавших в лесу «где бы нарезать лапничка». В отличие от предыдущих лет экипировка нашего отряда улучшилась – в нашем распоряжении появились рации. В общем, предстоит, уже в который раз, очередная «битва за лес». Надеемся её выиграть! Размышления после выходного дня10.12.201213:2510.12.2012 13:25:17
Как проводит свой выходной день средний преподаватель экологии? Отвечу, рискуя удивить коллег и друзей. В течение трех с половиной часов (кстати, по новому порядку расчета часов я теперь могу их записать как свою внеаудиторную нагрузку) мы с новой своей дипломницей бродили по окрестным лесам, считая птиц и собирая материал по экологической роли дятлов в пригородных лесах Воронежа. Казалось бы, эка невидаль… Но проведенное таким образом воскресенье навело меня на некоторые мысли. Тематика выпускных квалификационных работ постоянно вызывает на нашей кафедре определенные трения. Итак, какой должна быть дипломная работа у эколога? Вопрос не такой простой, как кажется. За пятнадцать лет моей работы в педагогическом университете мне постоянно говорили о требованиях «фундаментальности», якобы предъявляемые министерством. Дескать, из-за этого наш вуз постоянно критикуют. Что ж, с требованием «фундаментальности» трудно не согласиться. Как ответственный за научно-исследовательскую работу студентов (НИРС) на кафедре так же считаю, что будущие учителя должны внести свой вклад в разрешение вопросов познания природы, не зависимо от их прикладного значения. На то нам и статус университета дали! Параллельно с требованиями «фундаментальности» поступает также постоянное требование отказа от выполнения работ реферативного плана, т.е., проще говоря, переписанных из других книжек. Что ж, и здесь согласен. Всегда старался, чтобы мои дипломники собирали материал своими руками, а не переписывали из книжек или, упаси, Боже, скачивали из интернета. И, наконец, третье требование, которое нам постоянно предъявляют. Наши выпускные квалификационные работы должны быть ориентированы на школу! Вот тут возникают определенные трудности. Дело в том, что экология сейчас в школе не преподается. Чиновники из Министерства (прости, Господи!) науки и образования посчитали, что знать её школярам необязательно. А то ещё подумают, Бог знает что! Как-то не вяжется это с тем, что согласно правительственным директивам и неоднократным заявлениям высшего руководства страны, экология сейчас вошла в число приоритетных направлений развития государства. Но это, как говорится, другой вопрос! В школах сейчас введен какой-то странный предмет «Краеведение», читаемый с шестого по одиннадцатый классы, куда вроде как входят и экологические темы. Что ж, как говорится, и на том спасибо! Итак, как понимать ориентацию тематики выпускных квалификационных работ по экологии на школу? Сейчас в разных школах распространились многочисленные научные общества учащихся (НОУ), в работе которых экологическая тематика явно преобладает. С этой точки зрения, на мой взгляд, годится любая тема дипломной работы, методика выполнения которой может быть применена в работе НОУ. Итак, как следует соблюдать сочетание таких требований как фундаментальность, экспериментальность, ориентация на школу? Разумеется, не следует увлекаться работами, требующими применения сложного и дорогостоящего оборудования. Его и в вузах не хватает, не говоря уже о школе. Не должны поощряться работы, выполненные по чужим материалам, собранным в НИИ, на предприятиях или самим руководителем в молодые годы. Тут я, признаюсь, сам был грешен. Несколько лет назад дал своим дипломницам материалы, собранные на постоянных пробных площадках в одном учебно-опытном лесхозе. Материалы были собраны за большой период (начиная с 20-х годов) и мне, честно говоря, было лень с ними возиться. Но не пропадать же добру! Три девушки блестяще справились с довольно сложной статистической обработкой и успешно защитились. Более того, они даже уверяли, что темы были им интересны! Да, забыл сказать об ещё одной трудности. Состав на нашей кафедре в плане своих научных интересов весьма разношерстный. Судите сами: гидролог, землеустроитель, экономгеограф, физиолог растений, почвовед, два энтомолога, орнитолог. В результате нашим дипломникам приходится преодолевать трудности, выпадающие на долю соискателей ученых степеней, которым приходится отстаивать доказательность своих защищаемых положений среди людей, от тематики диссертаций весьма далеких. В этом плане, выполнение работ по прикладным темам представляется более выигрышным, хотя и здесь, как говорится, возможны варианты. Итак, вернемся к тому, с чего начали. С фундаментальностью и экспериментальностью более-менее ясно. Как быть с ориентацией на школу? Честно говоря, мне не нравятся работы чисто методические. Ну, согласитесь, демонстрировать на защите план-конспект урока как-то мелковато. То же самое касается описания какой-нибудь экологической тропы. Такие темы хороши, максимум, для курсовой, а то и для реферата. ВКР все-таки дело более серьезное! Не хороши, конечно же, работы, по масштабам касающиеся целого региона. Это для докторской диссертации подходит. Тем более, что собрать своими руками (категорическое мое требование) материал такого масштаба дипломник, ясное дело, не в состоянии. Масштабы материала для ВКР не могут превышать масштабы района или областного центра. Это дипломникам вполне по силам! Не надо ни больше, ни меньше. А уж какую тему давать конкретно пусть коллеги сами решают, исходя из своих научных интересов, а также … интересов дипломника. Ведь ясно как белый день, что работа куда успешней будет выполнена и защищена, если она интересна непосредственно её выполняющему. Ну, вот, опять отвлекся от ориентации на школу. Сами видите, какое это непростое дело! Знакомство на стажировке с тематикой ВКР аналогичной кафедры МПГУ показало, что там этим делом особо не заморачиваются. Их ВКР выполнены на блестящем методическом и экспериментальном уровне, а тематика исходит прежде всего из интересов руководителя. Неудивительно, что МПГУ считается одним из крупнейших центров экологической науки! Получается в свете всего вышесказанного, что наша «ориентация на школу» должна свестись к ориентации возможности выполнения работы на подобную тему в НОУ. А тут, как говорится, и карты в руки! Мой опыт работы с НОУ позволяет предположить, что тематики дипломных работ, выполненные в соответствии с требованиями фундаментальности и экспериментальности, вполне выполнимы (с известными корректировками) и трудолюбивыми школярами. Так что, выскажу мысль, что в первую очередь должна соблюдаться фундаментальность и экспериментальность, а ориентация на школу сама придет! Итак, коллеги, активизируем собственную научную работу и … вперед … подключаем наших «студиозусов» к трудностям самостоятельного (именно так!) познания природы. Успехов, коллеги, на этом поприще! Лебединая верность. Притчи о любви.10.12.201208:3910.12.2012 08:39:29
 Что у них было? Четыре крыла и два сердца – целое богатство для тех, кто разбирается в жизни. А еще – большое небо, в котором они любили летать, и маленькое озеро, в котором они любили плавать. Она попалась в охотничьи силки. Он долго кружил рядом, пока ее не забрали человеческие руки, а потом улетел на маленькое озеро. Почему людям кажется, что счастье можно держать в руках? Почему они не могут понять, что есть сокровища, которые хранятся только в сердце? Отчего так заманчиво иметь в доме прирученную свободу? Наверное, оттого что... читать далее Дятел долбит шишку на столбе01.12.201221:1501.12.2012 21:15:33
Я как-то уже писал о таком поведении дятла, когда он делает кузницу не на дереве, а на деревянном столбе ЛЭП. Здесь опять то же самое, просто на снимке крупным планом видно, как дятел аж зажмурился - уж не знаю, зачем.
 Экскурсия на СК27.11.201219:4927.11.2012 19:49:11
Уже ставшая традиционной для экологов экскурсия на очистные сооружения завода «СК-2» в этом году оказалась под вопросом. Нашему давнему другу Светлане, сотруднику Центра экологической политики, уже знакомой читателям по предыдущим постам, на этот раз пришлось пройти семь кругов бюрократического ада, дабы наконец-то определиться со временем экскурсии. При этом чиновники предприятия ни в малой степени не отказывали, а скорее даже наоборот: кивали головами, поддакивали и заверяли, что «все согласовано» и «все вопросы решены». Но … дальше дело не шло! С кем конкретно связаться и кто отвечает за сие мероприятие, долго не удавалось выяснить. Телефоны (как мобильные, так и стационарные) молчали, а люди, когда «дело доходило до дела», словно бы лишались языка. За несколько дней до экскурсии вдруг выяснилось, что предприятие не может предоставить нам транспорт. Я уже совсем было поставил на экскурсии крест в этом году, как буквально в последний вечер раздался звонок мобильного телефона. Звонила Светлана. Она сообщила радостную весть, что транспорт нам наконец-то найден. Наверно, в первый раз в жизни я возблагодарил небо, пославшее в нашу жизнь современные социальные сети. Оповестить студентов о столь нежданной радости было делом нескольких минут. Буквально сразу на моих объявлениях на страницах «В контакте» стали появляться радостные лайки. Некоторые студенты не удержались от восторженных комментариев. Весть разнеслась по интернету буквально со скоростью мысли. Наконец, ранним холодным ноябрьским утром (сейчас поймал себя на мысли, что вот уже который мой пост начинается с этих слов) мы со студентами собираемся неподалеку от проходной завода. Светлана подходит точно в назначенное время, просит подождать и исчезает в одном из заводских корпусов. Мы продолжаем ждать. На улице ещё довольно холодно. Многие студентки зябко поеживаются и прячут носы в шарфах. Вновь раздается звонок от Светланы. - Кирилл Викторович, я здесь никого не могу найти! – в голосе Светланы, обычно очень выдержанного и уравновешенного человека, явно проскальзывают нотки раздражения – Идите в автобус, пока девчонки не замерзли! Не заставляем себя упрашивать и направляемся к автобусу. Завидя нас, водитель услужливо распахивает дверцы видавшего виды ПАЗика. Когда студентки оказываются в салоне, дверь предупредительно закрывается. Водитель включает печку. Студентки (чьи посиневшие носы говорят сами за себя) благодарно вздыхают. Проходит ещё минут двадцать. Наконец появляется Светлана в компании мужчины в возрасте чуть выше среднего. Мужчина пришел провести с нами инструктаж по технике безопасности. Пока журнал по ТБ переходит из рук в руки, наш собеседник поведал кое-что о самом предприятии. Воронежский завод «СК – 2» был вторым в СССР (первым был «СК – 1» в Ярославле) по производству синтетического каучука. Сейчас этот завод является единственным работающим из трех таких заводов в б. СССР. Два других (в Ярославле и Ефремове) стоят с начала 90-х годов. Более того, из всех воронежских предприятий «СК-2» является единственным работающим на полную мощность. Продукцию завода покупают во всем мире, включая знаменитую фирму «Пирелли», изготавливающую шины для гоночных автомобилей – участников «Формулы – 1». Место для строительства завода было выбрано не случайно. В свое время замечательный химик С. Лебедев разработал дешевый способ производства синтетического каучука из … этилового спирта. Естественно, наша сельскохозяйственная область, одна из ведущих в то время по выращиванию зерновых, могла дать поистине неисчерпаемое количество такого сырья. Что интересно, в Ярославле завод «СК-1» в качестве сырья использовал спирт, произведенный из картофеля, который в то время в Ярославской губернии выращивался в изобилии. После короткого вступления направляемся в путь, лежащий по малопривлекательным воронежским окраинам. Вокруг нас преобладают неказистые постройки «частного сектора», а дороги скорее предназначены для борьбы с боевой техникой виртуальных агрессоров, чем для проезда нашего даже весьма закаленного автотранспорта. Наконец, мы подъезжаем к воротам, перегороженным шлагбаумом. Приходится вылезать из теплого автобуса и далее следовать пешочком. Хмурый страж у ворот переписал наши фамилии и дал добро на посещение. При приближении к очистным сооружениям наши органы обоняния начинает щекотать острый запах стирола. Забегая вперед, замечу, что этот запах сопровождал нас всю экскурсию, но в целом оказался далеко не таким резким и неприятным, как мы поначалу представляли. Возле входа в здание замечаем эффектный палисадник. Сопровождающая нас сотрудница завода с гордостью заявляет, что этот палисадник занял первое место на городском конкурсе. Надо сказать, что авторам сего образца ландшафтного дизайна нельзя было отказать в креативности. На врытых в землю столбах красовались старые строительные каски, выкрашенные под божьих коровок, а фигурки лебедей были вырезаны из старых автомобильных покрышек. Сделав фотографии, следуем в здание. Здесь нашей первой остановкой была операторская. Симпатичная крепкая на вид женщина (я заметил, что все сотрудники очистных сооружений, как мужчины, так и женщины, отличаются на редкость крепким сложением и здоровым видом – очевидно другим работать в такой атмосфере и не удастся) начала рассказ о полном цикле очистки воды, её особенностях на каждом этапе, а потом предложила сфотографироваться на фоне приборной доски. Студентов уговаривать было не надо. Некоторые принимают предложение гостеприимных хозяев сфотографироваться в строительных касках. Далее наш путь следует в цех механической очистки. Здесь преследующий нас запах достигает своего апогея. Перед нашими глазами выстраивается череда из механических фильтров. Из этих фильтров по специальному конвейеру в коагуляторную подается какая-то странная масса, по консистенции напоминающая переваренную манную кашу, но какого-то темно-серого цвета. Эта масса и является источником резкого неприятного запаха. Посмотрев сверху на коагуляторы, выходим на свежий воздух. Здесь нам показывают пруды биологической очистки. На поверхности среди бурлящей воды перемещаются, растут и лопаются бурты белой пены. Часть пены недавним порывом ветра была вынесена на расположенную поблизости площадку с гравийным покрытием. Студентки моментально забывают о своих прежних страхах и брезгливости. Они подходят к кускам пены, фотографируются рядом с ними, кто-то даже пробует потрогать пену голыми руками, но в последний момент все-таки отдергивает руки назад. Наш дальнейший путь следует в цех физико-химической очистки. Здесь нас подводят к небольшим резервуарам, вода в которых мерцает каким-то мистически зеленым цветом. Здесь происходит очистка воды с помощью ультрафиолетовых ламп. Экскурсия завершается возле эффектно парящих отстойников. Создается впечатление, будто рядом извергается гейзер. Фотографируемся на его фоне, благодарим гостеприимных хозяев (кажется, они под конец экскурсии вздохнули с немалым облегчением) и направляемся к выходу. marg. 4 (норные птички)25.11.201219:3825.11.2012 19:38:39
[перечитывая И.Во] В «Сенсации» герой из чахлого поместьица пописывает фенологические заметки в лондонскую газету. Его лихая сестрица, пробегая как-то мимо готовой к отправке рукописи о барсуках, переправила в тексте всюду «барсука» на «сойку». Вскоре автор, леденея, читал этот бред в газете, плюс пара писем читателей, интересующихся, где это он видел соек, зимующих в норах или травлю соек терьерами. В предчувствии увольнения бедняга репетировал речь («Да, я утверждаю, что сойки зимой впадают в спячку!») и зря - ни редакция, ни публика ляпа не заметила. Что ж, думала я, ведь еще во времена Андерсена («Дюймовочка») верили, что ласточки зимуют в норах и чуть ли не на дне озер… А на днях удивленно прочла про американских козодоев, впадающих в спячку на три месяца. И где они жир для того накапливают…
Размышления после конференции краеведов24.11.201220:1024.11.2012 20:10:09
Последние дни сильно насыщены впечатлениями в основном связанными с изменениями, произошедшими в системе нашего многострадального образования. Ещё не улеглись впечатления от семинара по ФГСО, как подоспела конференция краеведов. Попытаюсь быть краток! На пленарном заседании тон задавал высокий плотный мужчина с аккуратно подстриженными усиками. После произнесения здравиц в адрес губернатора, Той Самой Партии и некоторых депутатов он посвятил свое выступление гербу нашего города. Центральной его мыслью было, что камень, изображенный на гербе, является … масонским символом, которым масоны изображают чью-то крайнюю глупость и недалекость. Дескать, таким образом сии злыдни пытались унизить жителей нашего края. «Но мы им этого не позволим!» - гремел с трибуны глава местных краеведов. Далее слово взял советник Совета федерации по юридическим вопросам. Так он, по крайней мере, себя назвал. Мимолетом сей субъект упомянул, что провел около тридцати лет … в местах, не столь отдаленных. Недавно он, дескать, в последний раз освободился и … «с головой ушел в науку». Сейчас занимается историей нашей судебной системы. Да уж, опыт общения с судебной системой у него явно немалый. Затем слово взял какой-то представитель городской администрации. Это был явно не в меру располневший ещё довольно молодой человек. Его речь была посвящена тому, какое огромное внимание уделяет истории нынешнее руководство города и области, Та Самая Партия и лично Президент, какие выделяются деньги на издание трудов и т.д. и т.п. От заседаний по секциям у меня осталось неоднозначное впечатление. С одной стороны, немало молодых людей представляло довольно интересные работы, материал для которых собирался своими руками. Их интерес был явно неподдельным. С другой стороны, на секциях историков творились вообще странные вещи. Мне удалось послушать доклады о внеземных цивилизациях, цивилизациях Лемуров (якобы предшествовавших цивилизации людей). Некоторые молодые люди напрямую (под восторг комиссии) рассказывали о том, … какую книгу они недавно прочитали! Это сейчас, похоже, считается чуть ли не научным подвигом. В целом, должен заметить, что уровень докладов на подобных конференциях за последние годы явно упал. Премии, выплачиваемые учителям за руководство научным обществом учащихся, обернулись тем, что учителя стали «выдвигать» на такие конференции все, что ни попадя, лишь бы получить вожделенный сертификат участника, с которым можно претендовать на премию. Если лет десять назад, когда движение школьных научных обществ только формировалось, многие учителя даже толком не понимали, что от них требуется и привозили на конференцию все, что приходило им в голову. Автору неоднократно приходилось на таких конференциях слушать стихи и песни, а также смотреть народные танцы. Наряду с этим, удавалось наблюдать действительно выдающиеся работы прямо-таки диссертационного уровня в весьма грамотном изложении исполнителей, готовых ответить на любой каверзный вопрос. Сейчас уровень работ понизился именно из-за отсутствия оригинальных идей, какого-то порыва, энтузиазма, что ли… Вроде нет уже и так раздражающих меня стихов, и танцев (которым, ясное дело, на научной конференции не место), и многие пытаются выдать действительно что-то стоящее, но … чувствуется общий упадок эрудированности и образованности. Какая может быть школьная наука, если мой друг учитель вот уже несколько лет задает на уроках географии своим ученикам один вопрос, обещая поставить за правильный ответ «пятерку» в четверти сразу же. Ответа он так ни разу и не услышал. А звучал вопрос так: «Чем знаменито село Шушенское?» Школьники и студенты девяностых и даже начала «нулевых» годов ещё знали ответ, а теперь … увы, увы.. Семинар24.11.201219:0224.11.2012 19:02:52
Что такое ФГСО, т.е. федеральные государственные стандарты последнего поколения, даже учителя имеют весьма смутные представления. Тем не менее, нашлись некоторые смелые (или, может быть, какие-то ещё?) школы, рискнувшие целиком перевести систему образования (или то, что от неё осталось) на новые рельсы. Такая смелость настолько понравилась «образовательному» начальству, что данным школам сразу была выдана nn-ая сумма на закупку интерактивного оборудования. На базе одной из таких школ, расположенной в одном из райцентров нашей области, даже было решено провести семинар, посвященный этим самым ФГСО. Дескать, для распространения передового опыта. На семинар даже прибыли высокие гости из Облоно и Минобра. Это дало и мне возможность познакомиться с этим зверем, т.е. ФГСО, поближе. Готовиться к семинару начали за неделю. Занятия в школе были отменены. В стенах храма науки срочно проводился ремонт. Целую неделю школу штукатурили, красили, лакировали и мыли до блеска. Особенно много хлопот доставило закупленное суперсовременное оборудование. Толком обращаться с ним никто из учителей не умел. Учителю математики и информатики (насколько я его знаю, действительно сильному математику и программисту) потребовалось несколько ночей, чтобы настроить программное обеспечение интерактивной доски. Забегая вперед, скажу, что во время проведения семинара интерактивная доска так и не заработала. Согласно программе семинара планировалось проведение уроков, на которые отводилось по двадцать (!!!) минут. На уроке должно было присутствовать не более десяти детей. Мне довелось наблюдать два урока в шестом классе – по биологии и по математике. Урок математики (его вел уже упоминаемый злополучный учитель, так и не сумевший настроить интерактивную доску) проходил в классическом стиле. Учитель рассказал что-то о принципе подобности треугольников. На обсуждении урока один из членов комиссии высказал замечание типа того, что урок проводится «слишком старомодно». - Сейчас главное не объяснять детям – гремел чиновник от образования – а находить межпредметные связи! Что такое межпредметные связи, объяснения не последовало. Впрочем, на этот вопрос я получил частичный ответ на следующем уроке биологии. Темой урока было строение корня. Я по наивности думал, что сейчас последует рассказ о строении и функциях корня, типах корневой системы и всем таком, о чем и положено говорить в данной теме. Но я глубоко ошибался! Урок учительница начала каким-то вкрадчиво-проникновенным тоном. Речь пошла о том, что человек (вы слышали – человек!!!) не может жить без корней! Мне показалось, что я вижу какой-то дурной сон! На тему «корней человека» ушла добрая половина из отпущенных на урок двадцати минут. Напомню, занятия проводились в шестом классе! Оставшееся время ушло собственно на объяснение того, что собой являет корень у растений. Естественно, объяснение было крайне скомканным и маловыразительным. Я сам мало что понял. Что уж там о детях говорить! Лично мне так до конца и осталось непонятным, к чему была столь длинная прелюдия и куда ушло столь драгоценное на уроке в шестом классе время! Зато комиссия была в экстазе! Учительницу все дружно поздравляли, благодарили и обещали рассказать о её опыте в министерстве. В спичах чиновников часто звучало это таинственное словосочетание «межпредметные связи». Его произносили как заклинание. Председатель комиссии сиял. Когда я покидал школу, по холодному ноябрьскому небу бежали мрачные ноябрьские тучи. С Дона дул пронизывающий ветер. Я подтянул на нее шарф и направился в сторону автостанции. Экскурсия на НВ АЭС19.11.201221:3119.11.2012 21:31:27
Будущий эколог должен везде побывать, всё увидеть, всё пощупать своими руками. За время обучения студенты - экологи что только на себе не испытали. Они штурмовали крутые меловые склоны под палящим солнцем, чтобы увидеть барсучьи и лисьи норы; продирались сквозь колючие заросли, терпя покусы комаров и слепней, чтобы добраться до маленького озерца, где растут редчайшие водные растения; завороженно наблюдали за процессом очистки водных фильтров на водоподъемной станции и вдыхали острый «аромат» очистных сооружений завода по производству синтетического каучука. Разумеется, такой интереснейший объект, как Нововоронежская АЭС тоже не мог избежать нашего внимания. Но вот попасть туда нам долго не удавалось. Слишком уж были закрыты для постороннего любопытного взгляда предприятия атомной энергетики, ещё не оправившиеся от «чернобыльского синдрома». Но … времена меняются! Сейчас даже такие некогда суперсекретные предприятия становятся открытыми для общественности. Помогла нам и на этот раз уже неоднократно упоминавшаяся на страницах блога Светлана, выпускница нашего факультета, а ныне сотрудник Центра экологической политики. Но все же попасть на вышеупомянутое предприятие нам удалось не без труда. Начнем с того, что с нас за месяц до предполагаемой экскурсии потребовали паспортные данные. Затем у четверых студентов сии данные вызвали какие-то сомнения, и нам пришлось в срочном порядке делать ксерокопии паспортов и передавать их Светлане для последующей передачи в службу безопасности АЭС. Потом начались неизбежные хлопоты с заказом транспорта, выбором подходящего дня и т.д. и т.п. Наконец, в итоге ранним холодным ноябрьским утром ещё в полной темноте я стою напротив главного корпуса педагогического университета в ожидании студентов. Те приходят вовремя и на этот раз, в отличие от многих предыдущих, никого ждать не приходится. Вот бы на занятия так приходили! Автобус также приходит вовремя. Так что ровно в назначенное время (Боже, какая редкость!) мы отправляемся в путь. Начинается холодный ноябрьский рассвет. За городом начинаются довольно унылые пейзажи из заброшенных производственных строений и грязно-серых полей, покрытых ноябрьским инеем. Картину оживляют лишь немногочисленные грачи да парящие над полями зимняки – наши зимние гости, прилетевшие из мезенской и тиманской тундры. Где-то минут через сорок мы въезжаем в город Нововоронеж. Об этом городе мне хочется сказать несколько слов. Во времена советского дефицита жители Воронежа довольно часто наезжали в этот город, рассчитывая поживиться редкими тогда в областном центре копчеными колбасами или каким-нибудь импортным ширпотребом. На зависть воронежцам город атомщиков снабжался куда как лучше. Привлекала жителей областного центра и чистота улиц, неспешный и в то же время какой-то непередаваемо интеллигентный стиль жизни нововоронежцев. Здесь не заметно было очередей, практически отсутствовало хамство в магазинах и в городском транспорте. Мне, не бывавшему в Нововоронеже уже много лет, хотелось посмотреть на этот город в современных условиях. Сразу бросилось с глаза, что теперь разница в чистоте на улицах не ощущалась. То ли Воронеж стал чище, то ли Нововоронеж грязнее – сказать было трудно. И второе: на глаз было заметно несоответствие между количеством многоэтажных домов и количеством людей на улицах. Создалось впечатление, что нововоронежцы либо куда-то уехали, либо попрятались. На этот вопрос я вскоре получил ответ от нашего гида. Да, молодежь постепенно покидает этот когда-то ещё молодой (средний возраст жителей составлял чуть больше тридцати лет) город атомщиков. Атомная электростанция не в состоянии обеспечить всех работой, а другой работы в Новоронеже нет. Так что запустение на улицах не было чисто моим субъективным впечатлением. Сказалось также то, что жители областного центра с исчезновением дефицита перестали жаловать город атомщиков своим вниманием. Наконец, мы подъезжаем к АЭС. Нас уже встречает наш гид – ещё довольно молодой мужчина, назвавшийся Юрием Анатольевичем. Впереди нас ждет встреча с одним из в недавнем прошлом самых таинственных предприятий советской промышленности, в свое время удостоившееся внимания даже сильных мира сего. Нововоронежскую АЭС посещали Косыгин, Фидель Кастро, иранский шах Пехлеви. Нам предстоит пройти серьезную контрольно-пропускную систему. Вызывают нас строго по списку, предварительно снабдив электронными пропусками. Наши паспорта тщательно проверяет некто таинственный, сидящий за толстым тонированным стеклом. После проверки документов мы собираемся в довольно просторном вестибюле возле стенда со спортивными кубками, иллюстрирующими спортивные достижения сотрудников АЭС. Вскоре подходит Юрий Анатольевич. Мы следуем за ним гуськом по узким коридорам, стараясь держаться правой стороны. Надо сказать, что коридоры НВАЭС многолюдьем не отличаются. В одном из коридоров Юрий Анатольевич останавливается и начинает свой рассказ об истории создания АЭС. Завершив его, продолжаем своё движение. Нас заводят в «святая святых» любой АЭС – зал управления. В полукруглом помещении стены украшены рядами горящих красных и зеленых лампочек. В центре зала за компьютерами сидят несколько молодых мужчин. Наше появление явно привлекает их внимание. Присутствие полтора десятка красивых девушек позволило операторам АЭС скрасить скучное течение смены. Мужчины улыбаются, слышны смех и добродушные шутки. Правда, строгий взгляд начальника смены, пожилого седовласого мужчины, заставляет остальных сотрудников резко прекратить поток остроумия и с сосредоточенным видом склониться над компьютерами. Мы пробыли в зале управления около десяти минут, после чего направились к сердцу АЭС – реактору. Мы выходим на смотровую площадку, где за толстым стеклом располагается обширный зал, в центре которого возвышается пирамидальная вершина реактора. Видно, что студенты явно поеживаются, с опаской поглядывая ни сие сооружение. Юрий Анатольевич тем временем рассказывает об устройстве реактора и структуре расположенных подле него помещений. Видя опасливые взгляды молодежи, он пытается успокоить нас, говоря, что уровень экспозиционной дозы за стеклом не более двенадцати – тринадцати микрорентген. Это повыше, чем нам до сих пор приходилось измерять. Справедливости ради следует заметить, что в Воронеже есть места и с более высоким уровнем радиации. Одним из таковых является … памятник Ленину на главной площади, установленный на постаменте из карельского гранита. Мы покидаем здание энергоблока, проходя опять через ту же пропускную систему. Не скрою, что выйдя из здания энергоблока, я испытал некоторое облегчение. Может быть, я преувеличиваю и во мне также, как и у многих граждан нашей необъятной родины, сидит трудноискоренимый «чернобыльский синдром»? Наш дальнейший путь лежит на смотровую площадку, с которой открывается грандиозная панорама строительства пятого энергоблока. На фоне парящих градирен действующего четвертого энергоблока мы решаем сфотографироваться, тем более, что день выдался на редкость солнечный для этого времени года. Нам предстоит ещё посещение музея Нововоронежской АЭС. Сделав короткий перерыв, чтобы «заморить червячка», направляемся в неприметное здание, на фасаде которого красуются яркие буквы «Информационный центр». Здесь и расположен музей. Начало экскурсии в музее после полученных впечатлений на энергоблоке было довольно пресным. Старые фотографии строительства и первых директоров АЭС особого интереса у молодежи не вызвали. Несколько большее внимание привлекли макеты энергоблоков, подсвеченные изнутри, а также макет реактора, на котором почему-то красовалась надпись на немецком языке. Во втором зале нас ждал более интересный объект. Он представлял собой наконечник стержня, в который вставляются «таблетки» ядерного топлива и в котором, собственно, и происходит реакция радиоактивного распада. Наконечник довольно тяжел, но очень многие девушки не упускают случая сфотографироваться с этим экспонатом на руках. Но настоящий сюрприз нас ожидал в последнем зале! Здесь находилась … коллекция оружия времен войны, состоящая из экспонатов, найденных сотрудниками АЭС в окрестностях Нововоронежа. Глаза разбегались от обилия советских, немецких, венгерских и итальянских карабинов, пулеметов, гранатометов, кинжалов и фуражек. А возле входа в зал красовался ствол немецкого зенитного орудия, которое до недавнего времени функционировало … в качестве сваи в конструкции крыши деревенского омшаника. Интересно, что все экспонаты можно было трогать и даже брать в руки. Энтузиазму поддались даже девушки, не упустившие случай сфотографироваться с карабином или пулеметом в руках. Всеобщий восторг вызвал старинный патефон, на котором заиграла старая мелодия. Восторгу не было границ! Было видно, что студенты (к концу экскурсии изрядно подуставшие) уже не хотят уходить из этого уютного зала, в котором льются чарующие звуки. Но … время поджимает! С явным сожалением покидаем музей, благодарим Юрия Анатольевича и направляемся к ожидавшему нас автобусу. Тем более, что солнце уже начинает клониться к горизонту, а нам ещё предстоит путь в Воронеж. marg. 3 (mens sana орнитолога)19.11.201207:1019.11.2012 07:10:38
[Читая П. Васенко] Васенко вспоминает о встрече в каком-то послереволюционном году с Мензбиром. Маститый и весьма немолодой биолог удивил молодого историка мечтой о месте дворника, «чтобы написать книгу». Положим на 90% это - красное словцо, но за ним, как кажется, есть прививка полевой практики - хождения в народ и некоторой физической закалки. Академические гуманитарии той поры тихо вымирали в квартирах от голода и холода, но спасительного дауншифтинга стеснялись (или не находили ?). Посмотрела биографию Мензбира - еще пожил и книг написал…
marg. 2 (постер-маргинал)16.11.201206:1916.11.2012 06:19:53
[Проходя мимо ] Среди рекламищ «купи! купи! купи!», адресованных базовым инстинктам, вдруг удивил этот - редкий для «развивающейся» страны. Можно, пожалуй, и гусарам – одиночкам делать что-то скромненькое в таком роде (для своих парков). Например, плакатик к маю с птенцом в траве и приглашением собачникам посмотреть ему в глаза. На моей совести есть такой «птенчик Брэдбери»: в скверике однажды тупо не поняла беспокойства трясогузки-родителя, пока мой собакевич не прыгнул в траву охотничьим скоком.
Фото:
marg. 1 (птицы как эскапизм)16.11.201206:1616.11.2012 06:16:50
[Читая биографию Л. Мея] Увлечение птицами может быть одной из форм эскапизма. В квартире поэта-выпивохи Мея стояли елки (!), по которым порхали птицы (не закрывал клеток). Первым же известным (мне) в этой серии был, возможно, грек Аристофан. Сюжет его «Птиц» (пара граждан, уставших от постдемократического майдана 2500- летней давности, бегут в царство птиц и мобилизуют пернатых для защиты от демагогов, астрологов и иной шелупони) мог придумать в принципе человек, равнодушный к птицам, а вот втиснуть в пьесу названия нескольких сотен птиц – вряд ли. Похоже, переболев политикой, он к старости спасался от несовершенств общества птицами. Вот и антигерой дня Д. Виноградов, обезумевший от триумфа потребления, вроде интересовался защитой птиц. Да не зацепился за нее, как видно из эпилога…
Съезд школьных опытных бригад15.11.201219:4215.11.2012 19:42:34
Традиция проведения юннатских слетов, конференций, семинаров и коллоквиумов берет свое начало с советских времен. В такие дни юннаты со всей области (а также их руководители) собирались в областном центре, рассказывали о своих достижениях, делились опытом. В начале «нулевых» годов мне также довелось поучаствовать в таком мероприятии. Полностью оно называлось «Съезд школьных научных обществ, экспедиционных отрядов и опытных бригад». На том съезде участвовало свыше сотни школьников из всех уголков области. Заседания съезда проходили по секциям. На одной секции светила нашей экологической науки заслушивали доклады школьных научных обществ. На другой секции проводилась выставка сельхозпродукции, выращенной школьными опытными бригадами. Параллельно школьники рассказывали о своих опытах на грядках и используемых при этом агротехнических приемах. Работа третьей секции вообще проходила в лесу. Члены школьных экспедиционных отрядов делились опытом жизни в полевых условиях, а также демонстрировали свои навыки наблюдений в природе и проведения полевых экспериментов. Завершилось все, как водится, торжественным собранием, приветственными речами, награждением победителей и т.д. и т.п. Через десять лет мне вновь довелось участвовать в аналогичном мероприятии, которое на сей раз называлось проще «Съезд школьных опытных бригад». С упрощением названия упростилась и общая процедура проведения съезда. На сей раз весь (прости, господи!) съезд проходил в одном зале, в котором школьников было явно меньше половины. Создалось впечатление, что они здесь вообще лишние, и их присутствие, самое большее, терпится, как печальная необходимость. Съезд начался со здравиц губернатору и Той Самой Партии от лица какого-то странного Союза Сельской Молодежи (перед словом «сельской» так и тянет приписать «последней»). Затем награждали … нет, читатель, не юннатов, а председателей районных отделов народного образования, внесших (непонятно, каким образом) вклад в развитие «школьного опытного дела». Судя по лицам и рукам награжденных, лопату в руках они держали, самое меньшее, лет тридцать назад. Вряд ли кто из награжденных кадров был способен отличить семена пшеницы от семян моркови, укроп от сурепки, а ворону от страуса. Затем пошли представления опытных бригад. Докладывали при этом, как минимум, директора школ или «специалисты» РОНО. Приведу несколько выдержек из их выступлений: «На кружке «Умелые руки» изготовили веселых пчелок», «И рассада с плошки просится в окошко» (стихи там тоже звучали!), «Мы ее приходу рады в ученической бригаде», «Самостоятельно мы осуществили посев семян в открытый грунт» (с ума сойти, какое достижение!), «Повзрослеть давно пора, изучаем трактора», «Под руководством учителя технологии был построен плетень» (черт побери, больше вы там ничего не построили?) С полчаса мне казалось, что я брежу. Особенно «зажег» директор какого-то районного лицея, заявивший на полном серьезе, что их школьная бригада самостоятельно обрабатывает сто пятьдесят гектаров пашни. При этом используется трактор и комбайн (это школьниками то!). В завершении директор очень просил выделить школе дополнительные средства «на покупку инвентаря и сельскохозяйственной техники». Оглядываясь вокруг, я понял, что все (я подчеркиваю, ВСЕ!!) присутствующие воспринимают происходящее абсолютно серьезно. Аплодисменты звучали постоянно! До конца я не досидел. Создалось впечатление, что я присутствую на каком-то сатанинском шабаше. Такой концентрации наглого вранья и беспросветной глупости «на единицу населения» мне встречать ещё не приходилось! |
| |
|
